Кречет (СИ) - Дамиров Рафаэль

— Уходим, — шепнула Лилия и, пригнувшись, осторожно стала пробираться в сторону, подальше от незнакомца.

Она постоянно оборачивалась и смотрела туда, где увидела силуэт. Бежать не решалась — треск веток ее выдаст. Аккуратно раздвигала кусты и подныривала под разлапистыми ветками. Сзади раздался шум. Лилия оглянулась и увидела, как незнакомец перешел на бег. Он ломился прямо через кусты и больше не скрывался.

— Бежим! — крикнула женщина и, схватив Аиду за руку, потянула ее в глубь леса.

Но девочка застопорилась.

— Что с тобой? — Лилия вновь дернула ее за руку. — Прошу, скорее, нам надо уходить!

Но тут Лилия заметила, что Аида смотрит куда-то поверх нее. Она не сводила мутных глазенок, что-то приковало ее взгляд.

Неприятный холодок пробежал по спине. Лилия повернулась за взглядом Аиды. Бух! Удар по голове прикладом свалил ее с ног.

Вокруг на мгновение стало, будто светлее. Искры посыпались из глаз и осветили полумрак лесной чащи. Лилия приподнялась на локте и, собравшись с силами, посмотрел перед собой. Над ней нависла бородатая жирная рожа с безобразным шрамом на пол лица.

— Это ж кто у нас такой по лесу один ходит? — Рожа изобразила улыбку, обнажив гнилые зубы. — Такая красивая девочка и одна?

Девочка? Красивая? Даже в минуту смертельной опасности Лилия задумалась над необычной фразой. Давно ее не называли девочкой, да еще и красивой.

Когда-то она была красивой, а потом сидячая работа и быт сделали ее тело рыхлым и полноватым. Но сейчас она другая. От той бухгалтерши не осталось и следа. Стройная, подтянутая и с большими серыми глазами на худоватом лице. Да, теперь ее определенно можно было назвать красивой. Как-то недосуг было ей об этом задумываться, она сама не заметила своего перерождения.

Раздался шум, словно сквозь чащу ломился медведь, и на полянку вывалился второй апостол. Тот самый, что преследовал Лилию. Выглядел он не менее омерзительно, только был худосочным, а голос был погнусавее.

— Отличная добыча, Кабан! — выдохнул он разглядывая сальными глазками женщину. — За такую рабыню Велиар отвалит нам ящик тушенки, не меньше.

— Все бы тебе тушенкой мерить, — плюнул Кабан. — Ты лучше посмотри какая куколка.

— Брось Кабан, не дури, я тебя садюгу знаю, ты же их потом в живых не оставляешь. Зачем она нам мертвая? Ну трахнул бабу, а убивать зачем?

— А я так больше удовольствия получаю, — оскалился Кабан. — Раньше приходилось себя сдерживать, а сейчас ментов нет.

— А ну и черт с тобой, только давай я первый. Не хочу потом опять теплый труп после тебя трахать.

— Нет уж, — оскалился Кабан, расстегивая рваные засаленные штаны из грубой парусины, — я ее первый поймал. Вставай в очередь.

После удара по голове Лилия слышала все это, будто сквозь сон. Она попыталась встать, но нога Кабана толкнула ее в грудь и пригвоздила к земле:

— Лежи уже и наслаждайся, сучка!

Лилия водила рукой по траве.

— Ты это ищешь? — оскалился второй отморозок, показывая женщине биту. — Хорошая палочка, оставлю себе на память о прекрасной даме.

Потная и вонючая туша кабана навалилась сверху. Лилия почувствовала себя так, будто на нее вывалили помойный бак. Лилия вцепилась ему в горло пытаясь оторвать его от себя. Но силы и масса были не равны.

— Ах ты, сука! — вдруг неожиданно завопил худосочный. — Она меня укусила! А-а!

Лилия краем глаза увидела, как неизвестно откуда выскочила Аида и впилась зубами в руку апостола. Но зубов же у девочки нет — мелькнула мысль в ее голове. Апостол схватил девочку за волосы и отшвырнул от себя. Аида покатилась в кусты и вскочила на ноги, собираясь напасть вновь.

— Уходи! — выдавила из себя Лилия.

Но зомби не слушала, как кошка она вновь прыгнула на худосочного, но тот уже был готов. Он выхватил пистолет и выстрелил три раза подряд. Руки его тряслись, он никак не мог попасть в голову. Аида споткнулась и упала лицом в траву. Она не шевелилась. Худосочный причитал и бегал по поляне:

— Бл*ть! Я теперь сдохну! Она меня укусила! Чертова тварь цапнула меня за руку. Смотри!

