Ветер над пропастью - Ибикус Ибикус
— Можете быть свободны, — вдруг сказал он, продолжая рассматривать мишени.
Затем он взял ведомость, поставил всем воспитанницам зачет, а в графе Веры поставил еще плюсик. После этого подпоручик отправился в кабинет инструкторов боевых искусств. Там он встретил учителя рукопашного боя Касидава.
— Смотри, что вытворяют Вера-Ника, — сказал он, и показал ему мишени с одинаковым рисунком пулевых отверстий.
— Видел бы ты их на моих занятиях. Когда они работают, парой им нет равных. Вдвоем они могут справиться с четырьмя тренированными противниками. Ника — сильная и быстрая, а Вера — гибкая и ловкая — выводит противника на Нику, а та легко укладывает его на ковер. Они действуют как один механизм, не переговариваясь и не глядя друг на друга, тем не менее, всегда определяют свое местоположение и не ошибаются в спаррингах. Но друг против друг дружки их ставить нельзя. Кроме того Ника очень точно бросает ножи. Удар у нее быстрый и сильный. Кстати, на занятиях по скалолазанию они всегда первые, когда идут парой. Вера карабкается наверх и вбивает крючья, Ника страхует и взбирается следом. Эта пара дорогого стоит. Впрочем, остальные четверо тоже неплохо смотрятся. Еще два года тренировок и эта шестерка справится с ротой гренадеров, только я не знаю, где они могут найти применение своим талантам. Ну, не на фронт же их посылать.
— Да, какой фронт. Там есть дочери благородных семейств, и даже титулованные особы. Правда, в наших стенах все равны.
Следующие два года кроме спортивных тренировок, их обучали ориентированию на местности, плаванью, работе на телеграфе, вождению автомобиля. Пансионат денег не жалел, ни на учителей, ни на закупку оборудования. Были у него меценаты, которые пожелали остаться неизвестными.
Нике исполнилось шестнадцать, через два года девочек должны выпустить из стен пансионата. У некоторых уже были женихи. Ника все годы никуда не выезжала и что с ней будет после выпуска не знала, да и не задумывалась об этом. Она, конечно, догадывалась, что ей должно достаться именье родителей, которым сейчас управляла тетка.
Теплым летним вечером Ника и Вера сидели на веранде и отдыхали после напряженных дневных тренировок. Большинство девочек разъехались на каникулы, оставшиеся продолжали учебу, а физические упражнения должны были делать вообще все воспитанницы, где бы они ни находились.
— Ника, зайди к Татьяне Павловне! — крикнула проходившая мимо воспитательница младшей группы.
— Зачем это ты понадобилась директрисе? — удивилась Вера.
— Сейчас узнаю, — ответила Ника и отправилась в административный корпус.
В кабинете директора, кроме самой директрисы, Татьяны Павловны, сидел крепкий мужчина, среднего роста, похожий на кучера, что тотчас и подтвердилось.
— Вот, Ника, за тобой прислали. Тетка твоя, Анна Федоровна, просила срочно отправить тебя, возможно насовсем. Савелия за тобой прислала.
— Но я не хочу, тем более, насовсем!
— Ты вот что, не держи на нее зла, плоха твоя тетка. Доктора говорят, долго не протянет. Съезди, сама решишь, как дальше быть.
— Надо ехать, барышня, — добавил Савелий.
Ника замолчала, Савелий и Татьяна Павловна не торопили ее.
— Можно Вера со мной поедет?
— Хорошо, — разрешила директриса, — завтра с утра отправитесь. У вас неделя на все дела, а сейчас проводите Савелия к коменданту, пусть определит его на ночлег и накормит.
Вера обрадовалась неожиданному приключению. Две девочки из их группы Оля и Аля (впрочем, уже барышни), уехали к родственникам на каникулы, а Таня и Света помогли собрать Вере и Нике свои саквояжи. Рано утром они в дорожных костюмах вышли во двор пансионата. Одежду воспитанницам шили в мастерских, но многое, конечно, закупалось в городе. Дорожные костюмы шили в пансионате специально для боевой группы амазонок, так среди преподавателей стали называть эту шестерку воспитанниц. Внешне одежда выглядела обычно, серая блузка и длинная черная юбка. Однако юбка была не совсем обычной: это была юбка-штаны, что из-за пышных складок было совершенно незаметно, даже при ходьбе. В одинаковых шляпках на головах, наши амазонки, совершенно не отличались от провинциальных барышень.
Савелий уже запряг кобылу, помог забраться в коляску барышням и погрузил их саквояжи.
— А вот я слышала, варнаки на дорогах балуются… — придурашным голосом вдруг сказала Вера.
— Да, не-е… — басом ответил Савелий, — Не бойтесь барышни, доставлю вас как положено. Никто не посмеет обидеть деточек, да я ежели чего… — и кучер щелкнул кнутом внушительного размера. Дворник, открывавший ворота и услышав это, вдруг захохотал.
— Ты чего? — удивился Савелий.
— Да ничего, езжайте с богом, — ответил тот.
Коляска мягко катила по пыльной грунтовой дороге. Солнце стояло на горизонте согревая воздух летнего утра. Вокруг расстилались поля с созревающим жнивьем, а далеко впереди сквозь утренний туман виднелся лес. Девочкам быстро наскучило смотреть по сторонам и они, спрятавшись от солнца в глубину коляски, тихо переговаривались. Они уже давно все рассказали о себе друг дружке. Ника мало, что помнила о своем детстве, но некоторые эпизоды не рассказывала никому. Будущее свое она представляла смутно, но покидать пансионат ей очень не хотелось. Иногда ей хотелось обучать малышей в стенах пансионата всему, что знала и умела сама. А хорошо знала она только искусство рукопашного боя и некоторые технические дисциплины. Иногда она представляла рядом с собой красивого юношу, с которым было легко идти по жизни, занимаясь любимым делом, как пишут в романах. В пансионате была хорошая библиотека. У Веры были сходные мысли, которыми она делилась с Никой, только о себе она почти ничего не знала. Однажды директриса сказала, что, когда ее нашли, у ворот приюта, на ней был золотой крестик очень странной формы и ей вернут его после совершеннолетия.
— Вера, почитай стихи, — попросила Ника.
Мне снился очень страшный сон,
Ко мне пришел огромный слон,
Он ждал меня на берегу,
И я к нему одна иду,
Иду рассудку вопреки,
Совсем одна по дну реки…
— Все, хватит! А ты слона-то когда-нибудь видела?
— Нет, только на картинке. И в книгах читала, в романах Майн Рида.
Так переговариваясь, иногда замолкая, девочки все дальше удалялись от пансионата. Время шло, Савелий остановил коляску, девочки вышли размяться и перекусить, тем что взяли с собой, да и лошади нужен отдых. Солнце было уже в зените, а до усадьбы Анны Федоровны было еще не близко.
— Успеем засветло! Зимой бы не успели, а сейчас запросто, — сказал Савелий.
После непродолжительного отдыха и перекуса, он усадил барышень в коляску и собрался взобраться сам, но тут из ближнего лесочка появился мужик.
На плече у него лежала какая-то палка.
— Стой, — крикнул мужик Савелию
