Борис Царегородцев - Время больших побед

Вот вперед вышел какой-то петух в перьях и начал толкать речь (о пользе «Дирола» при кариесе, когда во рту нет зубов). Моя красавица пошла навстречу и что-то стала ему отвечать, показывая то на нас, то на трупы. А, объясняет. (Что бывает, когда вовремя применить «Доместос»). Интересно, о чем они болтали? Похоже, все же это ее соплеменники тут так некстати нарисовались. У нас только с девочками начал наклевываться контакт, как эти появились. Этот петух подходит к нам, в его глазах страх и любопытство.

Он встал перед нами, задрал свою лапу вверх и начал читать какую-то молитву. До меня его речь не доходила, что он от меня хочет. Я ему также начал речь толкать (о братстве всех народов), на трех языках, еще один добавил Блоха. Но тут наша красавица решила все просто, взяла меня за руку и потянула за собой. Я, как телок, двинулся за ней, держа ее руку в своей. Мы направились наверх от озера. Потом по той же тропинке, что привела нас сюда, в глубь леса.

Как только мы отошли от водопада, я связался с подлодкой и обрисовал создавшуюся ситуацию. Пока я говорил в микрофон, вождь и все остальные прислушивались к моему разговору и не представляли, с кем я разговариваю, с ними или с лесными духами. Но когда они услышали ответный голос, раздавшийся не знаю откуда, кто-то из них бухнулся на колени, приняв его за ответ духов леса или еще чего-то там, а другие начали озираться по сторонам, всматриваться в заросли растительности, обступавшие тропинку, не скрывается ли там еще кто-то. Но в зарослях никого не было, и это еще больше нагнало страху на индейцев, и они уже с нескрываемым трепетом и страхом взирали на нас, говорящих с лесными духами. Через час мы вошли в деревню, где их хижины были построены или сплетены из какого-то тростника или кустарника. Из всех хижин валом повалил народ, интересно, как они там помещаются, неужели в три этажа спят друг на друге. Сбились в одну кучу и пялятся на нас с Блохой. Тут этот петух, точнее, вождь что-то прокукарекал, остальные подняли визг, как я понял, выражение неподдельной радости. А после следующей тирады все разлетелись в разные стороны, через некоторое время на середину деревенской площади народ стал стаскивать жратву для всеобщего праздника.

Четверо притащили кабанчика и подвесили его на вертел.

– У, это мы надолго приземлились. Надо ребят предупредить, чтобы до утра не ждали.

Часа через три начался праздник, в котором мы оказались королями бала. Вначале я подумал, что эта красавица – жена вождя, потом догадался, что это его дочь. Веселье продолжалось почти до утра. Когда нас развели по хижинам, занимался рассвет, чтобы мы не замерзли, нам подсунули по паре девиц, и одной из них для меня была та самая, о которой я мечтал весь праздник, когда она в компании других соблазнительно танцевала перед нами. Это было незабываемое продолжение праздника.

После первого сообщения от Низинькова, что на побережье обнаружены признаки людей, через час пришло подтверждение. Наши разведчики вышли на тропу явно искусственного происхождения. А еще через час с небольшим сообщили, что контакт с аборигенами состоялся. Но из-за языкового барьера выяснить, в какой год или даже век мы провалились, не представляется возможным. Однако мы узнали, что все они принадлежат к индейским племенам, странно – все ходят голышом и в качестве оружия используют луки и копья с костяными наконечниками, железа нигде не видно. Похоже, мы провалились на пару тысяч лет в прошлое, да и то в это время в Европе уже знали о металле. Неужели каменный век?

Сан Саныч успокоил меня, сказал, что с железом индейские племена познакомили испанцы, когда захватили эти острова. И возможно, мы прибыли первыми и испанцев тут пока еще не было.

Днем пришел вызов от наших робинзонов, что они возвращаются с подарками в сопровождении племени аборигенов. Бот за ними высылать не нужно, они прибудут своим транспортом. И вот из-за мыса, который прикрывал вход в маленькую бухту, которую мы вчера не заметили, показался целый флот лодок. Каждая вмещала двадцать – тридцать разряженных в перья мужиков. На первых двух среди аборигенов я разглядел наших разведчиков, также разряженных в перья да еще в обнимку с голыми девицами. Неплохо, видно, погуляли наши мальчики.

