Светлана Кузнецова - Новая Зона. Хрустальная угроза
Ворон пожал плечами.
– Бывшая жена однозначно хотела бы моей гибели. Даже при условии, что она не получит ни копейки. Но вы правы, это не одно и то же, да и мне уже давно наплевать на отношение этой женщины. А вот возлюбленные… – Он поджал губы. – Дважды. В первый раз добивались моего внимания именно затем, чтобы прикончить. Второй… Я до сих пор не понимаю почему. Вроде и дорогу нигде не переходил, не изменял, готов был бросить все на свете, пылинки сдувать, а получил нож в спину и разбитое сердце.
– Жаждете сочувствия? – Она поморщилась.
– Нет. Хочу, чтобы до вас дошло: все бывает и у всех. Разыгрывать драмы и рвать на голове волосы – путь неперспективный. Желаете виски? «Джонни Уокер Ред Лейбл», например, или «Джек Дениэлс»?
– Если уж травиться виски, то предпочту что-нибудь подороже. «Аисла Тортен», например, «Далмор».
– О! Сударыня знает толк в извращениях. – Ворон тихо рассмеялся.
– Сударыня предпочитает коньяки и наливки, – фыркнула Алла, но все же улыбнулась.
– Могу предложить «Наполеон» двенадцатилетней выдержки.
– Это приглашение? – Алла, как оказалось, тоже умела приподнимать одну бровь, причем левую, как и Ворон (Дену, как и большинству знакомых, поддавалась только правая).
– Разумеется, это приглашение, – ответил сталкер. – В нашем доме множество свободных комнат, кроме того, я терпеть не могу пить в одиночестве, Дэн же в качестве собутыльника точно сегодня фигурировать не сможет. – То, что Алле лучше не показываться у себя, он опустил. Впрочем, та и сама понимала это. К тому же женщина, столь сильно раздражавшая его в свой первый визит, теперь явно вызвала симпатию.
Бывают люди из разряда «я испугаюсь потом» или «я поплачу об этом завтра». Причем в отличие от героини известной дамской слезодавилки, которой принадлежит последняя фраза, они вовсе не повторяют ее в качестве мантры. В случае, когда случается нечто, требующее собранности и всех физических и психологических резервов, они засовывают любые эмоции подальше и действуют. Алла, согласно своей профессии и образу жизни, вряд ли привыкла к штурмам и стрельбе, как и к виду трупов, но вела себя достойно. Она четко выполняла все инструкции, поняв, что сталкеры пришли не убивать. Она не закатывала истерик и старалась не привлекать к себе лишнего внимания. Более того, игнорировала или молча принимала заботу, не считая ни себя обязанной отплачивать за услугу добром, ни кого-то другого оказывать ей помощь. Ворону это импонировало.
– Если мы выяснили с последующими действиями, то я пошел. – Сталкер ободряюще сжал руку Дениса и поднялся. Он слегка поморщился, расправляя плечи, и потянулся, приподнявшись на мыски. – А ведь действительно не май месяц.
Крики сигнализаций к этому времени утихли, однако «люстр» никто из прибывших на место городских служб погасить не удосужился. Иллюминация отражалась в стеклах рядом стоящих домов и от стен, превращая ночь в дискотеку. По мнению Ворона, только зажигательной музыки и не хватало. Причем не попсовой с безголосыми выкидышами телешоу, а потяжелее. Он даже начал мурлыкать что-то под нос, когда его окликнули.
– Эй! – раздался недовольный молодой голос. – А ну за ограждение. Быстро!
Обернувшись, Ворон разглядел молодого парня лет примерно восемнадцати в форме обычного патрульного. Неизвестно какого черта того занесло к клинике, скорее всего его машина просто оказалась поблизости, когда прозвучали первые выстрелы, а возможно, какая-то бдительная бабулька, первой заметив нечто подозрительное, вызвала наряд.
Судя по всему, сталкер был не первым, кого сильно интересовал переполох посреди ночи, и всю вежливость, положенную ему по инструкции, парень растерял на зевак. В этом случае можно было возмутиться, а еще – попробовать воззвать к наверняка еще не зачерствевшему сердцу и совести патрульного.
Ворон выбрал второе. Он развернулся на каблуках, разведя руки в стороны и показывая, что оружия при себе не имеет, и широко улыбнулся. Усталость после всего произошедшего даже не пришлось культивировать искусственно. Он чувствовал себя выжатым как лимон.
– Да мне, собственно, только машину отогнать. – Он вздохнул и, стараясь не делать резких движений (а то мало ли, спровоцирует ненароком), продемонстрировал полицейскому брелок. Утопил кнопку и кивнул в сторону подмигнувшего фарами и пикнувшего в знак узнавания «Паджеро».
