Цейтнот. Том I - Павел Николаевич Корнев
Дальше Карл очень удачно насел на Матвея с расспросами касательно техники духовного кулака, и парочка здоровяков оставила меня в покое. Минут пять получилось помедитировать под струями тёплой воды, а потом послышался шум распахнутой двери, и Карл повторил свой вопрос, только адресовал на сей раз его уже не мне:
— И что это было, Макс?
Тот ничего не ответил, подошёл к душевой кабинке и виновато улыбнулся.
— Извини, Петя. Я на нервах последние дни, вот и сорвался.
Возможно, он даже не врал, ну да я в любом случае определённые выводы на его счёт уже сделал, и потому возмущаться не стал, просто сказал:
— Ты аккуратней давай. — И добавил: — Я ж не железный…
Вроде как смягчил фразу и перевёл всё в шутку, но, если Макс не дурак, то намёк поймёт. Ну да, я — не железный, я и сам сорваться могу.
Глава 6
Утром еле встал. И дело было отнюдь не в плохом самочувствии, просто не выспался. Оно и немудрено: под плывущий гул грампластинки я до двух часов ночи медитировал, точечными воздействиями сверхсилы не позволял сформироваться гематомам, приводил в норму потянутые мышцы и по мере возможности ускорял регенерационные процессы в целом. Заодно работал с внутренней энергетикой и выправлял все те искажения, которые повлекло за собой использование дублёра нервной системы. Точнее — его разрушение.
Активное излучение Эпицентра в первую очередь сказывалось на стабильности набранного потенциала и почти не влияло на уже структурированную сверхсилу, но фрагменты развалившейся конструкции послужили своеобразными резонаторами, вот ритм местной энергетической аномалии и повлиял на гармонию источника-девять, вот и пришлось изощряться в упорных попытках вернуть утраченное равновесие.
Получиться — получилось, но голова с утра всё же побаливала.
— Ты такой модный сегодня! — отметила Милена, когда я вышел из комнаты в новой сорочке с запонками и синим узким галстуком, прихваченным платиновым зажимом.
— Девчонок кадрить буду, — пояснил я, встав у зеркала с расчёской. — Вечером не ждите.
Милена вздохнула.
— Да не зачёсывай ты её! Она тебе шарма добавляет!
— Вот ещё! — фыркнул я, пытаясь сделать незаметной седую прядь волос, выросших там, где по макушке чиркнул медный кусочек разлетевшейся на части нихонской пули.
— Закрась и не мучайся! — предложил выглянувший с кухни Миша.
— Да ну тебя! — отмахнулся я. — Скажи лучше, дождя там нет?
— Нет и не предвидится.
Я сунул расчёску во внутренний карман пиджака, надел его и обулся.
— Всё, до завтра!
Честно говоря, о девчонках сболтнул ради красного словца, но когда после занятий подошёл на точку сбора, сообразил, что выездное заседание может пройти куда веселее, нежели представлялось изначально. Барышень среди избранных студентами представителей оказалось никак не меньше половины, и все они были вполне себе симпатичными, не заметил ни откровенных зубрилок, ни синих чулок.
Ещё я вновь отметил, что Алевтина держится на расстоянии от ухажёра, и толкнул в бок Карла.
— А чего рыжая со своим Сергеем не общается?
— Так она от него к Никифору ещё в прошлом году ушла. Не слышал разве?
— Не-а.
— А чаще на заседаниях актива бывать надо! — попенял мне Карл и в свою очередь пихнул локтем. — Ты лучше глянь!
Я решил было, что его внимание привлекла Марина Дичок, которая общалась с каким-то молодым человеком, но неожиданно понял, что разговаривает та с Ингой, вырядившейся в мужской костюм и шляпу-федору.
— Эмансипация! — с осуждением произнёс Карл, вздохнул и справедливости ради отметил: — Но ей идёт.
— Ну… Наверное… — затруднился я определиться с мнением на этот счёт.
А вообще — с нескрываемым любопытством на мою бывшую одноклассницу поглядывали не только молодые люди, но и барышни. Пожалуй даже, в первую очередь именно они. Как бы и сами костюмы шить не бросились. Модные поветрия быстрее лесного пала разносятся.
Ещё я заметил Илью, с которым недолгое время прослужил в зенитной роте, а после встречался в госпитале. Он обнимал за талию черноволосую волоокую студентку с выразительным лицом, которое не портил даже крупный нос, и казался не слишком-то довольным жизнью. Не иначе подружку проводить пришёл, вот и мается.
— И чего-то Илья давно на заседаниях не появлялся, — отметил я, перехватил выразительный взгляд Карла и предположил: — Тоже пропустил?
— Научный факт! — фыркнул здоровяк. — Он как в свою Элю втюрился, так к институтским мозгокрутам переметнулся.
— К кому?!
Но тут подъехали два автобуса, и Карл отмахнулся от меня, пообещав:
— Потом расскажу. — А сам уточнил: — В котором поедем?
Я указал на Северянина.
— В другом.
Так мы и поступили. После обеда заметно усилилась головная боль, в поездке я собирался медитировать, а не мериться взглядами с нашим соперником по вышибалам.
Ну вот как, скажите на милость, он в студсовет пролез?
Кто за него голосовал? Бред.
Или я опять всё на свете пропустил?
Намеревался расспросить на этот счёт Карла, но после отправления стало не до разговоров. И люди малознакомые кругом, и маршрут светской беседе нисколько не способствовал. Автобусы немного попетляли по городским окраинам, вывернули к восточному выезду из Новинска, на полном ходу миновали пропускной пункт и покатили по трассе. Студентам от приближения к Эпицентру было ни холодно, ни жарко, а вот мне в срочном порядке пришлось усиливать экранирование. Ну и в окно с интересом поглядывал — если раньше частенько на Кордон мотался, то в последнее время исключительно по воздуху к энергетической аномалии выбирался.
Что порадовало, так это строжайшее соблюдение протокола безопасности. Во главе нашей автоколонны из двух автобусов и вездехода с руководством студсовета пылила мотокоманда, а замыкал её броневик с установленным в башне крупнокалиберным пулемётом. И это хорошо, и это правильно.
До Кордона мы ожидаемо не доехали, намного раньше свернули к северу и затряслись на лесном просёлке, где нисколько не буксовали, несмотря даже на весеннюю распутицу: и почва каменисто-песчаная, и все ямы гравием засыпаны. Популярное направление, не иначе.
Вид дома отдыха, точнее его выстроенного в неоклассическом стиле двухэтажного корпуса с фронтоном, колоннами и бассейном под открытым небом, в котором парила тёплая вода, меня в этом предположении уверил окончательно. Как есть — популярное. И, надо понимать, престижное. Точно не для всех.
— Эй, красотки! Все купальники
