Стаф IV: Охотник за тенями (СИ) - Владимиров Денис

Самую компактную и дорогую часть добычи оставил в палатке. Камни, драгоценности и серебро предназначались для «положнякового» рюкзака, если не найду нечего более ценного. Заготовки же под артефакты и магические предметы на сумму дневной нормы — оставил на всякий непредвиденный случай. Может и больше, я прикидывал на глаз, но данную соломку решил постелить, вдруг опять какая-нибудь гадость произойдет. Оказия, мать ее.

Учитывая, что не пришлось отвлекаться на бои местного значения, к концу смены я заработал миллион сто с копейками, одногруппники меньше, по пятьсот-шестьсот тысяч на брата или сестру. Работать в бригаде все же лучше, учитывая, что место у меня было намного жирнее, если бы четыре человека действовало — двое таскали, двое подготавливали и помогали грузить, то миллиона по два-три на нос сделали бы. Но одногруппников не привлечешь. Несмотря на то, что я постоянно сканировал местность, обходил наиболее «зараженные» места, набрал четыреста сорок эрок. И это с учетом запредельных для обычных «черных» показателей сопротивления крио. Теперь смотрел иногда, как медленно полоса на индикаторе ползла к нулю. Тут и чистое место, и реакция крови на демоническую кровь и мясо, еще небольшое влияние оказывали местные продукты.

Собратья по ремеслу, кстати, сразу расплатились со мной. И подумывали завтра закрыть долги перед Севером. Вроде бы особо кредиторы над душой не стояли, не донимали, но самое главное, отсутствие задолженностей позволяло обрести независимость. Никто тогда не сможет использовать Плеть, как мотивационный довод. Из всех полученных денег требовалось отдать десять процентов наставнику, что я и сделал, вновь взвешивая стоит или нет рассказывать о появившихся дополнительных доспехах и оружии. Пока не решил. Никодим рассчитался за посох Пожирателя, и с довольной мордой потащил его куда-то.

Я закончил с ужином, закурил и заказал еще чай. В это время ввалился Крост со знакомыми Снежными Волками. Он осмотрелся, и направился к нашему столу. Я встал, мы обменялись рукопожатиями, тот от избытка некого дружелюбия даже в плечо кулаком ткнул.

— Вот лови! Все, как в аптеке, — на мой счет пришло двести тридцать четыре тысячи, а в голове «траты — три миллиона», — Могло быть больше, но умертвие не представляло ценности. В следующий раз, по возможности, используй другое оружие. Это, как успокоитель, сработало на славу, но мало тварей прибить, надо еще что-то с этого получить, — хохотнул довольно Волк. Мне он понравился тем, что не пытался выяснить чем и кого достал, где взял арты и многое, многое другое, даже про «Кольчугу», иллюзию которой вновь использовал, не сказал ни слова. Только хмыкнул довольно, окидывая с ног до головы внимательным взором. Явно запомнил, что возле мертвяков застал меня в «Скорпионе». Понимал, скорее всего, ответ вряд ли получит, поэтому не сотрясал зря воздух в бесплодной попытке. Это импонировало. Надо взять на заметку.

Насчет обмана с его стороны, я не думал. И паранойя молчала, контракт все же дело серьезное, системное. Поблагодарил.

— Кстати, там тебя Альфред заждался, особо не тяни с ужином. Еще некрос из гильдейской верхушки прибыл — Игорь Семенович Давлетшин, скорее всего, вопросы по твоим зомби задавать будет, нам тоже допрос устроил: где, что, как. Въедливый гад! Но тут не попишешь, сегодня абсолютно всех опрашивают кто так или иначе с мертвецами дело имел, — последнее он произнес тихо, чтобы слышал только я, а затем повысил голос, видимо, старался для посетителей кафе, — Успеешь, подваливай сюда, по паре капель примем, обмоем прибыля! Если помощь потребуется. Любая! Обращайся сразу к нам. Всех в землю вобьем, по самую маковку. И, помни, мои слова с делом никогда не расходились! — грозно обвел заведение суровым взглядом, кто-то сразу принялся сосредоточенно есть, кто-то посмотрел с безразличием, а я пока не знал, как правильно реагировать на неожиданное «заступничество». Циник внутри меня говорил — за все нужно платить. И далеко неясно в какую цену мне данная услуга встанет, если решу воспользоваться.

Крост направился за занятый в углу его товарищами столик, а я только сейчас почувствовал едва заметный запах алкоголя. Да он же пьяный, похоже.

