Осознание. Пятый пояс - Михаил Павлович Игнатов

Да и всё равно бесполезно.

Так и повторил Тане:

— Это всё равно ничего не даст. Ни один мастер Указов не пропустит над головой собеседника дополнительного, чужого при том Указа. Тем более, после сегодняшнего дня.

Удивительно, но она тут же выкрутилась:

— Говорят, будто печати, что контрактов, что Указов одинаковы, я буду говорить всем, что это контракт с… с… С вами! — выпалила Тана. — Скажу, что вы за лечение заключили со мной контракт, чтобы я искала тех троих, кто бросил алхимика Пиатрия.

Я уже хотел было спросить, что видела она, почему ни она, и никто из её подчинённых или людей Гравена не помогли Пиатрию, но удержался. Кого я хочу обвинить? Случайных свидетелей? Ту, которую несли на руках? К чему я вообще сюда пришёл? Ну, хоть Гравену помог, он вроде неплохой человек.

Устало сказал совсем другое:

— Сделаем так. Как бы ни закончилось сегодняшнее дело, вечером… — сообразил, что он уже, в общем-то наступил, и поправился. — Утром уйдёшь из города и отправишься в другой. Сама, с Гравеном, с кем-то ещё — подобные детали мне безразличны. Уйдёшь туда, где нет никому дела до Ян и того, что здесь случилось. Я наложу на тебя запреты и даю тебе срок пять лет. Пять лет ты должна молчать обо мне, не смея сообщить, описать, намекнуть обо мне и прочее. Пять лет ты будешь избегать союзов и фракций, где с тебя могут снять мой Указ, а вот затем он исчезнет, и ты будешь вольна делать что хочешь.

Толкнул к Тане мысль:

— Мы поняли друг друга?

— Поняли.

Я не стал больше ничего добавлять. И так уже устал от того, во что вылилась моя помощь. Получил лишь проблем себе на шею, причинятель добра и лечения.

Встал, ощущая на себе подозрительный взгляд Гравера. Намеренно не обращая на него внимания, нагло, у него на глазах, под испуганным взглядом Таны занялся её Указом, старательно вписывая в него все условия, под видом внешнего осмотра.

Устало вдохнул:

— Всё.

Гравен, на глазах которого рубцы Таны перестали пылать изнутри огнём, мог это понять и сам. Но мои слова послужили сигналом.

Сначала склонился он:

— Благодарю, старший. Я никогда не забуду этого. Говорят, вы появились в городе потому что пришли отомстить за смерть своего благодетеля. Я тоже буду считать вас своим благодетелем.

Я отмахнулся:

— Ты слишком высоко оцениваешь мою помощь. Я оказал её не думая о плате и долге, — чуть искривив губы в едва уловимой усмешке, добавил. — Боюсь, если бы пришлось думать и выбирать, поступил бы точно так же, только умней.

— Старший?

Я отмахнулся от Гравена, шагнул прочь. Позади Тана выдохнула:

— Спасибо. Спасибо!

И снова я отмахнулся, даже не замедлив шага. Пока я тут возился и решал проблемы своей доброты, остальные тоже не сидели сложа руки: раненые обихожены, порядок восстановлен, отряды снова сбиты.

Как по заказу над улицей, руинами домов и нами пронёсся гулкий голос Морта:

— Идущие! Собратья! Ян вероломно напали, убив многих из наших братьев! Оглянитесь, теперь улицы этого города залиты кровью наших братьев! Мы достойно встретили удар в спину, невзирая на все вероломства Ян, мы заставили их самих трусливо бежать, едва они поняли, как мы сильны, теперь нужно заставить их пожалеть о том, что они совершили! На их руках кровь наших братьев и обычных жителей города, которых они беззаконно подчинили Указам! Они хуже сектантов! Смерть Ян!

Толпа тут же поддержала:

— Смерть Ян!

Я же отчётливо расслышал мысленное бурчание Седого:

— И что мне, дураку, стоило сместить щит левей? Лучше бы уцелел Арек, чем этот… безмозглый.

Я не стал строить пустых предположений, спросил прямо:

— Что не так? Разве он говорит неправильно?

— Малец, снова ты? Говорить мало, к разговорам нужны ещё и мозги. У Сестёр, конечно, они есть, но Морт всё портит. Они предлагают правильные вещи, но Морту нужна месть здесь и сейчас, сегодня, а то, что пока всё идёт по плану Ян, он отказывается признавать.

— А оно всё действительно так идёт?

— Малец, ну сам подумай. Это мы пришли туда, где Ян нас ждали. Едва я справился с неожиданным ударом, едва начал давить в ответ и добрался до самих Ян, как они отступили. Подумай и ответь, неужели они не в выигрышном положении?

Я и правда подумал, а затем честно признался:

— Не уверен. Теперь наш…

Снова замялся, пытаясь подобрать название. Союз союзов? Альянс союзов? Да, очень смешно. Остановился на том, который использовали Кулаки и Сёстры до этого:

— Наш тройственный союз готов к удару, второй раз провернуть такое не выйдет.

— Может, и выйдет, — хмыкнул Седой и сказанул так, что я вообще не понял, о чём он, — только в обратную сторону, но я бы предпочёл проверить это не в лоб, как жаждет Морт, выставляя себя совсем уж тупицей. Ладно, не забивай голову, малец, я и сам, лет тридцать назад предпочитал больше идти вперёд и действовать, а думать меньше.

Ну так, значит, так. Молодец Седой, конечно. Сам начал, сам закончил разговор. Лишь краем сознания вслушиваясь в речь Морта и присоединившейся к нему Илимии, спросил Седого:

— А как, вообще, так вышло? Почему вы все использовали техники с обращениями, почему ты не сумел убить половину из напавших? Неужели в этом городе только Ян слизняки и их действительно пора сменить?

— Малец, — вздохнул Седой. — Ты не находишь, что сейчас не лучшее время для уроков и бесед? Может, мне ещё и долг по спору тебе возвратить, прямо сейчас начать рассказывать про фракции Империи? Я немного занят, представляешь?

Так, значит, так. Я замолчал, причём очень вовремя, потому что вдруг над всеми нами прогремело удивительное:

— Если уж дело и правда примет совсем плохой оборот, то я вызову Стража.

Это заявление Илимии поразило не только меня, но и других идущих — они отчётливо зашумели как мыслями, так и голосом выражая своё изумление.

Илимия кивнула:

— Да, я откровенно признаю, что уже не первый год отправляю сообщения одному из Стражей об