Лодки подошли поближе и стали сбрасывать скорость, до этого они неслись под дружные взмахи весел, как торпедные катера. Но вот видно, когда разглядели: то, к чему они так дружно гребли, выглядит для них необычно и страшновато, они стали сбиваться с ритма. Издалека они приняли нашу подлодку за какую-то огромную пирогу, на палубе которой расхаживают люди, но они какие-то бледные все. Подойдя ближе, подлодка для них выросла во что-то совсем гигантское. Как такое может держаться на воде и не потонуть от собственного веса, и сколько надо извести деревьев на постройку этого. Первая лодка стала осторожно подходить к борту нашей лодки, на верхней палубе собрался чуть ли не весь экипаж. Из-за теплой погоды и спокойного моря я разрешил водные процедуры и позагорать. Из первого прибывшего челнока-лодки выпрыгнул Низиньков.

– Товарищ командир, контакт с местным населением установлен, в знак благодарности, ввиду избавления дочери их вождя из плена враждебным племенем, они преподносят нам десять челноков съестных запасов и дюжину женщин для продолжения рода.

– Вот это да, молодцы диверсанты, не забыли о товарищах по несчастью, – раздались возгласы некоторых членов экипажа.

– Продукты мы возьмем, а женщин придется вернуть.

Послышался ропот и какой-то гул со стороны собравшихся членов экипажа. Как не возьмем!

– Товарищ командир, – продолжал Низиньков, – они могут обидеться. Их нам подарили от чистого сердца, да и, кроме того, нас там оженили. Вот эти две, – показывает на голых девиц, вылезавших с опаской на покатую палубу подлодки из челна, – мои жены.

Раздались удивленные и восхищенные голоса. В этот момент причалила вторая лодка, и повторилось все в том же порядке. Явился еще один жених с двумя красотками. На палубе стоял уже шум, все обсуждали происходящее. Но вот на палубу выбралась целая делегация во главе с вождем, его свитой и десятком голых девиц. Тут уж стоял гул, как на вокзале, все смотрели не на вождя, а на девиц, оценивая и комментируя каждую и всех вместе.

– Мы самолично выбирали кандидаток, – выдал Низиньков.

Раздался хохот, от которого даже испугались прибывшие.

– Эй, Андрюшка, вы как их выбирали… через … вам что, своих мало? Да вы секс-гиганты у нас, раз и этих проверили, – прокомментировал кто-то из экипажа.

Мы подошли к индейскому вождю, который с любопытством и ужасом озирался по сторонам. Его, наверное, удивило – почему это у нас такая палуба, и где скамьи, и чем мы гребем, и какие должны быть весла, чтобы вот такая лодка могла плыть. Особенно его удивили наши бледные тела, хотя на некоторых были надеты шорты или закатаны до колен брюки, а кто и вовсе был в плавках и цветных трусах. Некоторые имели на теле татуировки, но непонятного для него рисунка, и даже волосы на теле. Он со страхом смотрел, как мы подходим к нему, но держался молодцом, на колени не бухнулся.

Я заговорил первым, подойдя к вождю, задрал правую руку вверх, как видел в фильмах про индейцев, и поздоровался с ним, он что-то ответил. Я повернулся к позади стоящему Сан Санычу:

– Саныч, и как нам разрулить эту ситуацию, ни он, ни мы языка не знаем. Продукты, конечно, возьмем, а вот от девиц придется отказаться, и этим диверсантам надо устроить развод с их женами.

– Просто вежливо посадим девиц обратно в лодки и отправим восвояси.

Тут заговорил наш доктор:

– А как испанцы и англичане поступали с такими, как они, – одаривали чем-нибудь блестящим. Надо их вождей и девиц одарить чем-либо ярким и блестящим. Можно какую-то тряпку дать, чтобы свои яйца прикрыли.

– А где мы возьмем блестящее и яркое?

– Сейчас кинем клич по лодке, у многих найдется что-то блестящее. И надо наш экипаж высадить на берег, пусть выкладывают свой товар и выбирают девиц, а то посмотри, что делается на берегу.

Я глянул на берег, а там собралось народу уйма.

– Да, командир, если мы оставим девиц, начнется бунт на корабле, так как на всех баб не хватит, начнутся разборки, – размышлял Петрович. – Надо высаживаться. Дадим отдых экипажу на несколько дней. Спустить пар, пока клапана не сорвало.

– А вы не боитесь, что половина из них не захочет возвращаться обратно на лодку после нескольких дней в раю, – высказал свои опасения Кочетков.

– Да кто в здравом уме поменяет цивилизацию на каменный век.

– А где тут цивилизация, может, все мы сейчас находимся в каменном веке и цивилизация осталась только на лодке, – предположил Григорьич.

– Тогда тем более надо оставаться тут или двигать к Американскому континенту и начинать новую цивилизацию, – предложил Князь.

– Петрович, объяви экипажу. Все блестящее и какие-либо тряпки, носовые платки пусть тащат сюда, но не увлекаются, нам что-то может понадобиться на будущие торги. Мы же не знаем, сколько здесь пробудем, по паре безделушек, и хорош.