Дэн Абнетт - Возвращение Рейвенора
— И как долго надо будет проработать?
Леролли пожал плечами:
— Десять, может, двенадцать лет. Поторапливайся. Координаторов лучше не заставлять ждать.
Нейл подкатил тележку к скамье и показал координатору свой планшет. Человек в балахоне оглянулся и вынул из клети подъемника коробку, набитую пухлыми папками.
— А теперь проводи их, — сказал Леролли.
Нейл поочередно подхватывал папки и проносил их мимо оптического считывателя, встроенного в тележку. Индикатор вспыхивал сигналом «неопознано».
— Мать твою, Тулливер! — воскликнул Леролли.
Сборщик-смотритель облизнул большой палец и энергично потер им стеклянную линзу считывателя.
— Обрастает пылью. Это все статика. Попробуй еще раз.
Нейл снова стал проносить мимо него папки, и на индикаторе начали возникать их цифровые коды. Как только тележка заполнилась, Нейл пододвинул пустую коробку к координатору, бросившему ее обратно в подъемник.
— Хорошо, — сказал Леролли. — Теперь их надо доставить. Сверься с кодами на своем планшете и воспользуйся картой отделов. Скоро освоишься с тем, как здесь все устроено.
Нейл кивнул и толкнул свою тележку к рядам лифтов. Он поглядел в планшет: P/S4. Это было на пятьдесят седьмом этаже. Учитывая, как сопротивлялась и вихляла тележка, ему казалось невозможным добраться даже до лифта.
— Святой Трон, — прошептал он.
— Держись, Гарлон.
— Легко вам говорить, босс. Лучше бы я занялся чем-нибудь менее напряжным.
— Чем, например?
— Ну, не знаю. Может, убить для вас кого-нибудь, кто вам не нравится?
— Уверена, что справишься?
— Да прекратите вы или нет? Все в порядке. Я хочу сделать это. Я хочу быть в деле. Ведь Белкнап сказал вам, что я в норме?
— Да. Впрочем, у меня возникло смутное ощущение, что он что-то недоговаривал.
Кара Свол насторожилась:
— Например?
— Не знаю. Не стал копаться в его сознании. Я уважаю врачебную тайну. Просто у меня сложилось впечатление, будто он сказал, что ты здорова, только потому, что ты заставила его так сделать.
— Гидеон, я не собираюсь просто сидеть и ждать, ясно? Это серьезное дело, и вам необходима сейчас любая помощь. И я помогаю. Уж лучше это, чем валяться в этой жесткой кровати в «Доме грусти».
— И что, она действительно жесткая?
— О да.
— А твоя рана? Она закрылась? Прошло ведь всего несколько дней с тех пор, как ты порвала швы, преследуя Скоха.
— Все в порядке. А теперь испаритесь. Я тут пытаюсь делом заняться.
— Уина Кэрворт, чем это вы занимаетесь?
Кара посмотрела на своего наставника, элегантного коротышку с аугметическими глазами. Его звали Бидрон Галикут. Ордината ординарий Бидрон Галикут.
— Я загружаю капсулы, — ответила она.
Хотя, по правде говоря, ответ должен был прозвучать иначе: «Я уселась на неудобном металлическом табурете, нянча саднящую рану в животе, и лелею мрачные размышления о собственной смертности, попутно запихивая пронумерованные цилиндры с сообщениями в пневматические трубы посреди душных подземелий Третьего зала Администратума и притворяясь кем-то, кто десять дней назад скончался от туберкулеза в приюте Экклезиархии».
Но это, само собой, могло бы привести к потере работы.
— Может, вам и кажется, что вы их загружаете, — произнес ордината ординарий Галикут, — я же думаю, что вы их запихиваете вверх ногами.
— Ой! — произнесла Кара, посмотрела на пластековый цилиндр в своей руке и медленно перевернула его. — Простите.
— Мне казалось, что вы имели квалификацию? — резко произнес Галикут.
— Просто запуталась, сэр, — ответила Кара — Непривычная система. На Цакстоне мы их загружали пробкой вперед.
— Ладно, Кэрворт, запомните, вы больше не на Цакстоне. — Галикут отправился дальше, чтобы отругать другого заправщика капсул.
Зал пневматической рассылки представлял собой просторное помещение, расположенное на уровне «грязей». Подобно сталактитам, свисали выходы труб, слегка изгибаясь, чтобы доставлять цилиндры в ряды решетчатых стоек. Они чем-то напоминали перевернутые церковные органы. Рядом со стойками сидели группы операторов, сортирующих прибывающие цилиндры и загружая новые в трубы отправления. Свежеприбывшие капсулы открывали, а их содержимое раскладывалось по картонным коробкам, которые увозили сборщики. Прибывали новые бумаги, которые предстояло скатать в свитки, упаковать в цилиндры и отправить в путешествие наверх.
