Крылья - Эл Лекс
Да, это не объясняло отсутствие скота и звуков от него, но это была единственная теория, которую я смог построить.
К сожалению, она не оправдалась тоже. Дома были ожидаемо пусты.
И ожидаемо выглядели так, словно их покинули впопыхах.
Впопыхах, но давно.
Похлебка в грубых деревянных плошках давно подернулась пленкой жира, на которой уже успела распушиться фиолетовая плесень, сквозь открытые двери в сени намело кучи пыли, вода в брошенных прямо посреди улицы ведрах, испарилась, оставшись только на самом донышке. Суток трое прошло, не меньше.
Примерно столько же, сколько по моим подсчетам прошло с того момента, как рыбак поставил сеть в реке.
В общем-то, ничего удивительного. Даже наоборот — все просто и складно. Люблю, когда все просто и складно.
Только вот не люблю, когда меня окружает смерть. Я, может, и привык к ней за время пребывания в этом мире, но это не значит, что мне это начало нравиться.
А то, что здесь все мертвы, было очевидно. Не пропадают люди просто так, это противоречит всем законам физики. И даже в мире, в котором властвует магия — все равно противоречит. Если вдуматься, магия лишь немного меняет законы физики в небольшом радиусе и ненадолго… Сомневаюсь, что даже с ее помощью возможно в один присест аннигилировать несколько сот человек и голов скота, да так, чтобы от них не осталось и следа, не задев при этом ничего кроме.
Да, в этом мире есть, ну или вернее, были, существа, которым по силам не то что деревню — город сравнять с землей. Но именно что — сравнять. Разрушить. Оставить руины.
А не просто изъять живых людей, как лишние фигурки из диорамы.
А если людей никто никуда не изымал и они все еще здесь… То, значит, они там, откуда поднимается черный дым. Больше им быть просто негде.
А значит, и мой путь тоже лежит туда. Может, я и не найду там живых жителей деревни, но, возможно, найду живыми хоть кого-то. Пусть хоть даже банальных мародеров — и то хорошо. Смогу у них выяснить, где нахожусь и где ближайший город. А если найду каких-нибудь спасателей, или на худой конец — солдат императора, прикинусь местным жителем, чудом выжившим, но потерявшим память и потому не способным рассказать, что же произошло.
Отличный план. Надежный, как швейцарские часы.
Еще б ты знал, что такое швейцарские часы.
Мне достаточно понимать, что о них знаешь ты. Давай, дерзай.
И я дерзнул. Пошел прямо на черный дым, петляя по улочкам и постоянно держа правильный азимут. На всякий случай сжал кулак, исправно покрывшийся костяной броней, и с облегчением убедился, что доспехи на месте, слушаются меня и, в случае чего, я не останусь без защиты.
Через несколько минут я наконец вышел на центральную площадь деревни. Конечно же, центральная площадь! Где еще может происходить всякая дичь⁈ Конечно, на центральной площади! Где еще хватит места на то, чтобы свалить из трупов селян целую гору? Конечно, на центральной площади!
Я остановился, глядя на клубящийся над жуткой кучей дым. Подходить не спешил, только разглядывал — в голове шевелились какие-то смутные подозрения, велящие не торопиться и осмотреть все как следует. Ведь тут явно что-то не так. Что-то не сходится, не стыкуется…
Точно! Несмотря на довольно ощутимый ветер, дым не сносило! Он поднимался вверх совершенно вертикально, словно по натянутой струнке! Будто для него этого ветра вообще не существовало!
Ты опять не туда смотришь. Присмотрись к куче.
А что куча? Куча как куча. Трупы как трупы. Я уже привык к ним. Даже крови нет.
Вот именно. Нет крови. А еще они не горят.
Я чуть не подавился собственным языком, уже готовя колкий ответ демону.
А ведь и правда — трупы не горели, в смысле, они никогда не горели! Не то что открытого пламени, не было даже намека на то, что здесь пылал огонь! Да даже хотя бы тлел — ничего подобного! Все тела абсолютно целые, хоть и мертвенно-бледные, ни на одном ни единого следа горения, даже одежда цела!
Вообще вся эта куча выглядела так, словно люди по своей собственной воле пришли сюда и сложили из своих тел этот террикон!
Но откуда тогда дым⁈
Чтобы понять откуда дым, найди, что горит.
Но тут ничего не горит! Даже запаха гари нет!
Вот именно. Значит, это не дым.
Тогда что это⁈
Демон.
Я вздрогнул и посмотрел на столб дыма еще раз, внимательнее.
Мне показалось, или он слегка изогнулся в мою сторону?
Не показалось.
Ты хочешь сказать, что вот это — живой демон⁈ Вот этот столб дыма⁈ Ну ладно, не дыма, но… Это что, тот самый наиболее слабый демон, который можно как туман ладошкой разогнать⁈
Не думаю. Этот наоборот сильный. Он целую деревню подчинил себе. Тут навскидку человек триста.
Тогда почему он — дым⁈
Чтобы было проще питаться.
Питаться⁈ Он питается людьми⁈
Эмоциями. Да. Твоя баба тебе рассказывала.
Она рассказывала про живых!.. Погоди, ты хочешь сказать, что эти люди — живы⁈
Да.
Я буквально обмер. Тело будто сковало одной мощной судорогой, не позволяя двинуть ни единой мышцей.
Триста человек.
Триста живых человек. Которые здесь лежат уже трое суток вповалку, как забитый чумной скот. Уже далеко не все живы — кто-то задохнулся в подножье этой кучи, кто-то умер от обезвоживания, у стариков не выдержало сердце, у детей — кости. Мочились под себя, переставали дышать… При этом бьюсь об заклад, что все они находились в сознании, хоть и не владели собой, все чувствовали, все видели… Даже представить себе боюсь, что творилось у них в головах все эти три дня…
А черная мерзость все это время высасывала из них эти эмоции, упивалась ими, становясь больше, плотнее, жирнее, выше. Натурально жируя на чужих страданиях, на чужих жизнях, на потерях…
И почему в этом мире все самое мерзкое — обязательно черного цвета⁈ Мой любимый, сука, цвет!
Злишься? Злость это хорошо…
Еще как злюсь! Скажи-ка, рогатый, а возможно как-то уничтожить эту херь без помощи магии⁈
Ты зря думаешь, что это будет без помощи магии, или ты забыл, что любой демон, и я в том числе — магия в своем самом ярком проявлении.
Да или нет⁈
Да. И тебе даже придется это сделать.
Это еще почему?
Потому что демон заинтересовался тобой.
Значит, мне не казалось. Значит, черный дым, закрутившийся медленным вихрем при моем появлении, действительно
