Тайны затерянных звезд. Том 3 - Антон Кун
Генератор гравитации мы с Кайто по итогу починили. Оказалось, что это была даже не поломка, а просто программный сбой, ведь корабль после инцидента с «Навуходоносором» прилично потерял в массе, и довольно-таки серьёзно изменил распределение веса. А генератор упорно пытался работать, исходя из старых данных, что вызывало появление ошибок и по итогу, когда их накопилось критическое количество, он просто отключился.
Кайто поменял параметры в прошивке генератора, и всё снова вернулось в норму, но на то, чтобы найти реальную причину проблемы мы убили добрых четыре часа, слушая при этом непрерывный бубнёж Пиявки по комлинку. В итоге даже Кайто не выдержал, и заглушил её передатчик.
Никогда бы не подумал, что Пиявка так не любит невесомость. Такая черта была бы более уместна для Кайто с его космофобией, но никак не для той, для кого невесомость, по идее, должна быть ничем иным, кроме как новым интересным, ещё не испытанным, способом потрахаться.
Кстати, подкидывать ей эту идею ни за что не буду. А то не дай звёзды, снова генератор гравитации засбоит…
Больше никаких проблем по пути не возникло и через три дня неспешного хода на маршевых двигателях мы наконец пристыковались к серой станции «Марево». Она была того же типа, что и «Двухвостка», где мы получили заказ на доставку беременной Кетрин Винтерс на её родину, но, в отличие от «Двухвостки», не была облеплена со всех сторон дополнительными модулями. Да и никакой холодной войны на её территории не шло, и даже нулевого куба в местном баре не было.
Оно и не удивительно — на «Мареве», может, и не знали, что довольно близко к ним располагается секретная база администратов, но никак не могли не заметить того, что эти самые администраты нет-нет, да и заявляются к ним в гости. Не для того, чтобы пошуметь и навести свои порядки, нет — для того, чтобы отметить увольнительные, ведь ближе «Марева» ничего нет.
Но то, что они сюда являются не для того, чтобы навести свои порядки, не значит, что они не придут их наводить, если прямо откровенно совать им под нос всякие вещи, которые совать им под нос не следует.
Поэтому нет ничего удивительного, что на «Мареве» царил относительный порядок и я бы даже не удивился, если бы оказалось, что у них есть какие-то официальные документы, подтверждающие их нейтральный статус на основании чего-нибудь там… Примерно как у Даллаксии, только не в масштабах целой планеты, а только одной станции.
К счастью для нас, сейчас Администрации явно было не до «Марева», да и в увольнительных если кто и был, то их тут уже не было — моментально были вызваны обратно на базу, как только туда прибыла спасательная команда. Поэтому мы могли спокойно пристыковаться и даже в теории никто не стал бы задавать нам неудобных вопросов вроде «Почему ваш корабль в таком ужасном техническом состоянии и какие события к этому привели?»
Удалённость станции от обитаемых секторов сыграла нам на руку ещё и потому, что на ней нашлось всё, что необходимо для починки корабля. Ведь в космосе, на любой структуре, есть только две причины, которые могут помешать стрясти со случайных звёздных путешественников пару-тройку тысяч юнитов — это конкуренция, и отсутствие того, за что эти самые путешественники готовы заплатить. И, если конкуренции нет априори, потому что станция — единственная на многие сотни световых лет, — то причина остаётся только одна.
А если подсуетиться и заполнить склады вообще всем, что только может понадобиться космоплавателям, то причин не останется вовсе.
На этом «Марево» и выезжало, и неплохо себе существовало, даже несмотря на то, что находилось ну прямо далеко от обжитых секторов, и единственное, что представляло интерес для людей здесь это десяток астероидных полей, которые разрабатывались несколькими конкурирующими ресурсодобывающими компаниями.
В общем, спокойствие, порядок, всё в лучшем свете! Для подобных баз, конечно.
И в том, насколько хорошо база себя чувствует, мы сами убедились, как только сдали корабль в док на ремонт, и отправились в местный бар.
Он был не таким ярким и вычурным, как заведение Джонни Борова, но именно это и показывало, что он как минимум на один класс выше. Бармены здесь были опрятно и одинаково одеты, столики все чистые и без царапин, да и публика была под стать. Никаких мутных и сомнительных личностей, которые стреляют глазами, как отравленными иглами, и по котором прямо видно, что все мысли у них о том, как бы тебя обобрать до нитки.
С другой стороны, и фиолетововолосовые девчонки-зажигалки в таких местах вряд ли водятся…
Мы прилично раскошелились, заказав гору органической еды и бутылку меруанской текилы. Стопка за стопкой — и напряжение последних дней постепенно начало отпускать команду. Только сейчас до всех них начало доходить, что неделя действительно выдалась тяжёлой, причём настолько тяжёлой, что последние дни мы даже не говорили о произошедшем, даже не вспоминали, что что-то вообще происходило.
Зато вспомнили сейчас.
— Ну и что мы будем делать дальше? — спросила слегка захмелевшая Пиявка. Она, как истинная танталка, у которых высокая восприимчивость к алкоголю, начала косеть уже со второй рюмки.
— Чиниться, — ответил капитан. — Что ж ещё. У нас только внешнего ремонта как минимум на двое суток. А ведь ещё надо понять, что у нас могло поломаться внутри, и это тоже заменить.
— Нет, я про… — Пиявка пьяно стрельнула глазами по сторонам, нагнулась вперёд, так, что легла сиськами на стол, и прошептала: — Хардспейс.
Вернее, ей казалось, что прошептала. На самом же деле она уже настолько плохо себя контролировала, что её попытки прошептать были едва ли не громче, чем если бы она говорила в полный голос.
— Не знаю, — капитан пожал плечами. — Есть какие-то идеи?
— Идей нет, — ответил я, следя за движением на краю поля зрения. — Но есть подозрения.
— Какие? — живо заинтересовалась Пиявка.
— Подозрения, что за нами следят, — ответил я и быстро предупредил: — Только не глазейте в открытую. Два столика от нас, парень с синеволосой девушкой с кохлеарным имплантом.
Пиявка тут же вскочила, но Магнус перехватил её и силой усадил обратно. Пиявка пыталась сопротивляться и дрыгаться, так что вместо своего места плюхнулась к Магнусу на колени, и её это устроило — с такой позиции она могла видеть, о ком я говорю.
Что интересно, Магнуса это тоже устроило. Даже более
