Юрий Иванович - Уникумы Вселенной – 4
Еще несколько мгновений херувимчик тыкал пальчиками в разные части игрушки, и она у него тоже загудела и стала трансформироваться. Получился небольшой параллелепипед глубокого черного цвета, не отражающий, а поглощающий свет. Но Тасона это не устроило, и после серии манипуляций параллелепипед превратился в предмет, похожий на дыню ярко-пурпурного цвета. Она три раза облетела Розалию и по одному разу Айни и Бензика, а потом послушно замерла перед облачком.
Конечно, мать не удержалась:
– Это не опасное устройство?
– Можешь смело его потрогать, – разрешил Тасон. – Игрушка называется «балай», хотя в умелых руках это далеко не игрушка.
– И мне можно этот… хм… балай потрогать? – протянул руку Бензик.
Малыш умильно вздохнул:
– Нет. Врачам трогать нельзя. Они после этого слепнут… – и, заметив, как непроизвольно отдернулась рука эскулапа, с тем же недетским ехидством хохотнул: – Шутка!
– Ну, у тебя и шуточки!..
– А что? Как недавно утверждал папа, ничто человеческое мне не чуждо. А игрушка эта очень хороша для поправки неуравновешенного сознания. Например…
– Только правильно подбирай примеры, малыш! – строго оборвала его Айни, а ее балай довольно агрессивно ткнулся в пурпурную дыню.
Это вызвало веселый смех у обоих, и Сатази воскликнул:
– Ух ты! А ведь мы может устраивать соревнование балаев!
– Мой все равно победит! – по-девчачьи пискнула императрица.
Опять бровки херувимчика стали грозно хмуриться, хотя губы и расплывались в улыбке, но готовую начаться игру оборвала мягким голосом Розалия:
– Тасон, так для чего служит эта игрушка?
– Она всегда держится возле своего хозяина и, когда он начинает терять над собой контроль, всеми возможными эффектами привлекает к себе внимание и помогает избавиться от ненужной агрессии, плохого настроения, помогает выйти из кризисной ситуации. И в конечном итоге прекрасно восстанавливает спокойствие и душевную гармонию. К тому же там такой огромный комплект головоломок, что хватит для разгадок мудрецам из нескольких цивилизаций.
Бензик все-таки осторожно обхватил своими ладонями дыню и, прикрыв глаза, попытался прочувствовать устройство. И пришел к выводу:
– А ведь эта игрушка может вызвать страшные разрушения. Разве можно подобные вещи давать в руки душевнобольным?
Императрица с некоторой обидой поджала губы, но промолчала. В данный момент она чувствовала себя идеально, а значит, вышеупомянутая категория больных ее никак касаться не могла. Хотя тоже с нетерпением ожидала ответа.
– Насколько я понял, балай вреда своему хозяину принести не может, – ответил ребенок с серьезной миной. – Имеются в игрушке некие предохранители, на «дурака» рассчитанные. А вот для защиты хозяина в критических случая это устройство, может, и сгодится. Надо только скрупулезно изучить все его свойства и помнить, когда и что можно применять.
Розалия не так опасалась за императрицу, как за своего уникального сына.
– Может, тебе не стоит с этим балаем… баловаться? – от получившегося каламбура она сама улыбнулась. Но ответ сына заставил ее загрустить:
– Да некогда мне с ним играть, тебе оставлю. А мне, – ребенок подвигал плечами, словно атлет возле штанги, – надо к Якорю смотаться. Меня уже там заждались… Осмотреться надо, кое-какие проблемы решить. И самую главную: по поводу утопления. Мне-то ведь топиться не нужно! А почему?
Тут же Бензик убежденно заявил:
– Это по причине твоего рождения вне воды. Потому у тебя и нет зависимости.
– Не все так просто, коллега, – возразил ему херувимчик. – Имеются у меня идеи на этот счет, но надо провести вначале некоторые трансформации. Так что… не скучайте тут без меня!
Но только он собрался телепортироваться к Якорю, как из коридора послышались крики:
– Э-ге-ге! Есть тут кто?! Вымерли все, что ли?! А-у-у! Куда все подевались?!
Все встревоженно переглянулись.
– Люди?! – удивилась Розалия. – Откуда они тут взялись?
– Понятия не имею, – ответил Бензик. – Договаривались, что пока Тасон не… научится укрощать свой голос, сюда никого не перенесут.
– Это Карл Пузин! – узнала императрица знакомые обертоны. Ибо не раз слышала этот бравый разудалый голос при своем спасении и после. – Он главный помощник Броди в экспедиции.
– Его же везде наши разыскивают! – воскликнул врач.
Шаги приближались. Причем шел не один человек – перестук наводил на мысль, что в компании есть и женщины на каблуках. По этой причине эскулап попросил Сатази, ткнув рукой в его персональное облачко:
– Может, без этих спецэффектов?
