Сергей Симонов - Древний свет
— Что?!! — взбеленился Лугарев. — Ты что, хочешь поставить под удар всю операцию?
— Ничего подобного! — прошипел Левин. — Наоборот. Они погонятся за БС, а у нас будет дополнительное время. Хотя, более вероятно, у них поднимется такая суматоха, что им будет не до БС и не до нас.
— Шутник хренов! — прорычал Лугарев.
— Когда боги смеются — берегись! — сказала Селестиэль. — С ними шутки плохи.
— Ничего, — жестко усмехнулся Левин. — Я все продумал. Когда инженеры смеются, богам остается плакать.
Команда лейтенанта ван Хаазе благополучно достигла субмарины.
Загнав буксировщики в ангар, фрогмены забрались в декомпрессионную камеру. В ней им предстояло провести несколько часов, прежде чем можно будет перейти внутрь субмарины. Ван Хаазе снял телефонную трубку.
— Спецгруппа вызывает центральный пост.
— Слушаю, Макензи. Как дела, парни?
— Задание выполнено успешно, сэр. Все члены команды на борту.
— Так держать, Клаас, — похвалил Макензи. С этим парнем из Кейптауна он имел дело уже четвертый год, и был уверен, что ван Хаазе — лучший из всех фрогменов, с кем он работал. — Продуть балласт. Реактор на треть номинальной мощности. Пора топать отсюда, ребята. В цистернах главного балласта зашумел сжатый воздух, вытесняя воду, субмарина продула часть балластных цистерн и оторвалась от дна.
— Малый вперед, курс ноль — девять — ноль, скорость пять узлов, — скомандовал Макензи. — Глубина тридцать метров. Субмарина медленно и бесшумно двигалась на восток. Глубина в этом районе была слишком мала, чтобы «Кавэлла» могла чувствовать себя в безопасности. Атомные субмарины привыкли пастись на глубине, но сам характер специальных операций вынуждал Макензи то и дело выползать на мелководье, где его «Кавэлла» чувствовала себя, как сом в луже. Набрав требуемую скорость и глубину, субмарина выпустила буксируемую антенну гидроакустической станции. Встроенные акустические антенны могли прослушивать только передние и боковые направления, шумы из задней полусферы глушатся гребным винтом самой субмарины. Поэтому она выпускает буксируемую антенну на тросе длиной в 1000 футов. Сейчас Макензи интересовало именно то, что делается сзади, он опасался погони. Еще он боялся попасть под гравитационный удар с орбиты. До начала операции оставалось около получаса. За это время субмарина должна была уйти от затонувшего острова на глубокую воду, иначе гравитационный удар раздавит ее, прихлопнув, как газета прихлопывает муху. Через пять минут Макензи скомандовал:
— Право руля, курс один — восемь — ноль. Отойдя от дворца, субмарина повернула на юг, чтобы побыстрее уйти с отмели. Этим курсом они шли около десяти минут.
— Штурман, глубина под килем?
— Не менее полутора тысяч футов, капитан.
— Погружаемся на пятьсот футов. Убрать буксируемую антенну. Рули на угол пятнадцать градусов. Мощность реактора увеличить до девяноста процентов от максимума. Курс один — пять — ноль. «Кавэлла» перешла в пологое пикирование, быстро погружаясь.
Макензи хотел как можно быстрее уйти и от затонувшего острова, находившегося сейчас к северу от субмарины, и от Черты, протянувшейся западнее ее с севера на юг. Теперь субмарина разогналась до двадцати узлов. Под водой она могла дать и тридцать, но сейчас укрепленный на ее спине десантный контейнер сильно портил ее обтекаемые обводы. Выжимая всю мощность из турбин, субмарина уходила на юго-восток, с каждой минутой удаляясь от опасной зоны.
Обычно Валары праздновали Начало сбора плодов во дворце Манве высоко на склоне горы Таниквэтиль. Однако на этот раз они собрались в Валимаре, в новом дворце Ауле, решив совместить праздник с новосельем. БС крался по полутемным переулкам и паркам Валимара, словно серая тень, избегая ярко освещенных улиц и дворцов. На улицах болтались толпы гуляющих эльфов, киберноида могли заметить в любую минуту. Но ему удалось благополучно прокрасться к дворцу. Он вошел в здание напротив, поднялся на крышу и подполз к краю, заглядывая в высокие стрельчатые окна дворца, из которых лился наружу яркий свет. Он увидел длинные столы, составленные буквой П. За столами весело пировали вечные враги его народа, не подозревая о приближающихся событиях. Киберноид устроился на крыше поудобнее и приготовил небольшой, но мощный боевой лазер. Ауле, хозяин дворца, поднялся с золотым кубком в руке, и торжественно произнес:
— Я поднимаю этот кубок в честь тех, кого нет сейчас с нами за этим столом. За Ульмо, Олорина, Оссе и прекрасную Уйнэн. Да будут легки их дороги! В этот момент высокое окно, застекленное разноцветными витражами, разлетелось на множество осколков. Его тяжелая рама с грохотом обрушилась в зал. Валары и майары повскакали со своих мест, и тут под потолком сверкнула вспышка, послышался треск, огромная люстра из золота и хрусталя оторвалась от своей подвески во внезапно наступившей темноте и с оглушительным звоном рухнула на пол. Во все стороны брызнули хрустальные осколки. Во мраке раздался истошный женский вопль, но Манве не слышал его.