Давление воздуха в помещении дергалось и скакало, когда трубы кашляли, выплевывая свой груз.
Кара поглядела на кипу бумаг, которые ей только что принес сборщик. Это были просто бессмысленные данные, колонки цифр. Она стала туго сворачивать их, распихивать по капсулам и отправлять по назначению.
Я позволил себе немного расслабиться, вернувшись в «Дом грусти». Неподалеку от меня Фраука играл с Заэлем в регицид. Ему, наконец, удалось заставить мальчика понять основы игры. Зэф обходил территорию, проверяя датчики. Карл сидел за своей машиной, отслеживая сигналы, поступающие от Кары, Кыс и Нейла.
— Теперь я получаю четкий поток информации от Пэйшэнс — сообщил он. — Вот только…
— Что? — спросил я.
Карл нахмурился.
— Не могу понять, что же они заставили ее делать. Данные, которые она обрабатывает, лишены смысла. Просто случайный набор знаков и чисел без контекста. Возможно, это шифр. Дайте мне время, и я разберусь, можно ли его взломать.
— Полностью полагаюсь на тебя, Карл, — произнес я.
Мы в буквальном смысле проникли в самое сердце тайны. Помню, что тогда я чувствовал удовлетворение, думая об этом.
Как же я ошибался.
Капитан Акунин проглотил второй завтрак в частном клубе на одном из высоких уровней общего блока С, а затем отправился обратно в арендованном лимузине. Он был само напряжение, и настроение его не улучшилось к тому времени, как он добрался до своего номера.
— Есть что-нибудь? — спросил он у своего помощника.
— Ответа так и не было, сэр, — произнес тот.
Акунин тихо выругался.
— Если до вечера ничего не поступит, я отправлю еще одно послание.
Помощник кивнул.
— Господин Сайскинд пришел повидаться с вами.
Скинув с себя синий атласный плащ, Акунин прошел в приемную. Сайскинд уже сидел там в одном из низких кресел.
— А, Сайскинд, — произнес Акунин вместо приветствия.
Он направился прямо к бару и налил себе амасека.
— От Трайса все еще никаких вестей. Вы можете в это поверить? Мои послания были настолько убедительны, насколько только возможно, а он не обратил на меня внимания. Выпьете?
Сайскинд покачал головой.
Акунин потягивал свой напиток, меряя комнату шагами. Неотропические поющие жуки, уловив его настроение, умолкли.
— Насколько же высокомерен этот человек! — сплюнул Акунин. — Если бы не картель, он был бы никем!
Сайскинд вежливо кивнул.
— Еще пара часов, и я снова напишу ему, — прорычал Акунин. — Я просто с ума схожу от нетерпения встретиться с ним с глазу на глаз и посмотреть, как ему понравится, когда…
Запищал переносной вокс Акунина, и капитан достал его из кармана.
— Одну минутку, — сказал он Сайскинду и поднес устройство к уху. — Акунин слушает.
— Просто хочу узнать, ответил ли наш наниматель, — произнес голос на другом конце линии.
— А кто говорит? — спросил Акунин.
— Это. Сайскинд. Я только…
Акунин опустил коммуникатор и уставился на человека, сидящего напротив него.
«Сайскинд» поднялся на ноги. Его очертания слегка колебались и мерцали, будто образ Бартола Сайскинда был только отражением в потревоженной воде. Затем рябь стихла, и Акунин уставился на собственное зеркальное отражение.
— О Терра, — просипел Акунин, бросаясь наутек, роняя бокал и вокс.
Но двойник догнал и схватил его прежде, чем он успел сделать три шага. Капитану заломили руки и прижали к буфету.
— Пожалуйста! Пожалуйста! — завизжал он. Захват стал только сильнее.
— Сэр Трайс недоволен, — прошептал двойник, вынимая из рукава длинное, узкое, зазубренное лезвие.
— О нет! Пожалуйста!
— Отпусти его, Моникэ, — произнес чей-то голос от дверей.
«Акунин» отошел назад, позволив настоящему капитану упасть на колени. В комнату вошел Торос Ревок, чьи желтые глаза светились весельем.
— Встаньте, капитан, — произнес он.
Дрожа от страха, Акунин подчинился. Сколько бы он ни встречался по делам картеля с секретистами, Ревок не становился для него менее пугающим.
— Похоже, вы решили стать для нас проблемой, — сказал Ревок. — Что с вами, капитан? Все эти умоляющие призывы встретиться…
