"Та самая Аннушка", второй том, часть вторая: "Не та дорога" - Павел Сергеевич Иевлев
— На здоровье.
— Что же об вас никто столько лет не укалывался? — спросила Аннушка. — Моя Ольга считала, что вы погибли, вероятнее всего в результате внутренних разборок в Комспасе. Да и по возрасту вам было пора, ведь Вещества там не было.
— Как вам прекрасно известно, Вещество не единственный и далеко не лучший способ присвоить немного чужой жизни. Скажем так, по ряду причин я достаточно долго отсутствовала и многое пропустила. Но, с другой стороны, там, где я была, тоже много интересного, так что я не жалею, да и упущенное почти наверстала. В связи с этим и возник вопрос: на чьей стороне будете вы, Аннушка?
— На своей, разумеется. Как всегда.
— Боюсь, не выйдет, — покачала красивой рыжей головой Ольга. — Вас просто не оставят в покое. Та самая Аннушка, та самая Ольга — мы слишком давно в игре, чтобы нас игнорировать. Мелехриму вы отказали, может быть, получится у меня? С другой мной вы были лучшими подругами, я, разумеется, не рассчитываю на такую же степень близости, но отношения свободного найма меня вполне устроят. Мы плохо начали, но все совершают ошибки. Давайте начнём с чистого листа? Мне найдётся что предложить.
— В обмен на что?
— Для начала, смежная с библиотекой локаль, вы знаете, о чём я. Мне нужен доступ к Мораториуму. Полный. Дверь туда настроена на Ольгу, всё равно на какую, это очень удачно, но вы присвоили это место себе. Кусок не по вашим зубам, Аннушка. Вы, насколько я знаю, никогда не лезли в большую политику, это очень благоразумно, не изменяйте себе.
— Знаешь, — сказала Аннушка мрачно, — ты не она. Но ты она. Я слишком хорошо её знала. Интонации, мимика, движение, то, как ты держишь кружку, как кладёшь ногу на ногу, как сжимаешь рукой колено, когда врёшь.
Рыжая убрала руку с колена.
— Та Ольга врала всем, кроме меня. Не знаю, есть ли такой человек у тебя, но это точно не я. Меня ты используешь и кинешь. Так что мой ответ: «Нет». Допивай чай и проваливай. Раз добралась сюда, то и выбраться сумеешь.
— Я уже допила, спасибо, — рыжая как будто ничуть не расстроилась. — Жаль, что так вышло, но что же, каждый свободен в выборе судьбы. Не буду навязывать своё общество. Спасибо за чай, Лёха, приятного вам вечера.
Аннушка не ответила, Ольга встала и пошла, удаляясь в сумерки наступившего вечера. Я с интересом смотрел ей вслед.
— Да, лучшая жопа Мультиверсума, — мрачно сказала Аннушка. — Глаза не сломай.
— Может быть, её надо было… не знаю… повыспрашивать как-то? Сделать вид, что типа согласна, может, чего-то бы да узнали? Она явно в курсе, что творится.
— Её надо было пристрелить, но я сентиментальная дура. Не смогла. Слишком это… она.
— Вот так просто пристрелить?
— Ольга — моя Ольга — была одним из самых жёстких и опасных игроков в Мультиверсуме. Умная, хитрая и безжалостная.
— Думаешь, эта такая же?
— Думаю, эта хуже. Давай пожрём и поедем. Не хочу тут ночевать, мало ли.
— Как скажешь. Твоя каша в котелке. Положить в миску или так съешь?
— Так съем. Меньше посуды мыть.
Я потянулся за котелком, и тут чуйка взвыла, как безумная. Я даже сказать ничего не успел, схватил девушку за плечи, одним рывком, на адреналине, выдернул из кресла и почти забросил в приоткрытые ворота гаража, вкатившись туда за ней. Взрывом створку захлопнуло и почти вбило внутрь, но она устояла, вогнувшись и перекосившись.
— «Чёрт»! Там мой «Чёрт»! — заорала Аннушка.
— Уже нет, — крикнул я, пытаясь вытрясти звон из ушей.
— Что это было, солдат?
— РПГ, скорее всего, — ответил я, понимая, что совершил чудовищную ошибку.
Кинувшись в первое попавшееся укрытие, фактически загнал нас в ловушку — двери перекосило и заклинило, вокруг глухие стены, бежать некуда, отстреливаться невозможно. Сейчас следующий заряд даст по воротам, и нам кранты.
— Сука! Рыжая сука! — никак не могла успокоиться Аннушка. — Папина машина! Убью её!
— Потом, потом! Выдёргивай нас отсюда! На изнанку, на хренанку, куда ты там делаешь! — чуйка внутри продолжала завывать сиреной ракетной опасности, я просто видел, как неведомый стрелок, ухмыляясь, закладывает следующую гранату в ствол.
— Не могу!
— Почему?
— Меня блокируют! Такая же хрень, как тогда! У них этот чёртов прибор! Открывай кросс-локус!
— Его тут нет!
— Так сделай! Других вариантов нет!
— Сдурела? Это только в кино работает!
— Тогда нам пиздец!
— Поцелуемся на прощание?
— Дебил озабоченный! Дай сюда сенсус!
— Что?
— Шарик этот чёртов!
Я вытащил из кармана полупрозрачный твёрдый мячик и протянул ей.
— И что ты с ним будешь делать? Грызть?
— Нет, блин, в жопу засуну! Давай!
Она обхватила шар ладонями, сжала их, закрыла глаза, оскалилась, и я увидел, как он тает в её руках, уменьшаясь и растворяясь. Мир вокруг нас поплыл, потерял плотность, потёк, превратился в рисунок, игру теней на ткани, словно мы в кинотеатре, стоим за экраном, на котором показывают фильм. Кино про то, как красиво влетают внутрь гаража сорванные взрывом ворота и как заполняет его огонь термобарической гранаты.
Хорошо, что нас уже там не было.
Глава 20
Дно Изнанки
Престранное местечко. Гадостное серо-бурое небо, которое светится равномерно и тускло, как грязный, засранный мухами абажур дешёвой бумажной лампы. Пыльная дорога из ниоткуда в никуда, нелепая и непонятная. Ни разметки, ни обочин, ни отбойников, ни фонарей, ни насыпи, и невозможно сказать, чем покрыта. Какая-то прям «дорога вообще», как идея. Вокруг прах и тлен. Непонятное и неприятное нечто, когда даже гниль сгнила и труха в труху. Где-то я слышал о «первоматерии», так вот, тут — «последнематерия», то, что осталось от материи после того, как её сожрали и высрали, а потом сожрали и высрали снова. Много-много раз, пока она не достигла последней стадии перед превращением в ничто, консистенции серого гомогенного порошка.
Единственное исключение — каменная площадка, на которой находимся мы. Она под крышей простой шатровой беседки на столбах. Похоже на перекрёсток, который показывала мне на Дороге Аннушка, но тут ничто ни с чем не
