Василий Сахаров - Приватир
- Думаешь, шторм случится?
- Уверен, столбик барометра падает, можешь сам посмотреть, но у меня есть более надежный прибор, - он медленно огладил свою левую ногу и многозначительно посмотрел на меня. - Как ее крутить начинает, так жди непогоды, а сейчас она так болит, что спасу нет никакого. Думаю, буря нас ожидает знатная.
Мы замолчали, и так, прошло около сорока минут. Наша эскадра скрылась с экрана радара, и только в разрешении на сорок восемь миль, отметки своих судов еще отбивались прерывистыми желтыми значками, да и то, контакт постоянно терялся. Это хорошо, раз наша мощная РЛС их практически не видит, то и системы эсминцев, которые от нас уже в пятнадцати милях, с более старым оборудованием на борту, их не засекут.
Наши корабли быстро сближались. Двенадцать миль, восемь, семь, шесть, и враг уже давно увидел нас. Эсминцы, подобно хищникам, разошлись в разные стороны и приготовились атаковать нас с обоих бортов. Скоков ругнулся, и начал командовать:
- Лево на борт! Артиллерия, накрывай ближний эсминец! Снарядов не жалеть!
Идущий полным тридцати узловым ходом фрегат, резко лег на левый борт, зачерпнул воды, омыл свои палубы и, не сбавляя скорости, устремился строго на север, к греческим берегам.
Так начался этот скоротечный бой. Носовая орудийная башня вражеского корабля, который был к нам наиболее близок, озарилась яркими желто-красными вспышками. Кратчайшая дистанция расхождения между нами три с половиной мили, по морским меркам всего ничего, почти прямая наводка, но наш маневр застал комендоров эсминца врасплох. Над нами засвистели тяжелые вражеские снаряды, и перелет. Кильватерная струя за кормой "Ветрогона" вздыбилась несколькими высокими пенными фонтами, которые на миг зависли в воздухе, и рухнули вниз.
- Хрен вы нас возьмете! - в азарте выкрикнул Скоков. - Игнач, давай, долби тварей! Чего медлишь!? Стреляй!
- Спокойно! - донесся ответ Игнача. - Все красиво сделаем!
Одновременно с его словами, ударили все наши орудийные установки, обе "Melara" и обе АУ-630. Снаряды осыпали эсминец Альянса, промахов почти не было, и под градом наших стальных ответов, он содрогнулся, задымил и резко сбавил скорость. Основные орудия накрыли его палубу, прошлись по башне установки "Марк-45" и разворотили бак, а артавтоматы срезали большую часть всех мачт и расчертили своими смертоносными тридцатимиллиметровыми металлическими осами всю надстройку. Красивое зрелище, артиллерийский налет, разумеется, если смотреть на него со стороны.
Чужой корабль загорелся и полностью остановился. Расстояние между нами стремительно увеличивалось. Наши пушки прекратили стрельбу и, не меняя курса, "Ветрогон" победителем покинул поле боя.
Второй эсминец погнался за нами, гонка длилась три часа, но фрегат ее выиграл, поскольку выдавал на два с половиной узла больше. Дистанция восемь миль, постоянная. Обороты наших движков сбавлены, и "Ветрогон" делает поворот на восток. Эсминец следует за фрегатом и преследования не бросает. Он постоянно передает в эфир шифрованную информацию, наверняка, скидывает основным ударным силам наши координаты, а нам плевать. Волны становятся все выше и выше, ветер усиливается, и Скоков оказывается прав. После полудня нас накрывает жесточайший осенний шторм.
Всего несколько минут назад, было относительно спокойно, волнение моря балла два, не больше, но уже в следующий момент, грозная природная стихия наваливается на нас всей своей несокрушимой мощью. Десятибалльный шторм треплет "Ветрогон" как пушинку, сносит в море все, что слабо закреплено на палубе, и выворачивает желудки многих наших воинов. Казалось, еще немного, совсем чуть, и стонущий под напором волн фрегат разломится пополам, а мы отправимся на корм рыбешкам. Никто не слышал голосов своих товарищей, и в душе царило непонятное состояние, когда одновременно хочется петь и плакать. Что есть человек, по сравнению с проявлениями силы матери Земли? Так, букашка, которая мнит себя венцом творения и имеет претензию на истинное понимание мира. Не знаю, кого и как, а меня во время штормов только такие мысли и посещают.
