Мушкетер поневоле - Комбат Мв Найтов
Ну, и немного о реакции Маргариты на все это действо. Человек она – южный. Снег в горах она видела, иногда он выпадает и внизу, но в тот же день тает. Такое количество снега она никогда не видела. Зябко подергивает плечами, одетыми в шубку из русских соболей, руки держит в меховой муфточке и в перчатках. Но когда привезли руду, а в ней было еще и самородное золото, чистейшей воды, то репку она почесала!
– Мы сидим на миллионах ливрах? Да, милый?
– Нет, дорогая, на миллиардах! Это – никкель (я использовал старое его написание). Нигде в Европе его просто нет. Потерпи немного, мне просто не хотелось уезжать сюда без тебя и сына. Лет пять-шесть придется прожить здесь, чтобы все настроить, чтобы это все приносило прибыль ежедневно, и мы сможем вернуться куда пожелаем. Правда, не везде нас слишком любят, но это – царский подарок судьбы. Никогда не думал, что это возможно.
– Ты знал эти места?
– Я о них слышал, но это было недосягаемой мечтой. Чуть потеплеет, и мы съездим с тобой в такие места, что ты забудешь Гасконь, я тебе клянусь. Зимой, да, мы будем скучать по ней и ее солнцу, будем ездить туда отдыхать, теперь мы сможем это сделать, не опасаясь Марии или Леоноры. Мальчик подрастает, я имею в виду Людовика, и не забывает обо мне. А здесь, к сожалению, будет война. Но мы постараемся ее завершить победно. Хочешь Стокгольм? Я не шучу!
– Не хочу я никакого Стокгольма. Хочу домой, в наш уютный домик.
– Меня там могут казнить, ты же знаешь. Мы не от хорошей жизни забрались в эти края. Здесь, по меньшей мере, не может появиться королевский прокурор и прочесть указ о моем аресте.
– Это я понимаю, но никак не ожидала, что тут такая глушь!
– И такие деньги! – улыбнулся я, чтобы приободрить супругу. Ей скоро еще раз рожать, вот в таких варварских условиях.
Вечером следующего дня в штабе зажегся свет, и заработало отопление, и мы окончательно покинули довольно прохладную каюту галеона, перебравшись в новый дом. Там еще пахло известью, было чуточку влажновато, но уже стояла мебель, потрескивали дрова в камине, как у нас в имении. Марго сняла шубку и надела «парадное» платье. Мы принимали гостей, хотя всем было известно, что это – временное наше жилище. Анри, его супруга Валери, пара его офицеров с супругами, так сказать, местный бомонд, адмирал де Дижон и шестеро командиров кораблей. Они же привели своих музыкантов. А на ужин у нас малосольная семга, только что вошедшая с моря в Печенгу, здоровенный-здоровенный самец, подстреленный стрелой с берега. На Печенге только-только сошел лед, самое начало мая. Солнце уже почти не садится, лишь на короткое время исчезает в Мурманском море, оно еще не носит имя Баренца, и носить уже не будет! Фрегат и галеон завтра уйдут к Груманду, в Конгсфьорд, где существуют прямые выходы угля на поверхность. Так что, новоселье я совмещал с инструктажем уходящих далеко на Север командиров кораблей. Напомнил об одной неприятной вещи, с которой абсолютно точно придется им столкнуться: белые медведи, и о том, что они очень опасны и «несъедобны».
– Три года назад в тех местах побывали английские китобои, они обнаружили и даже привезли в Лондон большой кусок горючего камня. Об этом писала в 11-м году «Авизо». Но, там же было сообщение, о том, что на островах много моржей, тюленей и белых медведей. Попытка приготовить из них рагу закончилась смертью половины команды. Имейте это в виду, и я с вами пошлю двадцать гвардейцев, чтобы они обеспечили надежную защиту тех людей, которые будут заготавливать этот камень. Ну, и конечно, все передвижения по острову должны происходить под их охраной. Нам он требуется для отопления. Грузите его в мешках, они у вас на борту есть. И не задерживайтесь там долго. Считаю, что месяца – двух вам будет достаточно на всю экспедицию. Мне просто не хочется зимой жечь китовый жир, от него много копоти, а этот горючий камень достаточно популярен в России, как топливо в степных районах. Прочитав об этом два года назад, я имел на примете начало его добычи для нужд колонии.
– Да, Ваше сиятельство, мы постараемся обернуться как можно быстрее, с тем, чтобы затем попасть в Архангельск за пенькой и лесом. Это крайне выгодно сейчас, так как Дания, из-за войны со Швецией, перекрыла проливы, и ганзейские купцы прекратили продажу этих товаров. Цены на них просто взлетели!
Тут уж ничего не поделаешь, моряки – они всегда нацелены на прибыль с любой операции. Поставки угля им не сильно по душе, но… Деваться им некуда, их корабли – моя собственность. Но я же не могу все время держать их на коротком поводке. Отпускать их в Европу все равно придется. Здесь пока ничего нет, кроме оленей, рыбы и птицы. Сено и то придется первое время завозить.
Активизировалось строительство конюшен, запустили и первую печь для обжига кирпича. Поставки леса из Архангельска удалось наладить. Первый же вернувшийся оттуда галеон, привез известие о том, что уцелевшие монахи живут в Кольском остроге, испытывают нужду во всем. Я предложил снарядить небольшую экспедицию туда. Вышли мы на фрегате, который я переименовал в «Князь Белозерский», и собирался его модернизировать в пароходо-фрегат, но у нас еще конь не валялся с электростанцией, поэтому эти работы мне пришлось отложить. 250 мильное «путешествие» длилось пять суток, и все равно до Кольского острога пришлось добираться