Я не спешил. Официантка принесла чай, и опять с замечательной такой улыбкой, от которой на душе отчего-то становилось теплее. Действительно, теплее. От кружки шел пар. Сделал глоток. Крепкий, чуть сладкий, ароматный, бодрящий. Даже сигарету затушил, чтобы не перебивала этот вкус. Ту хорошо с кофе смолить.

А жить-то хорошо.

Если бы не сопутствующие неприятности, то я был бы в шоколаде и чувствовал себя превосходно. А так, маленькими глотками смаковал чай и слушал, но не слышал, одногруппников, решая на текущий момент главную задачу, рассказывать или нет Альфреду и некому Игорю Семеновичу о бандитах-некромантах, которых прибил позже. Амулетах, снятых с них, как и артефактах. Кстати, это вроде бы первый человек, который носил нормальное имя, имел отчество и фамилию, а не какой-то ник, позывной, прозвище, а точнее всего — кличку, как у псов.

Ладно, по ходу пьесы посмотрю, а там определюсь. Попрощался с одногруппниками, махнул Кросту, и зашагал в командный центр. Бойцы на входе пропустили меня без всяких лишних слов, с ворчанием:

— Хорошо, что явился, а то бы нам пришлось таскаться… Бегай тут ночами, ищи всяких.

Мда.

Относительно внешности некроманта я как-то угадал, он оказался практически таким, каким и нарисовал в воображении. Высокий жилистый худощавый гладковыбритый мужчина лет пятидесяти с крючковатым носом, тонкими почти бесцветными губами и абсолютно черными «белками» глаз. Сейчас они не вызывали оторопи — с Железным Феликсом пообщался. Последний штрих — градуированное каре, почти как у меня раньше. Следил за собой товарищ. Было в маге нечто аристократическое, властное, поневоле хотелось вытянуться в струнку. Второй мысленный поток зафиксировал данный аспект, и сделал вывод, есть к чему стремиться.

Одет незнакомец был в кожаный сюртук длинной до середины бедра с высоким стоячим воротником. Предмет гардероба явно дорогой, учитывая, скорее всего, платиновые пуговицы покрытые темными рунами. Дополняли картину сапоги до колен, начищенные до блеска, в которых отражались магические лампы.

Игорь Семенович Давлетшин сидел, откинувшись в глубоком кресле, появившемся после последнего посещения штаба. Мужчина, закинув ногу на ногу и положив локти на подлокотники, сцепил перед собой длинные пальцы, унизанные перстнями. Бросилась в глаза на черном фоне явно укрепленного и усиленного свитера с воротником под горло толстая серебристая цепь с амулетом в виде вороньей лапы с огненного цвета когтями, сжимающая белоснежный череп в глазницах которого горел синий огонь.

Отметил, что кроме имени магги не выдала по гостю больше никакой информации. С остальными присутствующими был знаком, и век бы многих из них не видел бы. Алиэль, Ирия, Ни Кита, Любомир, Фрол Байрон, который присутствовал в списке Лиса, и Артем Бельк, тот самый тип, ставший во главе «Белых пауков», безуспешно пытавшийся договориться относительно возвращения трофейных лошадей за бесценок. Никодим тоже оказался здесь. Вот куда он запропастился, а я его ожидал увидеть в «Наливайко», хотел задать несколько вопросов. Видимо, перехватили посыльные, когда тот относил посох Пожирателя. Совет в полном сборе? Зачем они все здесь?

— На ловца и зверь бежит, я уже думал кого-нибудь отправить! — поприветствовал меня хозяин штаба.

— Кроста в кафе встретил, тот сообщил, что ты ждешь. И мы договаривались, — напомнил реальную причину посещения штаба.

— Знакомься, — тролль сделал вид, что не обратил внимания на последнюю фразу, кивнул в сторону некроманта, — Игорь Семенович, представитель гильдии «Некрос», вызванный мной, чтобы разобраться в происходящем. А это Стаф.

Приветственно чуть кивнул магу, тот царственно ответил тем же.

— Довольно интересно, — неожиданно заявил он через пару секунд тишины, смотря как бы сквозь меня, — Даже удивительно. Ты скольких за последние сутки убил? — и зачем такое озвучивать во всеуслышанье? Или у них тут друг от друга тайн нет? Вон как Алиэль вскинулась, Любомир глянул исподлобья, а Байрон увел взгляд чуть в сторону, отчего-то представилась картина, как он смущенно ножкой шаркал. Бельк оставался невозмутимым.