Наследник павшего дома. Том I - Александр Вайс
Снова грохнуло, благо неудавшийся убийца молодых девушек не мог пробить мой щит. И… решил пойти в лобовую, одним движением убрав винтовку за спину на магнитный захват и выхватив артефактный меч.
— Ну, иди сюда, — я сощурился, начав незаметно, пряча за спиной для неожиданности, строить заклинание любимой ветви магии высокого уровня опасности. Теперь щит был без нагрузки, уже даже начал распадаться… мана подчинялась всё хуже, но мне оставалось стиснуть зубы и терпеть. Нельзя в таком состоянии магию применять!
Пока он летел в ближний бой, я едва-едва успевал завершить простейшую вариацию любимого заклинания. Объятый тенью клинок влетел в ещё державшийся щит и на несколько секунд увяз в нём. Посыпались искры маны от конфликта энергий, но я не пытался удержать защиту. Остановить чужую ауру да при такой массе удара не выйдет.
Призыв Дирнуина.
Готовый рассечь мне голову удар останавливает возникший чёрный клинок. Меч врага надрезает, а мои ноги подгибаются под силой атаки, но я уже смещаю корпус, чтобы пропустить убийцу мимо.
Контроль массы.
Едва завершённое заклинание активируется, направляю всю мощь его эффекта через меч как проводник. Всей силой продавливаю сопротивление ауры врага.
Мужчина болезненно застонал и рухнул вниз потяжелевшей железякой, которую никак не могли удержать двигатели.
Дирнуин уже исчезает, позволив ему пролететь мимо прямо на каменистую землю.
Больно, мана-каналы протестуют. Но вышло слабо, это его не убьёт, а потому хватаюсь за рукоять его крупнокалиберной винтовки и дёргаю на себя, напитав маной. Магнитные захваты её не удержали, и тяжёлое оружие оказалось у меня в руках.
Теневая аура мага опасно разрастается, если ударит вокруг — мне конец.
Решительно поворачиваю пушку и буквально вонзаю её под покров стонущего мага, уперев в поясницу — выстрел.
Дуло винтовки взорвалось, лёгкую броню явно с упором на стелс вскрыло. Меня едва не изрешетило осколками, сил едва хватило на простейший щиток, который окатило брызнувшими кровавыми ошмётками. Мощная взрывчатка — мужика почти разорвало пополам! В ушах, которые я защитить не смог, звенело, но это мелочи.
Я пошатнулся, едва не упал: душа болела после нагрузки во время сильнейшего повреждения… Надо помочь молодняку.
В два шага допрыгнул до лежавшей рядом рыжей и перевернул её. На красивом строгом личике наливался синяк с небольшой ссадиной, но ничего серьёзного. Просто ударилась головой плюс сильное магическое истощение, куда она шлем посеяла? Так или иначе… София в порядке. Да, так её звали. Эйгон к ней даже неровно дышал, и я понимаю его. Впрочем, память уже подсказывает, что лучше бы София не узнала о том, что я её на руки сейчас подниму, чтобы не оставлять тут валяться.
Девушка не была миниатюрной, даже ростом уступала мне лишь на пару сантиметров, но Эйгон хорошо физической подготовкой занимался, вытащить её на площадку перед пещерой труда не составило. Впрочем, новое тело казалось мне медленным, слабым и заторможённым. Всё же моя родная тушка была напичкана военными квази-органическими имплантами, нейроусилителями и снабжена отличным магическим усилением. Тут же подобные импланты не практиковались: не решили проблему совместимости с магией.
Надеюсь, больше никто не нападёт. Люди ранены, им нужно срочно оказать первую помощь. А потому положил девушку на вымытый дождями камень и рванул к укушенному. Он был в самой большой опасности — эти ящерки слегка ядовиты. К счастью, яд парализующий, но можно и заражение крови подхватить.
Парень постанывал, не уверен в сознании он или нет.
— Сейчас помогу, держись! — я попытался построить простое исцеляющее заклинание, вопреки протестам мана-каналов… — Да вашу ж мать!
Магия подчинялась всё хуже. И это не из-за травмы! У них иная магия — какие-то ядра! А Эйгон ещё и калека. Так, насрать. Что там память говорит об их медикаментах…
Начал копаться в небольшом коробе слева на ноге. Там имелся алхимический регенератор. Магическая химия, заклинание исцеления в бутылке. Дорогое удовольствие… хотя здесь не слишком. Ух, примитивы, не для инъекции в кровь.
