Виктор III. Развязка - Евгений Валерьевич Решетов
— Охре… — выдохнул я и в реальном мире уже закончил: — неть.
Я снова сидел на стуле, и мои руки продолжали быть связанными за спиной. Благо, старик не привязал меня к стулу. Похоже, он считал, что сможет разобраться со мной, ежели я попытаюсь вскочить. И ректор не на ровном месте так считал. Он же сильный маг ветра. Если скрутит фигу, то у меня унесёт в прошлый год.
Но сейчас ректор судорожно выгибался на полу. Из его оскаленного рта шла жёлтая пена, вены вздулись, почернели, а зрачки бешено пульсировали. Они то становились величиной с игольное ушко, то расширялись до предела, вытесняя радужку. При этом старик хрипел, повизгивал. И эти звуки вторили сухому треску его костей, которые не были предназначены для подобных выгибаний.
— Господи, как же его корёжит, — ужаснулся я, а затем вскочил со стула и отбежал в сторону.
Там я лёг на спину, скрючился и сумел через ноги вывести руки из-за спины. Они оказались передо мной, и я увидел, что довольно толстая верёвка опутывает мои запястья. Вцепился в неё зубами и стал сильно дёргать, дабы ослабить.
В итоге у меня получилось развязать верёвку. Я избавился от неё, вскочил на ноги, схватил керосиновую лампу и метнулся к крепкой дубовой двери с железными полосами. Но та оказалась закрыта.
— Ключ. Где он? — судорожно прошипел я и метнул взгляд на корчащегося старика.
Он выглядел страшно. Но хрен ли делать? Я подскочил к нему и стал шарить по карманам.
А тот вдруг схватил меня за воротник пиджака, посмотрел налитыми кровью глазами и прохрипел с безумной улыбкой на покрытых пеной губах:
— Спаси… бо… Ты дал мне свобо… ду… И я дам тебе такую же.
— Не надо! — нервно выдал я, параллельно нащупав в кармане связку ключей.
Я выдернул её из штанов старика и метнулся к двери. Мои руки тряслись, но мне всё же довольно быстро удалось подобрать нужный ключ. Я вставил его в скважину, отворил замок и вместе с керосиновой лампой выметнулся из помещения. Закрыл дверь и снова запер её. И буквально через мгновение с той стороны дверь сотряс сильный удар.
Дьявол! Надо валить! Надо валить, да поскорее! Но куда? Я быстро огляделся и увидел коридор, который был аналогичен тем, что служили прибежищем одержимых. Судьба в лице ректора снова занесла меня в подземелье под островом.
Твою мать! И как мне выбираться отсюда?! С Эдом-то было попроще. А теперь всё сам… Но — прочь панику. У меня есть опыт, лампа и магия.
Я вытер дрожащей рукой потное лицо, а потом сотворил с помощью пассов «радар». И мне даже не помешали удары, сотрясающие дверь. «Радар» показал мне наличие пятёрки существ с довольно активными мыслительными процессами. Это явно были бесноватые. И они бежали в мою сторону компактной группой, видимо, по одному и тому же коридору. А я со всех ног ломанулся от них прочь, держа перед собой лампу. Её свет разгонял тьму, благодаря чему я не рисковал грохнуться, зацепившись за какую-нибудь кочку.
Мой бег был стремителен, как падение рубля в девяносто восьмом. И я сумел за короткий срок преодолеть довольно большое расстояние. А потом свернул и снова вызвал «радар». На сей раз он мне показал, что в этой части подземелья я нахожусь в одиночестве. Меня тотчас охватило облегчение, но не полное. От ректора колобок ушёл, от одержимых, вроде, тоже, а вот выход из лабиринта ещё не нашёл.
Я немного перевёл дыхание и быстром шагом двинулся дальше, внимательно глядя по сторонам. На указательные стрелки мне не приходилось рассчитывать, но что-то же может подсказать, где тут выход.
Однако я около пяти минут бродил по коридорам, прежде чем отыскал хоть что-то интересное. Это была дверь. И я даже сперва испугался, что снова вернулся к тому помещению, в котором лютовал ректор. Но при ближайшем рассмотрении дверь оказалась другой. Более массивной и… новой. Навскидку её тут установили лет десять назад.
Конечно же, внутри меня сразу появился вкрадчивый голосок. Тот самый голосок, который обычно шептал мне что-то вроде этого: «Выпей ещё, Виктор, выпей. Ты быстро трезвеешь. Люпен ничего не заметит. А если хочешь, то смешай две вот эти вырвеглазные настойки. Ничего не будет. Я тебе зуб даю».
И сейчас этот голосок нашёптывал: «Открой дверь, открой. Вдруг за ней что-то интересное? Отрой, ничего не будет. Я тебе зуб даю».
А так как жизнь меня ничему не учит, я решительно положил руку на дверную ручку и потянул её на себя. Но дверь не поддалась. Она оказалась заперта. И я почувствовал жуткое разочарование, пронзившиеся меня от макушки до пят. Однако через миг подумал, что, наверное, так даже будет лучше. Мало ли что за ней? А вдруг там чудище, которое только и жаждет моей плоти?
Я тряхнул головой и решил снова вызвать «радар». Завертел руками в сложных пассах и вскоре увидел множество бесноватых. Они все мчались в одном направлении, словно там были гигантские скидки на новые, модные человеческие тела. И их миграция заставила меня сильно задуматься. Что её могло вызвать? И поможет ли это что-то выбраться мне отсюда?
Поразмыслив немного, я накинул на лампу свой многострадальный пиджак, дабы она не светила так ярко, и крадучись пошёл к тому коридору, по которому куда-то мчались твари. Авось они меня не почуют. Я уже так набегался, что начал вонять потом и немытым телом, что роднило меня с человеческими тушками, порабощёнными бесами.
И моим довольно смелым надеждам суждено было сбыться. Одержимые промчались по коридору, пока я стоял за углом, слыша лишь частое шлёпанье босых ног. А когда оно почти стихло, я выскочил из-за угла и побежал за бесноватыми, держась на почтительном расстоянии. Свет лампы к этому времени едва-едва просвечивал через ткань пиджака, поэтому она не должна была выдать меня.
Но не свалял ли я дурака ринувшись за одержимыми? Хрен знает, куда они бегут. Может, в самое сердце подземелья? Однако уже поздно было пить боржоми. Надо двигаться до конца.
И вскоре я испытал истинное счастье из-за того, что не передумал. Орава одержимых вывела меня к настежь открытой двери, покрытой рунами, отпугивавшими бесов. А за этой дверью скрывался тускло освещённый подвал, выложенный позеленевшими от времени блоками. Прочь из него вела
