Роман Злотников - Путь Князя (авторский сборник)

Потресов помолчал.

– Ну а я к вам подъехать не могу?

– Я… мне… – Данька лихорадочно искал выход из сложившейся ситуации. В принципе можно было, конечно, пригласить Потресова и сюда, но Барабанщица вчера категорически заявила, что все встречи с посторонними людьми надо проводить только на, как она выразилась, нейтральной территории.

– Ну хорошо, я сам к вам подъеду. Только куда-нибудь не в университет.

– Вот как… – в голосе Потресова послышалась ирония, – ладно, приезжайте ко мне в офис. Рискну персоналом. Записывайте адрес…

После того как Данька нажал отбой, он некоторое время посидел, обдумывая столь неожиданное совпадение, а затем вскочил на ноги и бросился на кухню к Рату.

– Рат, все получилось!

– Что? – спокойно спросил тот, макая котлету во взбитое яйцо, а затем в муку и аккуратно укладывая ее на сковороду.

– Я договорился о встрече с Потресовым.

– Хорошо, – Рат положил на сковороду следующую котлету, – когда и где?

– Сегодня, в четыре. У него на фирме.

– Отлично, – кивнул Рат, закрывая сковороду крышкой, – значит, вполне успеем пообедать.

Данька шумно выдохнул. Вот всегда он так. Вроде бы знает обо всем гораздо больше их, а во время обсуждений только сидит, молча прихлебывая чай, или готовит что-то на кухне. Мол, решайте сами, а я тут ни при чем. Мое дело – сторона. Данька теперь никак не мог понять, как Рат вообще оказался среди них. А вот Барабанщица, похоже, кое-что понимала, поскольку не выражала никакого удивления или неудовольствие такой позицией Рата. А когда народ попытался все-таки раскрутить Рата на более доходчивое объяснение, тот только загадочно улыбнулся и сказал не слишком понятную фразу:

– На свете есть только два достойных для человека занятия – учиться и учить. Вот я и не мешаю вам делать это.

Все недоуменно переглянулись, ничего не поняв, и только Барабанщица серьезно посмотрела на Рата и тихо спросила:

– А помочь?

И Рат столь же серьезно ответил:

– Пока рано…

Не успели Данька с Ратом сесть за стол, как в прихожей раздался звонок. Это оказался Гаджет. Ввалившись в прихожую, он тут же повел носом.

– О-о, а чем это так вкусно пахнет?

– Котлетами, – сообщил ему Данька, – Рат сделал. Будешь?

– Ну… – замялся Гаджет.

Рат усмехнулся.

– Не волнуйся, я сделал много – на всех хватит.

– Тогда конечно! – радостно закивал Гаджет. Но только он помыл руки и уселся за стол, как в прихожей опять раздался звонок.

– Ну во-от, – разочарованно протянул Гаджет, – сейчас точно вся толпа припрется. Опять придется в комнате на полу жрать.

Действительно, на крошечной кухне за стоящим у стенки столом могли спокойно расположиться два, максимум три человека. Так что совместные трапезы не оставляли иных вариантов, кроме как комната. Но там не было стульев.

Пришла Барабанщица. Причем одна. И после нее никто больше не появился. Войдя в прихожую, она так же, как Гаджет, повела носом и спросила:

– Кто-то пожарил котлеты?

– Да, – кивнул Данька, – Рат. Привет, Маш. Ты будешь котлеты? Гаджет уже лопает.

– Ну, Гаджет способен лопать даже подошву от прошлогодних ботинок, – усмехнулась Барабанщица, – только давай. Хотя… все вы, мужики, такие, – махнула она рукой, заходя на кухню. – Ого… а выглядят ничего.

Рат поднялся со своего места.

– Садись.

– Да сиди, я потом, – начала было отнекиваться Барабанщица, но Рат качнул головой.

– Я уже…

Барабанщица посмотрела на чашку с чаем, стоявшую перед Ратом, на тарелку с котлетами и понимающе кивнула, а затем неожиданно спросила:

– А для тебя это принципиально?

– Что?

– Ну… не есть мясо, если ты его сам не добыл.

Рат отрицательно покачал головой.

– Да нет…

– Тогда почему?

Рат улыбнулся.

– Знаешь, есть много вещей, которые я… воздерживаюсь делать. По разным причинам. Но я не утверждаю, что не буду этого делать никогда.

Гаджет и Данька переглянулись. Ну вот, опять все те же непонятные заморочки. Ну неужели нельзя выражаться яснее? Данька вздохнул, Гаджет в ответ покрутил вилкой у виска и вновь вернулся к прерванному занятию. Впрочем, похоже, Барабанщица все-таки кое-что поняла.

– Ты дал обет? – взглянув на него в упор, спросила Барабанщица.

Рат спокойно кивнул.

– Да. И давно… – а затем улыбнулся и добавил: – Но к мясу он не имеет никакого отношения.

Барабанщица задумалась. А Рат, все так же улыбаясь, предложил:

– Давай, я положу тебе котлетку…

Данька вдруг вспомнил, что он еще не рассказал Барабанщице о своих переговорах с Игорем Оскаровичем.

– Маш, я дозвонился Потресову. Он ждет меня с документом у себя в офисе, в четыре часа.

– Насчет документа – обойдется, – отрезала Барабанщица, – копии хватит. Где офис?

– В центре.

– В четыре?

– Да.

– Через пятнадцать минут выходим.

Гаджет, покончивший с третьей котлетой, с видимым удовольствием откинулся на спинку стула:

– Ну вот, теперь я готов к встрече хоть с десятком твоих лысеньких профессоров в дурацких очках.

– Почему это лысеньких? – не понял Данька.

– Потому что человеку, Джавецкий, свойственно мыслить штампами, – усмехнувшись, пояснила Барабанщица, – а у нашего Гаджета в голове этих штампов побольше, чем у других. И один из них такой, что профессора непременно лысенькие и в дурацких очках.

– И ничего не так, – обиделся Гаджет. – Что, я профессоров не видел, что ли? Разные они. И вообще…

Что вообще – они так и не узнали, потому что Гаджет замолчал и обиженно насупился. А Данька внезапно вспомнил, что он ведь тоже сначала записал Рата в бомжи. Сразу приговор вынес – «бомж», и точка. И никак иначе даже и не думал называть. Даже после того, как выяснилось, что он очень необычный бомж… И от этого Даньке стало как-то стыдно и захотелось что-то сделать, чтобы развеять тот штамп ну просто в дым.

– Слушай, Рат, а у тебя есть дом?

Рат улыбнулся.

– Есть.

– А семья?

– Тоже.

– И большая?

Рат задумался.

– Смотря как считать. Если со всеми братьями, сестрами, их родственниками, женами и их родственниками, то… где-то около семидесяти тысяч человек.

– Скока? – переспросил Гаджет.

Но Рат продолжил:

– А если только детей, внуков и их потомков, то чуть больше тысячи, – он замолчал и отвернулся, вновь наливая чай. Гаджет сделал круглые глаза и уже откровенно повертел пальцем у виска. Барабанщица нахмурилась, но никак не отреагировала. А Данька просто пытался хоть как-то привести в порядок свои мысли. Да уж, развеял штамп, блин. Такое ни под какой штамп не подгонишь, разве что под тот, что показал Гаджет…