– Легко! – шепнул малыш и в следующий момент уже бодро шлепал босыми ножками по мраморному полу. Обогнул кровать и двинулся к выходу вдоль дальней стенки. Его игрушка окрасилась в иной цвет и повисла у пояса, словно приклеенная.
Мать хотела карапуза остановить, но потом вспомнила, что сыну тоже шесть тысяч лет и он сам прекрасно знает, что ему делать. Поэтому перевела взгляд на появившегося первым мужчину.
А тот радостно воскликнул:
– О! Прекрасное императорское величество Айни! – Ее-то Пузин, наверное, мог узнать и с завязанными глазами, сам когда-то вынимал из воды глубоких подземелий. – И наш самый прославленный в Галактике доктор Бензик! Рад вас видеть! – Старика он встречал всего пару раз перед отправкой в мир адельванов. – А это, насколько я понял, госпожа Розалия? – Приветственный поклон и женщине, о которой он только слышал. После чего поворот к приближающемуся малышу, о сути которого он и близко не мог догадываться, потому что рождение Сатази хранилось в строжайшей тайне. – О! А это что за прекрасный витязь?! – Пузин присел на корточки и протянул к ребенку руки. – Как тебя звать, чемпион?
Все уже смотрели на тех, кто пришел вместе с Пузиным.
Михаила Днепрянского (он же император мира Рилланкар) отлично знала императрица Айни. Эскулап его тоже несколько раз видел, беседовал, а совсем недавно помог уничтожить копию Кормильца. Но в данный момент Бензик почему-то решил, что раз Михаил прибыл вместе с Карлом, да еще и во дворец, то он вполне настоящий. А вот возникший за спинами мужчин огромный орел насыщенного синего цвета вызвал у него, да и у женщин тоже, и замешательство, и подозрения. Слишком уж странно выглядел пернатый пришелец в роскошной спальне дворца династии Садиван. К тому же врачу померещилось, что гигантская птица собирается клюнуть улыбавшегося Михаила в голову.
А он, нисколько не косясь себе за спину, тоже воскликнул:
– Всем здравствовать!
Пузин заметил, что ребенок так до него и не дошел, настороженно замерев в полуметре и глядя ему за спину, обратил внимание, что и все хардийцы напряжены. И рассмеялся, тыкая рукой в орла:
– Вы его не пугайтесь! Это самый добрый, отважный и умный орел во Вселенной. Зовут его Ф-фотя. Прошу любить и жаловать! Он друг детства Валии и Кималы, которые сейчас считаются официальными женами нашего Кормильца.
Под его радостный смех Михаил скривился, словно не особо радовался своей нечаянной женитьбе:
– Ну и к чему об этом на весь мир трубить?
– Не бойся, Пеотия тебя простит, – подбодрил археолог молодого коллегу. – Обстоятельства – сильнее некоторых законов!
– И мы вас приветствуем! – сказал Бензик. – Но как вы сюда попали? Неужели вас принес орел?
– Нет, Ф-фотя у нас по телепортам не мастак. – Пузин встал, и Тасон маленькими шажками двинулся в обход шумно ведущего рассказ мужчины. – Это Миха расстарался: сбежал из своей тюрьмы, и его перебросило на ту самую площадку, куда изначально из мира адельванов в другой мир скелетов забросило нашего Броди. И этот круг оказался теплым. Поэтому парень бросился за всеми нами в Пантеон, надеясь, что нас там застанет, но отыскал только меня с Ф-фотей. А так как я знаю, где в плену находится Броди с женщинами и желлатуками, то мы сразу и решили отправиться за помощью на планету Миха. Но когда почти опустились на круг телепорта, дружно подумали о дворце, и вот оказались прямо здесь!
И вдруг Ф-фотя со всего размаху долбанул Михаила клювом по затылку. Удар получился настолько мощным, что у нормального человека голова бы сразу в трусы провалилась. А у здоровяка она оказалась как кисель, и гигантский клюв просто увяз там! Бедный орел и пикнуть не мог. Только и попытался, бешено мотая головой и широко расставив лапы, высвободить свое главное оружие. И тут Михаил отскочил от орла, и от него во все стороны ударила волна жара. Пузин отлетел к стене, словно пушинка. Ф-фотя упал лапами кверху и вывалился в коридор, скользя на спине и пытаясь затормозить раскинутыми крыльями. Женщин Бензик успел прикрыть чем-то из своего арсенала, и они, как и он сам, просто упали на пол.
Тут же мелькнувшая из-за спины Тасона дыня с противным скрежетом ударила в меняющий свои очертания сгусток, бывший еще недавно человеком. И в мгновение ока на этом месте образовалась метровая сфера насыщенного пурпурного цвета. Он дергалась как живая, вибрировала, скрипела, но неведомое существо не выпускало.
