Владислав Выставной - Утечка мозгов
И Никита понял, что он пропал. Что он больше не хочет спасаться бегством с этого ржавого космического корыта, не хочет возвращаться в свой мир, что представлялся ему теперь каким-то полузабытым сном. Ему нужна лишь очередная доза этого экстракта, доза настоящего счастья единения со Вселенной, возможность вознестись над миром и, наконец, понять…
Что понять? Чтобы вспомнить это, надо снова нырнуть туда, в те странные ощущения, чтобы ощутить приближение такой близкой и ускользающей от понимания истины. Надо снова стать богом, чтобы дотянуться до края Вселенной…
– Чтоб ты сдох, тварь… – выдавил из себя Никита, глядя на этого жуткого монстра в белом халате.
Только теперь он понял, насколько страшен этот жалкий с виду человек, сумевший перехитрить и использовать в собственных интересах банду кровожадных мерзавцев и его самого.
– И ты будь здоров, кэп, – все так же улыбаясь, отвечал Доктор. – Мне пора идти принимать сырье. Не хочешь принять участие в сортировке? Может, найдешь для себя пару новых приятелей. Контингент ведь вполне соответствующий…
Никиту передернуло. Однако тут же в голове сверкнула мысль.
– А, что, Док, – сказал он. – Это, пожалуй, хорошая мысль. Пойдем.
Доктор с подозрением глянул на Никиту. Видимо, он только что пожалел о сказанном. Он лишь кивнул в ответ и поманил Никиту жестом вслед за собой.
На этот раз поле стадиона было почти заполнено. Люди в серых робах тихо сидели в ожидании своей участи. Очевидно, за долгие годы, прожитые в отсрочке смерти, они научились ждать. Однако несколько неподвижно лежащих тел на беговых дорожках свидетельствовали о том, что терпение некоторых все же имело свой предел. Сидящие на трибунах по периметру стадиона, вооруженные до зубов пираты не утруждали себя излишним вниманием к пленникам: вокруг толпы на высоте трех-четырех метров кружило несколько шарообразных автоматов, внимательно контролирующих поведение охраняемых.
Джип с Никитой и Доктором медленно проехал по расчерченным красным дорожкам. Доктор довольно причмокивал языком, рассматривая «материал». Никита мрачно думал о своем.
– Сырье не очень, – пробормотал Доктор. – Какие там души, о чем здесь вообще можно говорить… Но количество! Это, пожалуй, самый удачный рейд из тех, что я помню…
– Жмых тоже будет вполне приемлемый, – сказал Тинки. – Одни здоровые мужики. Реализуем без проблем…
– Насчет здоровья можно поспорить, – скривился Доктор. – Хотя это уже не суть важно…
…Никита сидел на столе в большом кабинете под трибуной. Когда-то это, наверное, было нечто вроде спортивного медпункта. Сейчас же сюда приводили специально отобранных из числа пленников людей – наиболее крепких и вменяемых. Отбирал их Тинки, который, видимо, при старом кэпе был кем-то вроде денщика.
…Теперь перед Никитой маячило с десяток совершенно зверского вида амбалов – из тех, кто выказывал свои явные лидерские замашки среди прочих заключенных. Таких Никита уже встречал – хотя бы в том же полууголовном мирке Кочета. И теперь эти бритоголовые и татуированные с головы до ног отморозки не вызывали в нем смятения и трепета. Если для Доктора они были всего лишь сырьем, то для Никиты – средством осуществления собственных замыслов.
По поводу этих бравых ребят Доктор не замедлил высказать собственные претензии – он считал, что у таких особей внутренней энергии должно было быть на порядок выше, чем у средних уголовников. Однако наученный уже многому Никита заверил Дока, что возьмет лишь пару-тройку экземпляров. Остальных же с удовольствием отдаст Доктору на выжимку. И пусть алчный Доктор догадывается, что это – правда или грубая ложь.
– Здорово, молодцы, – сказал Никита, оглядывая свою довольно неприятную компанию.
Несмотря на крепкие пластиковые наручники и ножные кандалы, надежно сковывающие пленных, Тинки не снимал руки со своего своеобразного оружия – многоствольного автомата, из которого во все стороны звездой торчало штук восемь магазинов.
– А пошел ты, мать твою! – сказал самый здоровенный и, чего скрывать, самый страшный из них.
Был он невероятно накачан и завернут в толстый лоснящийся слой сала, что не делало его, впрочем, слишком толстым – скорее, просто громадным. Это обширное тело дало кому-то немало простора для упражнений в татуаше, причем с переменным успехом, отчего теперь сильно походило на альбом начинающего художника. Правда, наиболее выделялись самые профессионально исполненные сцены. Например, с классно исполненными драконами и в клочья разорванными ими жертвами. Все было в цвете, и Никите показалось даже, что некоторые татуировки обладали голографическим эффектом. Они были словно погружены в глубины крепких мышц.
