Я Гордый 6 - Тимур Машуков
По общедоступной версии я хотел согласовать нашу поездку, в реальности же намеревался выяснить все насчет того дипломата. Ждать, когда принцесса сама разродится информацией, было нельзя. Время поджимало, и мне уже затея с отпуском не казалась такой интересной. Как-то привык я быть постоянно в движении. Вот, кстати, это тоже будет испытанием для меня, потому как за два года проведенных, в школе, я абсолютно разучился расслабляться.
Фасад здания, в котором разместились ханьцы, был скрыт высоким забором. Тяжелые кованые ворота со встроенными артефактами и с изображением драконов при нашем приближении приветливо распахнулись, и мы беспрепятственно проехали внутрь. Нас даже проверять не стали. Настолько доверяют или у них иные способы контроля всех входящих?
Здание, построенное в соответствии с ханьскими традициями в виде пагоды с узнаваемой формой крыши, если честно, внушало — пять этажей, большой парк, озеро с рыбками.
У них самое большое представительство в Российской империи среди всех остальных государств. Почти восемь гектаров земли отхапали в центре Новгорода.
Все это я прокачал за секунды, пока, выйдя из машины, шел навстречу принимающей делегации, в числе которой была и Линь.
К немалому их восторгу я сразу перешел на ханьский и разразился приветственной речью в их духе, суть которой сводилась к тому, как мне приятно тут быть, какие они замечательные и как я восхищаюсь их страной под мудрым правлением императора…
Их ответная речь была похожей на мою, правда, они еще уделили внимание тому, какой я замечательный и как хорошо говорю на их языке. Мол, это сближает наши культуры и ясно показывает, как их тут уважают. Раз даже принц озаботился этим, то что уж говорить об остальном народе. В общем, мы похвалили друг друга, стоя на пороге, после чего мне предложили пройти внутрь.
Внутри оказалось все очень помпезно — красные с золотом дорожки, огромные залы, высокие, украшенные затейливой резьбой колонны. Ну, и конечно, портреты императора ханьцев и членов его семьи в золотых тяжёлых рамах украшали стены на каждом шагу.
Меня с поклонами провели в большой конференц-зал, в котором уже находились человек пять. Четверо из них были одаренными дамочками, а одна даже в ранге князь. Приветливо раскланявшись, мы уселись за круглый стол, на который сразу выставили легкие напитки — ни разу не алкоголь! — и сладости.
Ну да, я ж сюда не есть приехал, а разговоры вести. А сладкое — оно само по себе настраивает на позитивный лад. Вот попробуйте есть вкусную шоколадку и одновременно с этим злиться. Не получится. Так что все они сделали правильно.
Рядом со мной примостила зад заместитель Лопухина, Елена Сергеевна Елецкая, опытный дипломат и востоковед. Это она будет контролировать, чтобы хитропопые ханьцы меня не надули.
С другой стороны оказалась Строганова Ирина Валерьевна, в чине полковника имперской службы охраны — эта для того, чтобы меня не грохнули.
Ну, и еще куча всякого народа, который придавал солидности моему визиту, но на хрена они тут в реальности, я не понял. Но раз так надо, значит, надо — визит-то официальный.
Напротив нас уселись ханьцы во главе с их послом Лю Гучаном, доводившимся каким-то дальним родственником их императору. Кстати, моего знакомого по приему тут не было. Из уважения к хозяевам страны разговор велся на русском, чтобы потом не возникло недопонимания.
В общем, я пока молчал, потому как переговоры взяли на себя наши представители. В принципе, все и так было ясно, но требовалось, так сказать, закрепить личным участием.
Обговорили, где и когда, кто и за кем. Я почти уснул, если честно. Немного радовала лишь сидящая напротив меня Линь с каменным лицом. Непривычно было видеть ее такой. И чего она так напряглась? Ну да ничего, скоро узнаю.
В общем, через пару часов — это, как мне потом объяснили, очень быстро — все вопросы были окончательно решены, дата утверждена. Сегодня наша охрана уже вылетает туда, дабы все проверить и организовать.
После этого я, раскланявшись со всеми, отправился под ручку с Линь побродить в тени деревьев и предаться разв… нет, просто поговорить. Хотя, природа навевала что-то такое эдакое.
— Ну, колись, что не так. Я ж по тебе вижу, что ты чем-то обеспокоена.
— Да ничего такого, — попыталась она отмазаться. — Дела семейные и все такое. Я, кстати, тоже сегодня улетаю домой, чтобы встретить вас уже на нашей территории.
— Это, конечно, замечательно, но не хочешь мне рассказать за вчерашнее?
— Нечего рассказывать, Сергей. Наш представитель перешел рамки и был отправлен домой, где его ничего хорошего не ждет. Отец в гневе и может запросто казнить.
— А с чего это он вдруг стал таким смелым, что позволил себе хамить?
— Понимаешь, при дворе моего отца есть две фракции. Одна стоит за дружбу с Российской империей, а вот вторая больше склоняется к дружбе с Западом. Бытует мнение, что вы набрали слишком много силы и вас надо прижать, пока не стало слишком поздно. Вот к этой второй фракции и принадлежал Сяо Це, которой позволил вчера сболтнуть лишнего.
— Это может стать для нас проблемой? Ну, ты же понимаешь, что я не стану терпеть подобного отношения.
— Уверяю тебя, все под контролем. В твою сторону даже косо посмотреть никто не рискнет. Там такие меры безопасности предприняты, что даже мне страшно. Вас, по сути, будет охранять целая армия, состоящая из сильнейших одаренных страны.
— Не получится ли так, что наш приезд доставит вам неприятности?
— Ни в коем случае. Скорей, наоборот, покажет нашу крепкую связь и прекрасные отношения между правящими родами. Мы ведь первая страна, куда ты приедешь с официальным визитом? А это немаловажный знак для всех политиков.
— Тогда ладно. Есть что-то еще, о чем я должен знать заранее? Ты же меня знаешь, Линь — я за словом и делом в карман не полезу.
— Ничего такого. Стандартная программа встречи важной делегации. Вас особо никто дергать не будет. Во дворце тебе придется побывать всего три раза. Первый — это сразу по прибытии, чтобы пустить пыль в глаза всем наблюдающим. Второй визит — не официальный. Отец хочет поговорить с тобой в приватной обстановке. Ну, и ближе к твоему возвращению домой будет организован торжественный прием в твою честь. Все как всегда, без особых перегибов.
