Змей Двуликий - Евгений Нетт
А избавление культистов и симбионтов от всех могущих указать на истинную подоплёку происходящего зацепок Элин считал задачей первоочерёдной.
Глава 2
Помимо выжженных дотла покоев Колдии Элин зачистил ещё с десяток помещений, в части оставив особые следы, как бы выделяющие их среди прочих. Этот простой в общем-то трюк в том или ином виде почти гарантированно пускал ищеек по ложному следу, и причина для провала была лишь одна — ошибка исполнителя.
А ошибаться сейчас было попросту негде, ведь все риски сводились к нулю благодаря одной лишь голой силе. Элин не оставлял после себя следов и не мог попасться кому-то на глаза. Все его взаимодействия с окружением в комнатах происходило исключительно посредством магии, — кроме разве что книг Колдии, — которая в точности контролировалась разумом. Эманации же анимы он за время заигрывания с симбионтами научился контролировать столь искусно, что уже и сам порой терялся, рефлекторно “прибирая” за собой, замечая неладное и осознавая сделанное лишь спустя доли секунды. Вроде бы и очевидная проблема, но с другой стороны — нельзя перестроиться моментально. А вершины в маскировке Элин, как ему самому казалось, достиг лишь пару месяцев тому назад.
Впрочем, это была уже шестая названная вершина с того самого момента, как он покинул Китеж.
Есть, о чём поразмыслить…
Прошествовав мимо активно обсуждающих происходящее за стенами женщин и девушек клана Мордакс, сокрытый под маскирующим покровом Элин спокойно ступил во двор архива — места, которое охранялось не хуже башни главной ветви. Здесь даже сейчас дежурили часовые, среди которых не было ни одного анимуса ниже пика серебра. Тем не менее, проблем они доставили не больше, чем девушки-болтушки, и в итоге Элин всё равно проник в архивы, преодолев все внешние линии защит, отделяющих потенциальных вторженцев от трёх этажей с наименее важными сведениями, учебниками, жизнеописаниями, наставлениями и техниками. Здесь перерождённого интересовали лишь архивариусы, каждый из которых подвергся быстрому и мягкому, но незаметному ментальному допросу, следы от которого должны будут бесследно исчезнуть менее, чем через пару недель. За это время ни симбионты, ни культисты по указке своих хозяев провести проверку едва ли успеют.
Особенно если число последователей врагов рода человеческого резко сократится на две трети…
— Но это — потом. — Произнёс перерождённый, с улыбкой глядя в глаза знакомого ему старца с весьма забавной манерой следить за бородой. Та была заплетена в две жиденькие косички, кончики которых уходили куда-то за уши, к затылку, где крепились к поддерживающему причёску в форме кольцу. — Симбионты. Ментальные техники. Менталы. Колдия. Клан Мордакс. Странности. Изобретения…
Ещё с минуту парень вслух перечислял интересующие его триггеры, выталкивающие на поверхность чужой памяти ассоциирующиеся со словами воспоминания. Элин делал это, чтобы смягчить последствия для очень немолодого человека, запомнившегося анимусу ещё в юности, проведённой в стенах Авалона. Добродушный старик не разделял знатных и ничтожных, влиятельных и незначительных, господ и рабов. Для него главным определяющим фактором был человеческий ум, а уж в этом Элин Нойр уступал лишь немногим. Были у него, конечно, свои заскоки, но в Авалоне таковые имелись, пожалуй, у всех и каждого. Самыми адекватными являлись простые горожане, для которых родной город был оплотом безопасности, стабильности и процветания, но анимусы с “низами” без острой на то необходимости не пересекались, так что окружающих их социум был воистину безумен.
А уж на этом фоне старик Дай-Коуги был сущим воплощением разумности и адекватности. Потому Элин его сейчас и пожалел, в отличии от других архивариусов, которых ещё не один день будет мучать серьёзная головная боль.
Череда заданных напрямую памяти старика вопросов очертила границы, в которых предстояло работать перерождённому, проникшему в святая святых великого города. Дай-Коуги, будучи старшим архивариусом, точно знал, в каких конкретно хранилищах находятся труды клана Мордакс в целом и Колдии в частности, а так же куда ушли вышедшие из-под руки последней труды. Список вышел серьёзный, и Элин даже забеспокоился о том, успеет ли он разобраться со всем до того, как Авалонцы покончат с суматохой за стенами. Всё-таки невообразимые способности — способностями, а действовать, когда город кишит только вернувшимися из битвы анимусами куда сложнее. А в мирное время Авалон ими именно что кишел, так как обучали здесь даже слабосилков, пусть из них и выходил лишь вспомогательный персонал, который, между тем, в этой роли был на порядок лучше обычных людей или даже воинов. Слишком уж велика была разница в силах между этими тремя кастами…
Беззвучно чертыхнувшись, перерождённый усыпил старика, после чего для пущей надёжности прошёлся тем же приёмом и по всем остальным своим жертвам. Естественно, уже спящим, но теперь сон этот стал весьма далёк от есетственного, и продлиться должен был как минимум сутки, после чего “несчастных” ждёт пробуждение физически ощущаемого желания узнать что-то новое. Между прочим, этот приём изобрёл Элин самолично, едва понял, что последствия ментальных воздействий смазываются тем активнее, чем чаще и глубже обработанный объект пользуется своим разумом. Ну а слегка простимулировать определённую часть сознания беззащитного человека Элин мог легко — даром, что половина его сегодняшних жертв обладала золотыми и серебряными рангами.
Все эти махинации отняли у анимуса ещё четверть часа, но архивы он покидал в приподнятом настроении. Благодаря образам из памяти архивариусов ему удалось не только получить информацию, но и освежить собственные воспоминания обо многих кланах и фамилиях Авалона. Элин, конечно, мог вспомнить всё это и так, но одно дело — смотреть на выцветший, тусклый отпечаток былых времён, и совсем другое — пройтись по этому отпечатку разноцветной кистью. Совсем иные ощущения и другое восприятие, более цельное, более глубокое…
Во многом благодаря этому кратковременному воодушевлению перерождённый и не заметил сразу, что вокруг архива стало подозрительно мало людей, а один конкретный, ощущающийся не таким уж и незначительным сгусток силы появился из ниоткуда и застыл прямо перед главным входом.
Он словно дожидался чего-то… или кого-то.
О том, что этим кем-то стал он