– А раньше где был? Мы ж обзванивали жильцов, – нахмурился парень.
– Так а кто сказал, что я живу в этих домах? – вопросом на вопрос ответил Ворон и, снова вздохнув, доверительно проговорил: – Вы, можно сказать, мне своими обзвонами жизнь спасли. Если бы тот гамадрил не пошел проверять машину, так и задохнулся бы под кроватью.
– Какой такой гамадрил?
– Гамадрилы – это такие обезьяны, – усмехнулся Ворон, – род павианов, подотряд узконосых, – он провел по собственному носу и поморщился, наткнувшись на царапинку, тотчас защипавшую, – с вот такими волосами, – он снова продемонстрировал на себе. – Обычно в гористой местности обитают, но вот этот конкретный на равнину со своих гор спустился и на Ленке Головач женился. Ну… Головач Лена, она тут по соседству живет. – Он неопределенно махнул рукой в сторону сразу трех многоэтажек. – Хорошо, что еще на втором этаже, а то нашли бы вы поутру мой хладный трупик на газончике.
– Так ты от телки?.. – наконец дошло до патрульного.
Ворон покачал головой, и ему снова захотелось продемонстрировать «смайлик». Все-таки в свое время ему несказанно повезло с Денисом. Тот, несмотря на недополученное школьное образование или, наоборот, благодаря этому, качественно отличался от представителей младых поколений, которых сталкер считал недалекими, неэрудированными, хамоватыми и пошлыми.
– Бинго! – воскликнул Ворон. – Я иллюстрация того анекдота, в котором «возвращается муж с работы», – и продемонстрировал патрульному перебинтованную носовым платком ладонь. – Вот, распорол, пока летел. Вниз. Со второго на первый этаж. Еще и ногу подвернул, и одежда теперь на выброс, – пожаловался он на «судьбу» и, приняв несчастное выражение лица, попросил: – Может, отпустишь, а? Я ж все равно ничего толком не видел и Ленке посмотреть не дал.
На губах патрульного появилась улыбка, которую Ворон принял за гадливо-сладострастную. По причине младых лет, неудовлетворенности, спермотоксикоза и общей низкой культуры парень очень быстро смекнул, чем именно они занимались с несуществующей Ленкой Головач, и уже начал представлять, смакуя и обсасывая выдумываемые на ходу подробности. Ворону оставалось надеяться, что процесс не затянется надолго.
Потом парень широко улыбнулся и выдавил:
– Да ладно… я ж, кажется, Ленку знаю. В одной школе учились, только она на два года младше. Недотрога недотрогой, мы ж думали, она вообще девственница, а она вон оно как…
Ворон подавил нервный смешок. Не хватало еще нарваться на задержание за совращение выдуманной малолетки.
– Знаешь, как мы ее дразнили?
– Знаю, – ответил Ворон и потянул из кармана сто баксов. Собственно, Лена Головач тоже была персонажем анекдота, в суть которого проникал всякий, кто догадывался прочесть фамилию слитно с именем.
– В общем, давай… те. – Парень взял деньги и кивнул в сторону «Паджеро». Ворон с облегчением выдохнул:
– Спасибо.
Он успел вырулить со двора как раз вовремя, чудом разминувшись с целым кортежем черных «БМВ». Затемненные стекла и ночь удачно скрыли его лицо от людей Дмитриева.
Глава 6
Шувалов расхаживал по кабинету, заложив руки за спину и недовольно косясь на Ворона. Сталкер сидел за столом, вертя ручку между пальцами. Одетый в старый камуфляж и потертую кожаную куртку, свободно болтающуюся на плечах, он не походил на того себя, к которому привык ученый.
Шувалову казалось, что время повернулось вспять или он вернулся в прошлое. Именно таким он увидел сталкера впервые – когда тот внаглую проник на территорию Академии, охраняемую лучше, чем форт Нокс, и предложил свои услуги. Если приглядеться, то в правом ботинке на толстой подошве высотой до половины голенища удалось бы заметить посеребренную рукоять «Эсквайра». Длинный, около тридцати сантиметров, с широким лезвием нож в последнее время хранился у Ворона дома, являя собой гордость коллекции холодного оружия. Сталкер должен был предчувствовать что-то сильно нехорошее, если взялся за него снова. На шее сверкал в свете ламп дневного света серебряный медальон-пластинка с летящим вороном. Из оружия он взял свой старый обрез. Сейчас тот лежал на столе и целился в окно.
– Даже автомат не возьмешь?
– Нет, – Ворон покачал головой, – огневая поддержка и так будет обеспечена, а мне важно быть налегке.
– И откуда такая уверенность? – проворчал Шувалов.
Ворон пожал плечами.
– Возьми пистолет. Чем тебя «Гюрза» не устраивает? – предложил профессор.