– Эй, ты, покойник! – отозвался Тинки. – Мне кажется, или из этой задницы действительно пахнуло?
– Заткни хлебало! – раздалось сбоку.
Недолго думая, Тинки коснулся курка, и тело сидящего с краю уголовника вздрогнуло и оплыло. Не было ни звука выстрела, ни крика. Только отвратительное шипение и странный запах. Через несколько секунд на стуле вместо излишне гордого пленника пузырилась лишь лужица непонятного цвета жидкости.
– Действительно, – сказал Никита. – Зачем я желаю мертвецам здоровья? Мне было бы гораздо интереснее пообщаться с теми, кто еще хочет пожить на этом свете. Хотя, может, вам это уже и неинтересно…
– Складно базаришь, – сказал здоровенный, слегка поведя головой и хрустнув складчатой шеей. – Только непонятно о чем, в натуре…
– О, меня, кажется, услышали? – удивился Никита. – Ну, тогда поговорим. Я решил провести среди вас благотворительную лотерею. Зная, что вы ребята серьезные, я не стал мелочиться на ставки. Главным призом будет жизнь. Желающие пожить здесь еще имеются?
Уголовники несколько оживились, заерзали на своих стульях. Правда, обмениваться мнениями они не стали. Очевидно, между этими ребятами не было достаточно теплых отношений.
– Хочу поговорить с вами как потенциальный работодатель, – сказал Никита. – Речь пойдет о сотрудничестве в сфере абордажного бизнеса…
Пленники удивленно переглянулись, некоторые хмыкнули.
– Производите дополнительный набор в команду, сэр? – спросил здоровенный, разом сменивший свой тон на более спокойный.
– Мне нравится ваш деловой подход, – кивнул Никита. – Считайте, что вы уже получили бонусные баллы. Продолжим нашу беседу. Тинки, смотайся-ка на «Катрин», притащи несколько бутылок… Э… Чего-нибудь покрепче. Чтобы понадежнее скрепить договор с везунчиками.
– Но кэп! – обеспокоенно зашептал ему на ухо Тинки. – Как вы останетесь один против этой толпы? Они совершенно не предсказуемы и способны на все…
– А ты дай мне свою пушку, – ответил Никита.
– Ну… ладно, – осторожно сказал Тинки. – Вот, видите эту скобу справа? Если что, нажмите ее, и все они – трупы. Главное успеть…
– Ты во мне сомневаешься, Тинки?
– Ну, что вы, кэп…
– Тогда бегом!
Тинки удалился. Никита осмотрел свою теплую компанию и произнес совершенно другим тоном:
– А теперь, братцы-кролики, поговорим серьезно…
Лиза вынырнула довольно быстро. На лице ее читалось полнейшее недоумение. Пока ныряльщицу приводили в чувство, с Челнока скачивали добытые боксы.
– Что за чертовщина… – бормотал Стас, читая результаты расшифровки. – Ничего не пойму. Откуда здесь столько административной белиберды? Назначения, приказы, служебные записки, задания, донесения… Где непосредственные оперативные наблюдения? Где его опыт, способности? И вообще – Копатель ли это? Или просто обманка?
Он нетерпеливо бродил взад-вперед по офису, пока Лизу обкалывали стабилизаторами и обследовали на предмет адекватности реакций. И так было вполне понятно, что реакции у нее – вполне адекватные. Однако наукообразное оформление чуда ныряния в глубь человеческих миров спецы проводили прямо-таки с маниакальным упорством. Казалось, это действовало на научников успокаивающе. Будто примиряло их с совершенно необъяснимыми наукой явлениями. Стас только усмехался, глядя на них. Раньше и он был таким же.
Только времена несколько изменились. И новые сведения еще раз подчеркнули ничтожность его собственных знаний.
Он старался учиться у Батхеда. И, конечно же, у пилигримов. Отношение к новой реальности, как к некой трансцендентальной данности, было совершенно ненаучно, непрофессионально, но гораздо более безопасно для психики.
Хорошо хоть пилигримов удалось оставить при Конторе. Вообще, после случая со лже-Алексом им грозил безвременный визит в соответствующие органы. Однако Стасу удалось убедить кураторов обрабатывать их под наблюдением специалистов Конторы.
Впрочем, толку от этой обработки не было никакой. Не считая нескольких мегабайтов звукозаписи «Песочного эпоса», что с восторгом систематизировал теперь Батхед. В услышанном он находил некий сакральный смысл и обещал вскоре потрясти коллег величайшими открытиями из области устройства внутренних миров хомо сапиенсов. Спецы же шарахались от него, как от чумы. Особенно после официального подтверждения его гипотезы о многослойности Вселенных. Некоторые ученые так расстроились, что попросились уйти из проекта. Кое-кто слег в психиатрическую клинику «на профилактику». Но некоторые, напротив, с азартом подхватили идею и принялись за исследования с удвоенной энергией.