Однако, все преходяще и шторм не вечен, и когда спустя семнадцать часов, волнение моря улеглось, мы смогли вздохнуть с облегчением. Вокруг нас никого, экран радара чист, и где наша погоня, неизвестно. Мы определились на месте, и выяснили, что находимся в пяти милях от развалин городка Нафплион в заливе Арголикос. Вот так дела, считали, что обретаемся невдалеке от западной части острова Китира, а стихия забросила нас на полтора десятка миль в сторону. Впрочем, все это чепуха, наш корабль выстоял в очередном испытании и, не смотря на побитый и потрепанный вид, никаких серьезных повреждений не имеет. Значит, возвращаемся на базу. Впереди зима, вылазки в море станут не такими частыми, и всем нам, кораблям и людям, требуется ремонт и отдых.
Глава 18
Остров Сицилия. Порт Поццалло.14.11.2064.
Квадратное, несколько скуластое и покрытое глубокими морщинами лицо самого влиятельного вождя провинции Рагуза Адриано Патти и, точно такое же, только лет на пятнадцать помоложе, его родственника Фредди Висконти из Портопало, выражали легкое недоумение. Хитрые сицилийцы хотели меня развести. Это у них не получилось, и они не понимали почему. Странные люди, дикари дикарями, а туда же, почему-то считают, что за одно только доброе слово наш отряд должен оказывать им спонсорскую помощь. Э-э-э нет, люди, что к чему я вижу очень хорошо и, что почем в этом мире, представление имею.
Молчание затягивалось, оба вождя нервничали, и дабы разрядить обстановку, я спросил:
- Выпить не хотите? Есть чай, кофе, вино, водка, ракия и даже виски.
- Господин Мечников, - всплеснул руками Фредди, - у нас деловой разговор, а вы предлагаете выпить. Сначала надо все обсудить, а потом застолье устраивать.
- Так ведь все уже обсудили, дон Висконти. Ранее, мы с вами имели дела, по продовольствию и по участию ваших воинов в нашем походе на Крит. Претензии ко мне есть?
Младший вождь оглянулся на старшего, дождался его одобрения и согласился с моими словами:
- Нет, претензий не имеем.
"Еще бы, - подумал я в этот момент, - какие уж тут претензии. Мы действительно не хитрили и расплатились с сицилийцами полностью. Передали вождям сто кило золота, тысячу двести единиц стрелкового вооружения, четыреста тысяч патронов, три тысячи гранат, три дизель-генератора, три автомашины, один трактор, десять минометов с приличным боезапасом и много другого добра, начиная от спиртных напитков, и заканчивая армейским обмундированием. Как раз пятую часть всей добычи".
Впрочем, продолжаю разговор:
- Я был честен?
- Да.
- Почему я выполнял свои обязательства? Потому что с вашей стороны тоже все было по чести. Ваше слово против моего, мужчины сказали, мужчины сделали. Выгодно мне, выгодно вам, достаток у наших людей и повышение вашего авторитета. Теперь же, вы приходите ко мне и предлагаете дело, в котором для меня нет практически никакой выгоды. Значит, это предложение меня не интересует.
- Возможно, вы не поняли, всех выгод нашего плана.
- Все может быть, но мне кажется, что в этом случае истина на поверхности. Вы планируете на судах моей эскадры совершить поход в Палермо. При этом вам достается две трети всей добычи, а на топливо и боеприпасы тратится только мой отряд. И все это на том основании, что мы с вами добрые соседи. Если уж на то пошло, то мне легче самому в поход сходить.
- А бойцов вы, где возьмете? - ехидно поинтересовался Висконти. - Сами ведь не справитесь.
Ухмыльнувшись, я ответил вождю из Портопало, да так, что с него вся спесь слетела:
- В провинции Кальтанисетта.
- Как так? - выдохнули оба вождя.
- Обычно. Неделю назад по морю приходили тамошние вожди, предлагали интересные условия и хотели договориться о торговых отношениях. В разговоре коснулись темы морских походов, и вожди Кальтанисетты заверили меня в том, что по первому слову, за долю в добыче, к нашей эскадре присоединится пять сотен их лучших воинов. Ну, эта тема, мимоходом прошла, а основной разговор касался торговли.
- Они просили боеприпасы и оружие? - младший вождь замолк, и в разговор вступил старший и более опытный Патти.
- И это тоже.
- И что вы им ответили?
- Сказал, что подумаю, и ответ дам позже.
- Нельзя давать им оружие, никак нельзя, - дон Адриано принялся меня поучать. - Они наши враги, и давно на поселения провинции Рагуза зарятся, но теперь мы сильнее, и племена из Кальтанисетты притихли. Опрометчивый поступок совершить легко, господин Мечников, а исправить ошибку сложно. Ваша эскадра нашла в нашем лице верных друзей и боевых товарищей, так что мы против того, чтобы вы торговали с нашими противниками.
