Сергей Коротков - Стражи Армады. Тропою избранных

Окрестности не радовали глаз: слегка холмистые степи, редкий кустарник, остовы техники и пепелища бывших дач. И ни одной живой души. Ветер носил пучки трав и пыль, частые аномалии кучковались, в основном, по низинкам. Передок локомотива предусмотрительно оборудовали антианомальной приспособой в виде трала с куском кварца, величиной с бочку, на закрепленной кованой подставке. Опытные старожилы говорили, что кварц защищает от аномалий какими-то чудодейственными свойствами, впитывая смертельные выбросы стихий. Самоделкин объяснял это пьезоэлектрическими способностями диоксида кремния, отводящими негативную энергию аномалий. Треш крепче сжал свой кристалл, еще больше уверовав в силу его кварцевого материала. «Златке нужно достать такой же. А для этого, как объяснил отец, встретить Шелестова. Где же вас, “альфовцы”, носит?»

– Лабуда, ты вояк не встречал поблизости?

– Ты же их неделю назад кончил всех в союзе с бродягами Боцмана в тульских землях!

– Я не про случайно забредших туда «бетовцев», а про «Альфу». Где сейчас можно найти полковника Шелестова?

– Не ведаю. Мне вояк встречать резона нет. Думаю, и вам не стоит. А если…

Договорить Лабуда не успел, дернувшись и надавив на Самоделкина, опять высунувшего голову выше, чем надо:

– Бойся! Кочевники.

Вместе с его фразой раздались многочисленные выстрелы снаружи, пули и дробь тут же защелкали по обшивке вагона, резкими звуками нагоняя жути в сердца пассажиров. Сбоку, из соседнего плацкарта, застучал пулемет Саввы. Двуствольный МПК на триста патронов в твердых умелых руках автоматически превращался в трупокосилку, поэтому и здесь возымел должное действие. Невидимые очереди сбивали смуглых кочевников, скакавших на лошадях с намордниками-респираторами. Их футуристический видок кому-то, может, и казался комичным, но лично для Треша явился жутковатым зрелищем. Разодетые в меха, кожу и ветровки всевозможных оттенков и качества, верховые жестко падали, ломая кости себе и животным. Пули калибром семь шестьдесят два миллиметра выкашивали первый ряд самых наглых и смелых, особо не пугая их и не останавливая. За ними скакали следующие, а за теми еще разрозненный ряд степных убийц. Местные кочевники, говорят, отличались крайней жестокостью к рабам, и особенно женщинам. Пуская пленницу «по кругу», озверевшие отморозки тем самым добивались смерти бедняжки и получали неслыханное удовольствие от процедуры. Попасть к ним в заложники означало верную, изуверскую кончину.

Зная об этом, защитники рьяно поливали свинцовым дождем атакующих, не жалея патронов и матерных слов. Как будто последние усиливали мощь пуль. В ответ летели стрелы, копья и картечь. Крупные дробины не пробивали обшивку вагонов, но, разлетаясь, поражали более обширную площадь, чем одиночные выстрелы. Еще немного, и, казалось, налетчики смогут пойти на приступ вагонов, а оборонявшимся придется вступить в рукопашную схватку. Несколько взрывов вдоль пыхтящего поезда дополнили боевую составляющую нападения, но сбили драйв абордажа. Кочевники, не ожидавшие такого дружного весомого отпора, дали слабину. Пачками теряя убитых и раненых, они утратили фору и стали отставать от набирающего скорость поезда. А ведь заказчик предупредил их о том, что нужны внезапность и двусторонний напор, что защитники будут жалеть патроны, потому что им еще предстоит идти далеко.

Машинист выжал из своего детища максималку, отчего локомотив взвывшим динозавром рванул пуще прежнего вперед, разнес хлипкий завал из строительного мусора, смел диковинным тралом «энерго», сторожившую рельсы за баррикадой, и устремился дальше. Дым, копоть, искры, канонада, визг пневмоприводов, скрежет железа, матерная брань. Звуковая гамма разносилась далеко по округе. Ее отчетливо слышал заказчик, восседавший на верблюде за барханом, покрытым бессмертником. Колючая трава колыхалась на ветру, песок кружил вокруг холма и высокого человека в сером балахоне с клюкой в руке.

– Ушли, черти! Ох, зароет меня «Всевластие» за очередное упущение. Проклятье! Ладно, есть еще шанс на Мертвой заставе. Да и на станции можно устроить этому сталкеру ловушку. Будь он проклят!

Кочевники окончательно сбавили обороты атаки и нехотя отстали. Им сейчас оставалось только собирать своих сородичей, которых по степи вдоль железнодорожного полотна валялась добрая половина, проклинать умчавшихся врагов и слушать брань заказчика. А поезд, издав протяжный победный гудок, покатил дальше, змейкой теряясь среди коричневых барханов Крайних земель.

Обсуждений и эмоций, как ни странно, последовало по окончании боя немного. Бойцы собрались бывалые, тертые, в меру скромные и молчаливые. Один лишь Гнус (оказалось, так звали того бродягу – убийцу троглодитов) бурно торжествовал и хвалился якобы пятью убитыми кочевниками. Товарищи искоса смотрели на него, ухмылялись и не обращали внимания на треп болтуна. Никто еще там, в баре, не приветствовал его воодушевления по поводу уничтожения троглодитов, да и не верили ему. А тут и подавно, даже заметили в пылу боя трусоватость и заторможенность бродяги. Многие недоумевали, зачем Треш взял в команду прохвоста, которого обычно сторонился всяк уважающий себя житель Южного форта. Но сталкер знал, зачем ему необходим был этот сказочник и проныра. Ведь обещание нужно выполнять, а злопамятные троглодиты ищут убийцу их семей и ждут отмашки Треша.

Поезд, мерно раскачиваясь, упорно несся к неровному горизонту. Там находилась конечная станция, за которой, как заверил Ноль-Пять, железной дороги уже не было. Но Треш втайне надеялся, что барыга был не прав, а в нужную сталкеру сторону путь все-таки пролегает. Колеса стучали на стыках рельс убаюкивающе, хотелось расслабиться и забыться, но недавний налет кочевников иглой сидел в голове, заставляя каждого оставаться собранным и бдительным.

Лабуда шутил и подтрунивал над нерасторопным Самоделкиным, угрюмый Савва Псковский перезаряжал пулемет, бойцы сноровисто набивали опустевшие магазины патронами, поглядывали в изрешеченные окна, облегченно вздыхали. А кто-то даже, молясь про себя, крестился.

В голове Треша вопросов не убавилось, мозг опух от дум и переживаний. «Хорошенькое начало секретного рейда! Записка в научном комплексе, засада у отеля, сообщение по рации, инфа Лабуды, кочевники эти. Что же еще будет впереди?! Страшно подумать. Не только за пределы Пади не успели выбраться, но и отъехать от Южного форта, а уже палок в колеса сколько… Впереди горная местность, угольные шахты. Явно троглодитов там встретим. Сдам им подарок! Так. Нужно договориться с машинистом насчет халтуры. Железка на восток точно должна быть. На старой карте я ее видел. До Саратова. Мертвая застава. Это запасной вариант. Еп-пэ-рэ-сэ-тэ, и зачем я согласился на просьбу Ноль-Пятого? Хотя, чем ногами топать и пятки стирать, на поезде сподручнее! Но крюк все же придется делать. А если кого-то потеряем из отряда, на форпосте наверняка можно будет нанять пятерку бойцов. И с Лабудой переговорить насчет его темных делишек. Не нравится мне все это! Ох, блин, не нравится…»