Блуждающая Огневая Группа (БОГ) - Василий Головачёв
– Тихо! – прозвучал женский голос. – Это наша ДРГ! Выходите, тут дети, двое, пусть не пугаются.
Зашевелившиеся люди начали вставать и выходить из сарая. К Тарасу подошла закутанная в шаль женщина, откинула шаль на спину, и Тарас в рассеянном свете фонаря увидел красивое девичье лицо, украшенное синяком под глазом и царапиной на лбу. У неё были точёные губы, слегка раскосые глаза и брови крыльями. И несмотря на синяк, она была несказанно, необычайно красивая!
– Вы командир?
Тарас очнулся.
– А вы «одиннадцать сто один»?
– Да.
– Как вас зовут?
– Снежана. Уходим, пока не началась тревога!
– Не начнётся, – усмехнулся появившийся в сарае Штопор.
Тарас досчитал пленников: всего девять человек, из них двое стариков и двое детей, и с облегчением выдохнул. Он опасался, что вертолёт всех на борт не заберёт.
– Выводите их к «вертушке»!
Толпа жителей деревни направилась вслед за Котом.
Тарас проводил их взглядом, буркнул Штопору:
– Минируем!
Разошлись по деревне, устанавливая взрыв-модули класса «антикрепость» в форме гиперболических антенн. На всё это ушло семь минут, после чего Тарас вывел группу из селения и послал в штаб короткую радиограмму:
– Готовы к отходу!
После окончания операции мстители должны были вернуться к месту высадки, сесть в вертолёт и отправиться домой за линию фронта.
– Тень, отсчёт пошёл! – доложил куратор операций ЧВК полковник Калаудинов. – У вас тридцать секунд!
– Товсь! – скомандовал капитан.
Ровно через полминуты из-за восточного горизонта донёсся всхлип РСЗО «Ураган», и в нескольких километрах от деревни раздались взрывы «шумового прикрытия».
Тарас тотчас же привёл в действие комплекс подрыва, и половина домов деревни, а также вся техника польских наёмников взлетели на воздух! Тугая взрывная волна ударила по лесу, где укрылись десантники, однако никого не застала врасплох. Группа уже мчалась по направлению к ближайшему полю, где должен был приземлиться военно-транспортный Ми-8 «Шторм».
Они уже выбегали из лесопосадки, ориентируясь на приближающееся лопотание винтов вертолёта, когда бежавший впереди Тараса Атаман наступил на мину.
Взрыв был не очень громкий, под ногу сержанта попалась противопехотка, но её силы оказалось достаточно, чтобы отброшенный на пару метров Атаман умер мгновенно. Ему оторвало обе ноги. Не спас и «оберег» – штурмовой бронежилет на «барсике», потому что осколки вонзились в тело Куренного снизу.
Досталось и Тарасу. Он почувствовал удар в бедро, в горячке бега продолжил движение, но уже в метре от места подрыва мины ногу свела боль, по ней к ступне полилась горячая струя, и Лобов с тихим вскриком «Твою м-мать!» осел на траву.
Подскочил Штопор.
– Командир?!
– Ногу задело…
– Мы же здесь проходили два часа назад!
– Повезло. Посмотри, что с Атаманом?
– Двухсотый! – угрюмо доложил Кот.
– Грузите в «вертушку»!
Тарас попытался встать, но острая боль в ноге и внизу живота заставила его со стоном опуститься на землю.
– Чёрт!
– Локоть, Соло, сюда! – подозвал бойцов Штопор. – Жгут на бедро!
Споро перетянули ногу жгутом, хотя Тарас всё равно чувствовал, что кровь продолжает сочиться из раны.
Штопор подхватил его под руку.
– Берите командира!
К Тарасу подбежала невесть как оказавшаяся рядом Снежана, опередив остальных бойцов группы. Вместе с лейтенантом они подняли раненого и понесли к вертолёту, винты которого уже пришли в движение.
Через минуту Ми-8 взлетел и помчался над деревьями на высоте пяти метров на восток.
Но Тарас этого уже не видел, потеряв сознание в кабине винтокрылой машины.
Донецк-41. 25 мая, 11 часов 11 минут утра
Новости о спецоперации на Донбассе уложились в четверть часа, и расслабившийся Итан вернулся к своим проблемам, занимавшим немало места в компьютере донецкого филиала «ИИмперии», военной компьютерной фирмы, принадлежащей, в свою очередь, госкорпорации «ИИРусь».
СВО началась год назад, в марте две тысячи сорокового года, и хотя сражались в основном нейросети: российская «Маршалесса», к этому времени ставшая филиалом «ИИмперии», объединившей информационные мощности дружественных стран, и украинско-европейская система «Майдан», – хватало потерь и среди личного состава армий. Украинские достигали двух миллионов человек, российские – около пятидесяти тысяч. НАТО при этом тоже теряла людей, отправляя в зону конфликта офицеров под видом наёмников, но в основном расплачивалась техникой, несмотря на применение очень мощных компьютерных сетей с искусственным интеллектом. Если бы не поддержка «Майдана» англосаксами и американцами, Россия уже дошла бы до западных границ Украины, и операция по денацификации и демилитаризации закончилась бы. Но до её завершения было ещё далеко, пока «Майдан» продолжал сопротивляться, не жалея людей. Даже просвистывающие по Сети скандалы о привлечении к уголовной ответственности высокопоставленных персон из числа российского чиновничества, в том числе военного, не способствовали продвижению российских войск. Все бизнес-структуры были заинтересованы в продолжении конфликта, получая громадные прибыли.
Итан Лобов, двадцать шесть лет, натурал, в прошлом реал-спортсмен (десятиборец, победитель армии по киберспорту «Меч мгновения»), хотя и не принимал участия в боевых сражениях, работая психоаналитиком на Министерство обороны, изредка появлялся на линии огневого поражения, перечеркнувшей Украину почти пополам. Российской армии оставалось взять новую столицу Украины – Львов (Киев уже был взят и восстанавливался), после чего наконец гибель украинского народа прекратилась бы. Хотя НАТО и США собирались воевать с Россией «до последнего украинца».
Разумеется, как и всякий разносторонне развитый человек, Итан знал предысторию конфликта. СВО должна была начаться ещё в две тысячи двадцать втором году, после того как президент собрал всех министров силового блока, историков и экспертов и поинтересовался их мнением, стоит ли ждать провокаций со стороны киевского режима или начать освобождать Донбасс «по-настоящему». Материалы об этом совещании публиковались тогда в том числе и в открытом информационном пространстве. Однако, несмотря на единодушное пожелание собравшихся защитить братский народ, президент не пошёл дальше деклараций, и противостояние России с коллективным Западом нарастало ещё восемнадцать лет, прежде чем другой президент (четвёртый после Путина) не решился разрешить проблему радикально. А поскольку к сороковому году миром, по сути, начали заправлять ИИ-сети, то и эту прокси-войну вели они, не жалея ни сил, ни средств, ни энергии, ни людей. До начала операции Россия не раз пыталась решить донбасский кризис мирным путём и даже предлагала договориться, чтобы все войны и конфликты разрешались с помощью роботов или компьютерных программ. Возникли даже сугубо военные нейросети, разрабатывающие сценарии таких войн, по сути – игровые виртуальные реальности, что казалось выходом из создавшегося положения, грозящего разродиться глобальной ядерной войной. Роботам в этих сценариях отводилась роль бойцов и разрешалось использовать оружие, выводящее из строя других роботов, но безвредное для солдат-людей. Однако всё пошло не так, как рассчитывали разработчики «нечеловеческих войн».
