Демон, работающий не по специальности - Константин Фисенко
— А почему девяносто?
— А потому что! Если я тебя переоценил, тогда у тебя большие проблемы, да и у всего города тоже, а я не сильно хочу с твоими делами разбираться, мне своих хватает. Ну, или, если ты свою ошибку не исправишь — то точно пригодится, — хмыкнул куратор, а я задумался. Какая ошибка? Все же по гримуару. Тогда почему он на меня смотрит как на душевно больного?
— Так где ошибка-то? — я все-таки не выдержал и повторил вопрос. Ответ был более чем лаконичен — хищная улыбка. Это такой способ обучения? На своих ошибках чтобы все учились, да? Дерьмовенький способ, вот что я скажу! Или это очень искрометная шутка в своем фирменном стиле, и я зря рефлексирую по этому поводу. Тут уж пятьдесят на пятьдесят.
Но не успел я расстроится и ужаснуться, как Валерий Юрьевич, опять, привычно себе, сменил тему и задал мне второй, насущный для него, вопрос:
— Готов пересдавать сопротивление? Я же тебе не разрешу никого призывать, пока не сдашь, — интересно, а мне хана? Или обойдусь?
— С-с-сейчас?
— Нет блин, через год и один день, по времени Фейри! Конечно же сейчас! — все-таки не выдержал и съязвил учитель.
— Ну, готов, наверное…
— Как-то неуверенно, — прищурился мой уже будущий мучитель. Да мне точно хана! Но я взял себя в руки и сказал другое:
— Да, готов! — к смерти, хотел добавить я, однако не стал. Это было бы явно лишним.
Разумеется, я безмерно уважаю своего куратора, и весь курс его уважает. Он достаточно радушный, добрый и щедрый, всегда поможет и подскажет, достаточно справедлив и милосерден, но… Всегда есть одно маленькое "но".
Это его методы обучения… А точнее, его методы принятия экзаменов… И удивительно, что оценочные процедуры у него гораздо более строгие, чем у остальных. У нас, например, экзамен продолжается целых три часа на каждого студента. В то время как у некромантов и менталистов, не входящих в группу Валерия Юрьевича, экзамен длится всего час. При этом у них он проводится в соответствии с установленными правилами, а у нас еще и с применением усилителей! Можно даже сказать, что он настоящий мазохист с видом добродетельного дяди!
Наверное, стоит пояснить, что за экзамены проводит и принимает Валерий Юрьевич: сопротивляемость сознания, контроль чужого сознания и язык древних. Почему этим не занимается куратор ментального факультета Эрик Дмитриевич? Вообще, ни малейшего понятия. На наши вопросы Юрьевич просто и лаконично говорит, что тот слабак, и закрывает тему. В принципе, я склонен ему верить, демонолог не может врать, как и демон. Ну в смысле не может врать — может и еще как, просто он никогда не говорит ложь, только правду. Очень специфический процесс вранья, который…
Ах, увлекся немного, извиняюсь! На чем я там остановился?.. Ах да, точно, как я мог забыть. Экзамены! Пока мы направляемся в мою пыточную, я расскажу о них:
Как они проходят? Пожалуй, начну с простого — с помещения. Обычная комната десять на десять с высотой потолка в четыре метра. На полу размещена огромных размеров Пентаграмма, с печатями на удержание маны и подавление мозговой активности вместе с источником, а на вершинах рисунка стоят как раз те самые усилители. Стандартная такая, была бы, призывная, просто огромная, Пентаграмма, если бы ее не отличало от других тем, что она работает только на людей, тем самым повышая воздействие на нас. От своей стандартности она оставила лишь название и линии. И вот приходит какой-нибудь студент, тот же самый бедный я, который сейчас с мелкой дрожью, на ватных ногах, подходит к ее центру, а также смотрит за тем, как его наставник расчерчивает дополнительные печати, (которые чудесным образом появляются только при сдаче его группы, а сам куратор делает вид, что они всегда тут были), садится в центре этой громадины и защищается.
Как защищается? Ну тут все просто. Вы помните, что я упоминал о печатях подавления и усилителях? Так вот, первые заставляют тебя ощущать апатию и затуманивают разум, а также ограничивают твой доступ к источнику маны, а вторые во много раз увеличивают способности того, кто находится за пределами этой проклятой границы. Но я должен отдать должное Виталию Юрьевичу, поскольку он работает как профессионал, сначала постепенно воздействуя на нас, чтобы мы привыкли, а затем усиливая нажим на нашу волю. Если ты студент и не демонолог — то продержишь легкое воздействие в течение двадцати минут, среднее — десяти минут. Максимально возможное ограничивается тридцатью, и только если ты студент нужного курса…
Мой вам совет: просто бегите и не оглядывайтесь. Ведь если ты каким-то непостижимым образом попал сюда, то для тебя вариант остается только один…
Страдать.
Полчаса слабого воздействия, потом час среднего, затем полчаса максимального контроля от Юрьевича, а в конце, если и на этом моменте ты способен выдерживать еще его усилия, он начинает по одному запускать усилители, и тогда ожидается боль. Всего этих штук пять. Самый сильный из нашей группы — Арк, он способен выдержать все, но после этого отдыхает пару деньков без сознания. Для меня же порог целых три. То есть, моя оценка "три" — незачет. Как говорит Юрьевич: “Меньше четырех — безвольный слабак, четыре — просто слабак, пять — вполне неплохо, а выдержал все пять и сам встал — да нет, это уже бред какой-то”. Когда мы всей группой интересуемся, что же будет, если встанем, он просто смеется и говорит что подарит мешок какао и что-нибудь еще, исходя из ситуации. Вот она — мотивация!
Но к чему это я… Точно, экзамен! То есть сейчас меня будут потихоньку убивать.
Началось всё довольно просто: я выдержал первый уровень и среднюю мощь куратора на ура, и уже приготовился к следующей ступени, но меня ждал сюрприз.
Когда меня согнуло пополам, и я захотел биться головой о пол, я понял что говорил наставник про то, что не следует расслабляться. Меня не собирались щадить, просто кто-то с ехидным выражением лица активировал сразу два усилителя, вместо одного.
С горем пополам я выгнал Юрьевича из своего разума и стал думать о важном.
Какой интересный пол! А сколько ушло дерева на всё это великолепие? А он ровный или есть холмы и впадины?
Я не сошёл с ума, просто стоит пояснить: когда тебя берут под контроль волей, то вместе