Худосочный заголил рукав и показал предплечье на котором красовались кровавые отметины от зубов.

Пока Кабан отвлекся, Лилия изловчилась и вытащила нож, висевший у нее на поясе. Кабан почувствовал, что женщина под ним елозит, но было поздно. Лилия ударила его в шею, но Кабан дернулся и клинок воткнулся под ключицу.

— Ах ты, тварь! — Кабан вытащил из своего тела нож и отшвырнул его, словно это была всего лишь заноза.

Он занес кулак, собираясь ударить Лилию, но та вцепилась ему зубами в плечо, прокусив джинсовую рубаху.

— А-а-а! — Кабан оттолкнул от себя Лилию и откатился в сторону.

Женщина вскочила на ноги, но тут же получила удар в живот ногой — худосочный сложил ее пополам. Лилия вновь упала на землю, задыхаясь и борясь со спазмом диафрагмы.

— Оставь ее мне! — орал Кабан поднимаясь на ноги. — Я хочу, чтобы она умирала медленно!

— Что? — кривился худосочный. — Трахаться уже расхотел?!

Кровь залила левое плечо Кабана. Колотая рана давала о себе знать. Он был уже не такой резвый. Алые струйки уносили из него силы.

Апостол подобрал с земли палку, подошел к Лилии и наступил ей одной ногой на грудь:

— Я загоню эту палку тебе в глотку, раскрой пасть сука!

Лилия почувствовала как хрустят ее ребра, она вцепилась в ногу Кабана обеими руками, но не могла сдвинуть ее с места. Кабан приставил конец палки к ее лицу и наслаждался предстоящей экзекуцией.

— Заканчивай с ней быстрее, — всхлипывал худосочный. — Мне надо доктору показаться. Может меня еще можно спасти!

— Да не ной ты, — оборвал его Кабан. — Какой на хер доктор? У нас в лагере один ветеринар на всех. Тебе уже никто не поможет. Ты же сам знаешь, что сдохнешь.

— Вот ты сука! А еще друг называется!

— Зомби мне не друзья! — неудачно пошутил Кабан.

— Я не зомби! — взвизгнул напарник. — Я еще живой. А ты, нет чтобы мне помочь, возишься с этой сучкой!

— Не ори так, сейчас с ней закончу и за тебя возьмусь, — Кабан криво усмехнулся. — Не хочу, чтобы мой друг с гнилыми по свету бродил.

Бам! Послышался глухой стук. Кабан ошалело выпучил глаза. По его лбу побежала красная струйка. Он выронил палку, потер лоб и с удивлением посмотрел на пальцы измазанные в крови. Бам! — второй удар по голове заставил его обернуться. Перед ним стоял его друг с окровавленной битой.

— Ты что творишь, уе*ок?! — выдавил Кабан.

— Почему ты не падаешь, Кабан? — прошипел худосочный.

Бам! Третий удар не попал точно по голове, бита соскользнула разорвав щеку и врезалась в мясистое плечо.

Кабан заревел и бросился на друга. Тот отшвырнул биту и выхватил пистолет. Бах! Бах! Бах! Все три пули засели в туше Кабана, но тот не обращал на это никакого внимания, он подмял под себя друга и молотил его кулачищами по морде, превращая ее в кровавое месиво. Худосочный дергал ногами, от его лица летели ошметки, брызги крови и осколки зубов. Голова вдавилась в мягкий мох. Наконец Кабан обессилел и завалился рядом с другом. Оба были еще живы.

Лилия с трудом поднялась, ощупывая ребра и восстанавливая дыхание. Она подняла биту и подошла к лежащим апостолам. Видел ее лишь Кабан. У худосочного вместо глаз была каша. Кабан попытался подняться, но не смог. Он уже потерял много крови.

— Хорошо, что вы такие дружные друзья, — ледяным голосом проговорила Лилия и занесла биту над головой Кабана.

Тот заплакал и закрыл глаза. Хрясь! Умелый удар проломил череп.

— Добей меня! — забулькал худосочный, — прошу…

Хрясь! Череп худосочного оказался не такой крепки и лопнул, словно перезрелая тыква.

Лилия отшвырнула биту и бросилась к лежащей в траве Аиде. Она осмотрела ее и ощупала тело. Голова цела. В груди маленькая аккуратная дырочка. На других зомби это никак бы не повлияло. Почему Аида умерла? Или она жива. Лилия трясла ребенка. Прошу, очнись! Открой глаза! Почему ты меня бросила?!. Вставай…