Я торопливо дёрнул за рычажок, снял с потерявшего сознание бледного парня повреждённый кислотой шлем и влил содержимое пробирки в рот.
Эта бурда на некоторое время повышает способность организма регенерировать до аномальных высот, взвинчивая метаболизм, процессы деления клеток, восстановления крови много чего ещё. Сам сдёрнул с пояса флягу, начав промывать раны от яда.
Выглядело скверно, слюна ящеров немного ядовита и у неё высокая кислотность. Шкура будет слазить слоями. Я просто старался как можно скорее промыть эту дрянь, пока разогнанный организм избавляется от уже попавшего в кровоток яда. Очень нужен целитель или нормальное медицинское оборудование. А я пока мог только достать стерильной пинцет из меднабора, взять марлевые тампоны для промокания и помогать ими, очищать раны.
Нет, другого целителя он не дождётся. Я стал, как смог строить засветившееся зелёным заклинание Жизни. Нити маны норовили распасться. Кажется, процесс слияния душ продолжался… И почти уверен, что чем больше я использовал магию, тем быстрее я терял контроль.
Есть вероятность, что если дать душе стабилизироваться, то хоть какую-то часть старой магии я сохраню. Хотя бы на этом уровне… но ценой станет жизнь парня, а это недопустимо. Память Эйгона подсказывает, что он тот ещё говнюк, но это не повод оставлять его умирать.
Живительная сила окутала рваные раны, магия контроля воды помогла вытянуть заражённую кровь. Любой солдат обязан уметь себя подлатать.
Раненная душа отзывалась болью, и я ощущал, как остатки контроля продолжали исчезать. Сейчас меня бы не то что «архимагом», даже «экспертом» не назвали бы. Большую часть ограниченной военной магии, что знаю, уже не осилю.
Часть разума исследовала мою собственную магию. Потоки маны продолжало перетягивать на себя «ядро» — энергетический конструкт в душе.
Я грязно, как вусмерть пьяный десантник, матерился себе под нос. Магия на знакомых началах мне больше не доступна. Вот почему все использовали только одну стихию: они формируют свои ядра единожды, настраивают набор стихийных техник. У «меня» вот было огненное… только сломалось чуть больше половины годового цикла назад.
Эта цепочка фактов, всплывшая в голове, мне совершенно не нравилась. У местных магов узкие специализации… Хотя если верить памяти, на высоких уровнях развития их маги дадут нашим фору, высокомерно посмеиваясь. К тому же я не видел построения формаций магии — никаких узоров маной и рун. Всё уже вписано в ядре, только управляй им. Внутри души ману контролировать легко.
Кстати есть ещё один метод использования магии! Но его позже опробую, с моей травмой и выкрутасами сейчас попросту вырублюсь от попытки. Главное, что там без тонкого контроля маны обходится.
Удерживаемое заклинание рассыпалось с зелёными искрами маны. Всё, теперь предел внешнего контроля — направленные выбросы энергии. Но жизнь парня вроде бы сейчас вне опасности.
Неподалёку протяжно застонали. Тот, кого отбросили к стене пещеры. Парень крепко приложился затылком, на камне даже след крови остался. Сотрясение мозга гарантированно. Так же рванул к нему и дал его регенератор, чтобы быстрее пришёл в себя. Эффекта не дожидался: Ригель более-менее цел и скоро должен очнуться.
Сразу после него перебежал к Софии и ей тоже дал половину порции. Надо приводить всех в сознание и лучше начать с наименее пострадавших. Мы в опасной обстановке и её, между прочим, убить пытались!
Пока я этим занимался, Ригель уже пришёл в себя и вяло осматривался.
— Эйгон? — он сощурился, смотря на меня. Скорее всего, пока не может сфокусировать взгляд.
— Да, где Озэр?
— В… пещере.
Я без вопросов юркнул в неглубокую пещеру. Высокий мускулистый блондин ещё лежал в отрубе. Его накрыло астралом. Интересно кто? Эти ящерки не умеют, вообще мало, кто на это способен.
— Эй, подъём! Целитель срочно нужен! — я крикнул на него, хлопая по лицу. Шлем лежал рядом, регенератор ему уже дали и даже вкололи стимулятор, но после астрала у него может быть повреждена душа… как у меня, кстати. Ладно, потом.
— Что… — слабо произнёс он.
— Есть контакт! Подъём, Балабол, твоя помощь срочно нужна!
На старую кличку, подсказанную памятью, он застонал и разлепил глаза. Я же, убедившись, что
