Колония [V] - Алексей Губарев
— Это не сергианцы, парень. — раздалось за моей спиной. Повернувшись, я увидел капитана и Диму, стоявшего правее, у самой орудийной башни.
— Тогда кто? — почти в голос произнесли мы с другом.
— Те, от кого мы так долго ждали вестей. Земляне. Они оказались коварнее, чем наш исконный враг.
* * *
Дорогу назад я помнил смутно. Вроде нас остановили на первом кардоне, но быстро отпустили, узнав, кто мы такие. Затем мы приехали ко мне домой, и мои последние надежды на то, что родные живы, почти исчезли. Там было пусто. Не раздавался смех сестрёнки, не было маминого — как прошёл день, сынок? Отец не позвал к дяде на выходные, отметить по-мужски сдачу экзамена. Тишина…
— Идем со мной. — приказным тоном произнёс Дмитрий. — Побудешь у нас, пока твой брат не объявится. Нельзя тебе сейчас оставаться одному.
Всё ещё не веря в произошедшее, я послушно двинулся за другом. На улице взглянул вверх. Небо по-прежнему было затянуто энергощитом. Мозг машинально отметил — долго держится, больше часа уже. Такого не было на моей памяти.
Захарьев жил рядом, на соседней улице. В отличие от меня, у Димы не было братьев или сестёр, так как его родители сами ещё были молоды.
— Мам, Жека поживёт у нас, хорошо? — с порога заявил друг. — Пока его брат не объявится.
— Дима. — из зала выскочила мать Захарьева. Худенькая, миниатюрная. И как у такой маленькой женщины родился столь крупный сын? Он же сейчас уже вдвое больше неё. — Ты… Вы где пропадали? Со школы звонила Светлана Анатольевна, сказала, вы поехали туда, к «Надежде». Что там?
— У нас больше нет парка и музея. — ответил Дмитрий. — Там все погибли.
— Господи! — женщина прижала ладони к лицу. Взглянула на меня. — Ох! Женя, там же… Боже мой!
— Мама! — строго произнёс младший Захарьев. — Что говорят по инфовизору?
— Говорят, чтобы все оставались под защитой купола до особого распоряжения. — ответила мать Димы. — Ох, вы же голодные! Проходите скорее на кухню! Ну, не стойте, живее!
Сидя за столом в небольшой, тесной комнатке, я силой запихивал в себя ложку за ложкой горячий суп, совершенно не чувствуя его вкуса. В голове вертелась лишь одна мысль — они живы! И сейчас раз за разом звонят на коммуникатор, который остался в школе. Экзамен, у нас у всех собрали средства связи…
— Жека, ты это, хлебом заедай — пробормотал Дима, сидевший напротив. Он уже съел свою порцию, и сейчас пил чай из здоровенной, поллитровой кружки. — И вообще, не спеши думать самое плохое. Нужно подождать.
— Ох! — раздался испуганный голос хозяйки квартиры. — Война!
Дмитрий, а следом и я вскочили из-за стола, и поспешили в зал. Там, с плоского экрана инфовизора на нас смотрел комендант города, генерал-полковник Марков. Лицо его было злым, взгляд мрачным, полным решимости. А из динамиков звучал хриплый, надорванный голос:
— Братья и сёстры. Много лет мы ждали хоть какой-то весточки с прародины, с планеты Земля. И дождались. Только вместо приветствия, земляне атаковали нас. Подло, коварно, ударив по самому незащищенному месту. Во время нашего общего праздника… Атака была совершена с высокой орбиты, из бортовых орудий космического корабля. Сергианцы так не поступают, и потому мы оказались не готовы.
Марков прервался, чтобы сделать несколько глотков из стакана. Затем продолжил:
— «Надежда» полностью уничтожена. По нашим подсчетам погибло более трехсот наших граждан, почти половина из них — маленькие дети. И после этого нам выдвинули ультиматум — не оказывать сопротивление, сложить оружие и подчиниться представителю корпорации «Ворлд Ордер». Я, как полноправный представитель Совета Пятой колонии сообщаю вам принятое решение. Это война! С этого момента объявляется всеобщая мобилизация. Военнообязанным явиться в пункты приписки с военными билетами. Добровольцы, для вас в детских садах, школах, университетах, дворцах культуры с завтрашнего утра будут работать отборочные комиссии. Объявлен комендантский час. За территорию защитного купола выход без специального разрешения запрещён.
Генерал говорил что-то ещё, но я его уже не слушал. Разум внезапно стал кристально ясным, и тут же пришло осознание — всё, что я видел с борта бронетранспортера — это правда. Они погибли, их больше нет… Сестрёнка, постоянно просившая ей помочь с уроками, и так весело хохотавшая над моими шутками… Мама, умеющая всегда найти нужное слово, чтобы я почувствовал себя увереннее… Отец, строгий, но справедливый, больше никогда не расскажет мне, как лучше преодолеть ров воды на полосе препятствий, и не покажет, как правильно подсекать зеркальную плотву…
— Жека! — произнес Дмитрий, привлекая к себе внимание. Он только что положил трубку досашнего телефона на стол. — Дружище, пошли в школу. Денис Ильич позвонил, он собирает класс. Говорит, это важно.
До школы пошли пешком, так как на перекрестках уже стояли смешанные патрули комендатуры и армейцев. Динамики на автобусных остановках транслировали речь Маркова, а все внешние инфовизоры повторяли видеообращение генерал-полковника. На улицах если и попадались горожане, то они или куда-то спешили, или с тревогой смотрели на сиреневый защитный купол.
У самого входа в школу нам встретилась Кострова, в сопровождении старшего брата — Андрея, который учился на в городском техникуме на мастера, что-то связанное с подземными работами. У Наташки лицо зареванное, парень мрачный, на скулах то и дело перекатываются желваки. Ох ты ж, да ведь у них есть младший братишка, ровесник моей сестры.
— Привет. — поздоровались мы со студентом.
— Здророва. — угрюмо произнес Андрей, а затем шагнул ко мне и шепнул на ухо: — Евгений, присмотри за сестрой, хорошо?
Я молча кивнул, глядя в спину одноклассницы, которая впервые на моей памяти сутулилась, и от того казалась ещё более мелкой.
— Тогда передаю её вам, а сам побежал.
— Куда? — поинтересовался Дима.
— Записываться в добровольцы. Говорят, в дворце культуры уже заработала комиссия.
Проводив взглядом удаляющегося парня, я принял решение — как только Ильич отпустит нас, тоже пойду в добровольцы. Мне уже семнадцатый год, по нашим законам комиссия обязана принять. Пойду рядовым пехотинцем!
На первом этаже школы было непривычно тихо. Ни кто не бегал, не спешил куда-то, пусто. Лишь с инфовизора обращался к гражданам комендант, правда беззвучно.
— Нам в актовый зал. — Дмитрий подтолкнул Наташку, замершую перед экраном, в нужном направлении. — Ильич не любит, когда опаздывают.
Всегда вспыльчивая в этот раз
