Чужой наследник 5 - Данил Коган
— Я даже не знаю, как парня зовут. Неудобно.
— Гаврила. Раньше он служил хлебопеком. Булки выпекал.
Арчи сидел в своем кабинете обложенный какими-то бумагами и разговаривал, кажется, сразу по трем коммам одновременно. Увидев нас, он завершил разговор.
— Я думаю, нам надо плотно пообщаться по проекту, с привлечением Попкова и нашей язвы. И вашего рекламщика, эээ Всеслава, кажется? — заявил я.
— Да. Когда ты сможешь? Карл Августович сказал, ты сегодня куда-то едешь? Извини, если лезу не свое дело…
— Мне вот интересно. Что ты сделаешь, если я тебя когда-нибудь НЕ извиню?
— Эээ… Буду переживать?
— Ааа. Серьезная угроза. К часу мы идем в МВД. Значит, в двенадцать примерно отчаливаем. Хочу машину. Представительскую. Но недорогую. Но сперва я хочу поговорить с тобой. За финансы. Может, мы уже разорились, и на машину денег нет.
Августович деликатно прикрыл дверь в кабинет.
— С учетом тех камней, которые ты мне передал, мы еще больше десяти лет можем шиковать. Но расходы меня, конечно, ужасают. Машину я заказал. Извини, что не посоветовался, но нам для офиса все равно нужна.
— Эй! Мне нужна хорошая машина! Иначе что скажут в моем ночном клубе, если приеду на какой-нибудь «серне» или «кабарге»?
— У тебя есть любимый ночной клуб в Павлограде?
Перерыв, для шлепка ладонью по лицу.
— А! Понял. Извини. Нет, машина хорошая. Ее как раз к одиннадцати должны пригнать. Кожаный салон, хрустальные пепельницы. Пулестойкий корпус и стекла.
— Пепельницы — это важно. Мы же все курим как паровозы. Хорошо. Давай посмотрим структуру расходов.
В принципе текущих расходов было относительно немного. Всего офис с особняком и нанятым персоналом обходились нам в скромные двести двадцать с грошами тысяч алтын в месяц. Два шестьсот в год. Это вместе с погашением кредита. И если не считать идущей сейчас стройки манора, которая жрала деньги как пылесос. И это при нуле постоянного дохода. Со следующего месяца должен был пройти первый платеж на сто тысяч, с моей доли в Сути Фомора. Это закроет примерно половину текущих расходов.
Мои постоянные покупки же основательно подрывали нашу финансовую безопасность. За два месяца я истратил на костюмы и прочую технику более двадцати миллионов. Арчи продал три камня и вытянул из министерства колонизации остатки моей доли за разгром логова лича. Так что наша подушка безопасности составляла шестьдесят три миллиона с копейками. Для Олега, парня, которому в наследство оставили двадцать тысяч годового дохода, это была, конечно, гигантская сумма. С другой стороны — купленный Арчи представительский «Леопард» стоил миллион двести.
Я тоскливо вздохнул. Идея с «Вместе» может взлетит, а может, нет. Правда у меня еще предположительно изыскания аномальных рудников в районе форта намечается. Но там опять же либо найдем что-то, либо нет. Пока что, как я узнавал, ничего экстраординарного возле форта не нашли. Нет, копали в пяти местах всякое аномальное, типа железа или нефти. Но и только. Да и все места разработок были, естественно, заняты.
С Арчи мы провозились почти два часа. Я внимательно просмотрел деловой план создания будущей компании и, естественно, ни зерга не понял. Только то, что наибольшие вложения предполагались в рекламу и всякие мероприятия. Но я, конечно, царственно кивнул, одобряя всю эту финансовую зерговню. Мол, молодец, Арчи, так держать.
Наши кодеры были заняты, спешно латая какие-то таинственные «дыры» и дико ругаясь между собой. Мы даже слышали их через перегородку. Закончив разбираться с финансами я пошел одеваться к церемонии.
Невозмутимый Гаврила облачил меня в «приличный», по его мнению, костюм. Нацепил мне на лацкан невесть откуда у него взявшуюся медальку с первого награждения. Смел щеточкой с моего рукава воображаемые пылинки. Критически осмотрел и поправил мне прическу. Очень хотелось заорать: «Ну ма-а-а-ам!!!», но я стоически вытерпел всю процедуру, не издав ни звука. Нет, ну человек свою работу делает, за что его заикой на всю оставшуюся жизнь оставлять?
В зеркале отражался бледный молодой человек лет двадцати в строгом костюме с дорогими часами на правой руке и с безумно дорогим свадебным браслетом на левой. И с собачьей медалькой, да. А я хорош. Нет, не роковой красавец. А просто, как говорила одна моя очень давняя знакомая: «Интересный мушчина». Особенно, учитывая часы и браслет.
Новая тачка оказалась шикарной. Водительское отделение перекрывалось стенкой со стеклянной дверцей. Сзади было два практически дивана и откидное боковое сиденье. И мини-бар с холодильником! В котором уже стояла бутылка шампанского — комплимент от автосалона, и лежало два бокала. Недолго думая я разлил дорогущую шипучку по бокалам и вручил второй Августовичу, устроившемуся на диване напротив меня. Он с сомнением поглядел на пузырящуюся жидкость.
— Ну за мою вторую награду, Карл Августович, — подбодрил я его.
— Вроде до вручения обмывать не полагается. Плохая примета.
— Нет плохих примет. Бывают плохие дни. И бутылку я уже все равно открыл. А второй нет. Десять алтын пузырек, как говорят. — И я выпил сладковатую шипучую гадость. Никогда не любил шампанское.
К зданию министерства внутренних дел мы прибыли немного заранее. Помпезное сооружение из серого гранита, все в колоннах, гигантских фронтонах и высоченных потолках выглядело весьма официально. Я поразился практически полному отсутствию мер безопасности при входе. Чуть не всплакнул от умиления, вспоминая крохотный офис длани в Алом Рассвете. У меня даже браслет не отобрали. А арка, гасящая магию, похоже, барахлила. Я почти не почувствовал ослабления ауры. Неудивительно, что здесь у них министров стреляют, как в куропаток на подсадной охоте. Самое смешное, что даже после покушения ничего не изменилось. Только охрану на входе удвоили, судя по всему. Страшная вещь, инерция мышления.
Меня провели по длинным коридорам в большой зал, в котором был накрыт фуршет. Прочие приглашенные крутились возле столов. До начала церемонии было еще двадцать минут, и я решил посвятить это время вдумчивому изучению столов с закусками.
Всего на награждение собралось человек тридцать. В основном полицейские чины от вахмистра до ротмистра. Выделялся среди этого моря синих мундиров белоснежный китель капитана «Гордости ожерелья», которого я последний раз
