Сердце Дракона. Часть II - Кирилл Сергеевич Клеванский
Одетый в черно-золотые, просторные одежды из драгоценнейшей из тканей, с короной о семи зубцах он не сводил взгляда со своих подданных.
Его трон стоял на пьедестале, к которому вело четырнадцать ступеней. И на каждой, прямо в камень, были воткнутый мечи, копья, молоты, секиры, топоры, кинжалы и прочие разновидности оружия.
Этим Император Драконов подчеркивал, что ему не нужна стража или телохранители. Он не боялся никого и ничего.
Его ладонь лежала на рукояти гигантского боевого топора, который был приставлен к подлокотнику трону.
— Мой Император, — Чин’Аме больше не кланялся.
Он не прятал взгляда. Как и Император на троне — он не чувствовал страха. Давно уже прошло то время, когда он боялся правителя. Теперь же его руки сжимали волшебный посох, в его разуме хранились знания столь удивительных и тонких мистерий, что их невозможно было описать словом и передать своим ученикам.
Чин’Аме был волшебником. Тем, чей взор пронзает Реку Мира, а воля меняет её ток. Ему были ведомы тайны пяти сот сорока шести Слов. И ни один из магов-драконов из прошлого, кроме, разве что, покойного мудреца Ху’Чина — Синего Пламени, не смог бы потягаться с ним в искусстве магии.
Прошли те эпохи, когда он, слабый и хилый, боялся идущий по пути Оружия. Их королевств и техник.
— Объясни мне, волшебник, как так получилось, что в Дарнасе, куда ты отправился за новым слугой для своего павильона, ты не заметил безродного дракона.
— Потому что я не видел там ни одного другого соплеменника, кроме министра Джу, — Чин’Аме кивнул на стоящего рядом министра.
Тот, как и всегда, выглядел чванливо и надменно. Его наряд лишь немногим уступал тому, в котором сидел и сам Император. А уж про сокровищницу Джу, который тот, как ходили слухи, нажил не самым честным путем, Чин’Аме даже не думать не хотелось.
Получи его павильон хоть десятую долю богатств Министра и они смогли бы привести магию в Стране Драконов к настоящему, а не метафорическому, рассвету.
— Ты лжешь, Чин’Аме, — прошипел Джу. Его глаза сверкнули янтарем и звериной яростью. — Я знаю, что ты лжешь!
— Откуда, министр, — изогнул бровь Чин’Аме. — Неужели есть что-то такое, о чем вы, по ошибке, разумеется, не поведали этому совету, — Чин’Аме обвел рукой стоявших позади министров и глав павильонов. — и самому Императору, да простирается в вечность вокруг него Высокое Небо.
— Ты обвиняешь меня в измене, безродный?!
Теперь уже глаза волшебника вспыхнули яростью, а энергии и мистерии вокруг него задышали магией.
— Слова обладают великой силой, министр, — дыхание Чин’Аме заставляло других глав павильонов тянуться ладонями к оружию, а кто-то был готов в любой момент принять истинную форму. Что для существ их уровня было сродни унижению, но жизнь была дороже. — Следите за ними внимательно, если не хотите узнать это на себе.
— Ты угрожаешь мне, плебей?!
— ХВАТИТ! — рев Императора заставил всех, кто стоял в зале, пасть ниц.
И не потому, что таков был закон, просто никто не смог устоять на ногах. Мощь Император Драконов находилась на том уровне, что даже Чин’Аме не мог её осознать. Он был уверен в своей способности сбежать от Императора, но победить его в честной схватке…
Во всем Регионе Белого Дракона не найдется ни одного живого существа, человека, орка или эльфа, который был бы способен на это.
Пока не найдется…
— Слушайте мое слово, министр Джу и Чин’Аме. Отправляйтесь обратно в Дарнас. Найдите мне этого безродного и приведите сюда. В целости и сохранности, — тут уста Императора исказила улыбка. Плотоядная. Хищная. Дикая. Демонстрирующая ряды жутких, даже для Чин’Аме, клыков. — ЕГО — в целости и сохранности. Что до Дарнаса… за укрывание беглого дракона им придется ответить! Но об этом позже. Сейчас — можете быть свободны.
Министр Джу и Чин’Аме, поклонившись, направились к выходу из тронного зала Рубинового Дворца.
* * *
— Проходи, он ждет тебя.
Полог шатра отодвинулся и хромая фигура в пыльной, покрытым грязью, рваном плаще вошла внутрь.
Она тут же ударила себя кулаками в грудь, а затем опустилась на колени.
— Первый Вождь!
Секундная тишина.
— Поднимись, Степной Клык, последний из племени Степного Волка. Скажи мне — что тебя привело сюда?
Степной Клык посмотрел на огромного, краснокожего орка, сидящего перед ним. Тот ласкал пальцами пламя костра, которое отразилось на изуродованном лице Степного Клыка.
— Я пришел просить твоих охотников, Первый Вождь, — прорычал он. — чтобы те отправились со мной через Большой Воду и Дикие Скалы, в земли родины Степного Волка и отомстили за падших собратьев.
— Ты зовешь меня на войну с империей людей, собрат?
— Империей? — Степной Клык утробно зарычал. — ИМПЕРИЯМИ!
Глава 939
Даанатан встретил едущих на конях, любезно предоставленных пятым легионом, трех адептов пустынным безмолвием полуночи. Часа, когда, по старым легендам, ворожат ведьмы, стараясь украсть души и новорожденных и первенцев.
Ведьмин час, так его называли смертные.
Но одно дело простые смертные и совсем другое — столица Дарнаса, город тысячи огней и бесчисленного множества жителей. Огромная махина, возвышавшаяся посреди бескрайней махины.
Её стены, поднимаясь высоко к небу, могли служить настоящими проспектами — на их парапетах спокойно разъехалось бы три кареты или четыре повозки.
В центре поднимался тонким шпилем обычно ульем шипящий небесный порт, на разных уровнях которого были пришвартованы сотни и тысячи судов.
По улицам сновали люди по своим дневным делам, а ночью выходили гулять, веселиться, продолжать свой вечный праздник вереницы веков жизни адепта.
Столица империи всегда дышала жизнью… всегда, но не теперь.
Пустые улицы, закрытые ставни на окнах домов, широкие проспекты, по которым редко когда проезжал кто-то, кроме военного патруля. Иногда стучали железные каблуки стальных сапог, которыми звенели гвардейцы, отправленные в очередной патруль.
— Комендантский час, — пояснила Рекка для Эйнена и Хаджара, едущих следов за ней. — К десяти часам вечера, любой, кто окажется на улице, будет подвергнут тщательному обыску и проверке.
Хаджар посмотрел в сторону Запретного Города. Из-за того, что
