Локи. Дилогия - Василий Горъ
К моему искреннему удивлению, девушка отреагировала на эту речь более чем адекватно:
- Ничего страшного: для этого маршрута условия просто великолепны! И я была бы счастлива услышать ваше имя, дабы от души поблагодарить как за помощь, позволившую воспользоваться результатами лотереи, так и за столь захватывающий трансфер.
- Логачев Ярослав Викто-… - начал, было, я, но вынужденно прервался на полуслове, так как СамСамыч опять начал крутить «Буян» по каким-то безумным траекториям. И вынужденно молчал аж восемь минут семнадцать секунд, пока боевая машина сбивала слишком шустрых преследователей, отрывалась от чуть более медлительных и снова накрывалась кем-то сбитым маскировочным полем. Поэтому, услышав в общем канале голос Демьяна Егорыча, радостно продублировал его вынужденной спутнице:
- По уверениям командира, мы распрощались со всеми желающими нас проводить. С некоторыми – навсегда. Так что самая неприятная часть круиза уже позади.
- Здорово! – вымученно прохрипела она, сделала небольшую паузу и каким-то образом вернула голосу прежнюю бодрость: - Сейчас я быстренько приду в себя и…
- Слышь, Локи, ну ты и отжег!!! – гулкий бас Лешего, раздавшийся из-за моей спины, заставил девушку замолчать, а меня превратиться в слух. Ведь таких ноток в голосе двоюродного брата я не слышал эдак года полтора, с тех пор, как Филька в рейде на Фуджейру-четыре одним-единственным выстрелом из тяжелого снайперского комплекса умудрился взорвать бронированный лимузин оптового покупателя живого товара. – Завалил самого Жнеца с телохранителями, да еще и в одно рыло!!!
- А он чем-то знаменит?! – заинтересованно спросил я и требовательно пошевелил плечами, намекая на то, что лежать замотанным в сети мне, как бы, слегка надоело.
Леший расхохотался. Чуть ли не до слез:
- Знаменит?! Да за голову этого ублюдка назначено вознаграждение в десять миллионов рублей!!!
- И оно висит уже не первый год! Вернее, висело… – откуда-то издалека заухал Петрович. После чего, по своему обыкновению, решил просветить «необразованную молодежь». – Лет двенадцать тому назад этот урод приобрел очередную рабыню, девушку-мичмана планетарной пехоты, похищенную людоловами во время краткосрочного отпуска. В то время Аббас был молод и излишне самоуверен, так что загрузил покупку в лимузин и доставил в родовое поместье. А она, идентифицировав охранные системы особняка и оценив уровень подготовки телохранителей шейха, пришла к выводу, что шансы на успешный побег равны нулю и решила уйти из жизни так, как полагается настоящей порубежнице. Сделала вид, что покорилась судьбе, помогла шейху потерять голову от страсти, дождалась удобного момента и устроила ему вечер воздаяния. К сожалению, имплантат этого урода подал сигнал тревоги чуть раньше, чем ей хотелось бы, а телохранители и личный врач оказались слишком хорошими профессионалами. В результате девочку застрелили, а его откачали. По слухам, с очень большим трудом. В общем, с тех пор он два раза в месяц покупает… вернее, покупал самых непокорных пленниц, выбивал им зубы, отрезал руки и ноги, зашивал культи автодоками, а потом насиловал обрубки. Сутками. Причем не один, а в компании тех самых телохранителей, которых ты завалил.
- А можно без подробностей?! – взбеленился я, сообразив, что слушаю этот рассказ не один. И не поверил собственным ушам, услышав совершенно спокойный голос несостоявшейся жертвы этой твари:
- Ярослав Викторович, я в полном порядке. Более того, имею некоторое представление о привычках личности, от которой вы меня спасли!
- О, черт! – сконфуженно воскликнул Петрович, быстренько извинился и изменил стиль подачи информации: - В общем, на счету Жнеца больше трех сотен замученных девушек, и в неофициальном рейтинге самых разыскиваемых «потребителей живого товара» он занимал второе место…
…Первые несколько часов разгона на борту «Буяна» творился жуткий бардак – весь экипаж, кроме командира, первого пилота и дядьки Фрола, занимался спасенными соотечественницами. Принимал благодарности от более-менее адекватных, успокаивал тех, кто никак не мог поверить в чудесное спасение, кормил оголодавших, укладывал спать вымотанных морально и физически, собирал информацию о родных и так далее. Естественно, припахали и меня. Сначала я, как самый младший, носился по каютам, активируя терминалы ВСД и выдавая всем желающим средства личной гигиены, стандартное флотское белье, комбезы и легкую обувь. Потом таскал из трюма листы вспененного пластика и застилал им полы во всех четырех каютах, чтобы было куда прилечь спасенным. Обустроив последних нуждающихся, был отправлен помогать Котяре. Точнее, провожать к единственной имеющейся на борту медкапсуле и обратно тех, кому в плену успели вживить маячки, рабские имплантаты и тому подобную дрянь. А когда закончил и с этим, унесся в трюм. Закатывать «трофеи» в прозрачный пластик.
Ничего сложного в этом процессе не было, соответственно, уже минут через пятнадцать я вытащил из вакуумного упаковщика восьмую голову, закинул ее в малый транспортный контейнер и активировал дроида-уборщика, чтобы уничтожить потеки крови на палубе. Особой необходимости дожидаться завершения этого действа не было, так что я доложил командиру о выполнении задания и был вызван в кают-компанию. К этому времени желудок уже напоминал о себе достаточно настойчиво, и в лифт я ворвался чуть ли не бегом. В таком же режиме пролетел считанные метры от кабинки до двери в помещение, в котором можно было чего-нибудь перехватить. А когда перешагнул через комингс и увидел лица старших родственников, вдруг почувствовал себя котенком, невесть как попавшим в вольер к бойцовым псам.
Следующие несколько минут растянулись в Вечность – каждый Логачев, начиная с Лешего и заканчивая Демьяном Егорычем, считал своим долгом не только поздравить меня с боевым крещением и фантастическим призом, но и приложиться к плечу ладонью. По возможности, от всей души. А из-за того, что особо хилых среди них не было, к концу поздравлений оба плеча и спина превратились в один сплошной синяк. Впрочем, это нисколько не расстраивало: я был по-настоящему счастлив, ибо случайное везение в разы подняло шансы на получение постоянного места в боевой группе! Увы, тон фразы, которой командир прервал это веселье, заставил подобраться и посерьезнеть:
- А теперь ложка дегтя, без которой бочек меда не бывает…
В кают-компании мгновенно стало тихо, и он, выдержав небольшую паузу, вперил тяжеленный взгляд мне в переносицу:
- Уничтожение шейха Аббаса и его верных псов – не только Поступок, которым ты будешь гордиться до последних дней, но и самый первый шаг взрослой жизни. Да, именно взрослой: твоя придумка с