Он смотрел на противоположную от окна стену, на которой вдруг возникли пылающие слова, написанные огненным лучом. «Аури ти туре нотиэ'н», — не веря своим глазам, прочел Манве. «Дни твоей власти сосчитаны».
— Стоп машина! Полная тишина! — скомандовал Макензи. — Выпустить буксируемую антенну. «Кавэлла» некоторое время скользила вперед по инерции, замедляя скорость. Ее гидролокаторы вновь обрели слух, субмарина начала получать информацию.
— На руле, у меня три контакта, — доложил старший акустик Гордон Корделл. — Все по азимуту 330, удаление до ближайшего — десять миль.
Даю картинку на тактический дисплей. Обозначаю цели как «Сьерра» — один, два, и три. Макензи подошел к дисплею тактической обстановки. На нем высветились контуры шельфа затонувшего острова, позиция «Кавэллы» и трех целей прямо за кормой. Самая дальняя цель находилась еще над островом, две остальные уже вышли на глубокую воду.
— Скорость шесть узлов, — скомандовал Макензи. — Курс прежний.
Приготовить торпедные аппараты. Акустик, уточнить характер контактов.
— На руле, говорит акустик, все три контакта — биологические объекты, повторяю, биологические объекты. Скорость первого около десяти узлов, пеленг не меняется. Они нас преследуют. Макензи и сам видел это на тактическом дисплее.
— Уточните, что это за объекты, — приказал он.
— Похожи на дельфинов, — ответил акустик. — Внимание! «Сьерра — один» увеличивает скорость.
— Капитан, время! — сказал старший офицер Вильямс.
— Спасибо, Джефф. Держать скорость десять узлов. Внимание экипажу! — объявил Макензи. — Две минуты до гравитационного удара!
Всем крепко держаться за что-нибудь и сесть. Кто не нашел место — садитесь на пол. Сейчас нас здорово тряхнет!
Высоко над «Кавэллой» на двухсот пятидесятикилометровой орбите космический крейсер «Индианаполис» готовился нанести гравитационный удар. Оператор поймал в прицельную рамку контуры затонувшего острова Нуменор. Зафиксировав рамку вручную, он нажал кнопку захвата цели.
Компьютер управления огнем наложил на рамку перекрестие прицела.
Теперь автоматика сама сопровождала цель. Компьютер отсчитывал время до часа «Икс». Оставались считанные секунды. Ровно за час до восхода Луны установленный на брюхе «Индианаполиса» излучатель-генератор локальных гравитационных аномалий выплеснул мощную гравитационную волну. Все предметы на площади в несколько тысяч гектаров ровно на пятнадцать минут увеличили свой вес в сотни тысяч раз. Затонувший остров и весь объем океанской воды над ним, а также столб атмосферного воздуха вдавили стык литосферных плит в раскаленную магму. Все, что было на острове и в воде над ним, превратилось в пыль. С пятисекундным упреждением в машинном зале станции Метрики сработали четыре мины, установленные Лугаревым и БС. Одна из них оборвала кабель, соединявший генератор пространственных искажений с источником питания. Вторая уничтожила подводящий кабель аварийного источника питания. Третья разрушила шкаф с цепями управления.
Четвертая сорвала аварийный клапан и вызвала экстренную остановку реактора. Как только остановился генератор пространственных искажений, тонкая оболочка искаженного пространства, отделявшая внутреннюю огражденную область от внешнего мира, исчезла. Находившаяся в подвешенном состоянии континентальная плита, составлявшая большую часть Североамериканского континента, опустилась на несколько сантиметров и снова надавила на свое ложе, от которого она долгое время была отделена. Стык литосферных плит в этот момент оказался прижат гравитационным ударом «Индианаполиса» Поэтому остров Нуменор не поднялся на поверхность океана. Вместо этого две гигантские литосферные плиты, составлявшие дно Атлантического океана, качнулись, как единое коромысло весов. На их левую «чашу» опустилась тяжесть почти всего североамериканского континента — от Нью-Йорка до Сиэтла по горизонтали, от Лабрадора до Луизианы по вертикали.
