Клинок командора - Михаил Леккор
— Вставай! — то ли себе, то ли Володе скомандовал Мишка и, отбросив одеяло, метнулся натягивать одежду.
— Окно закрой, — попросил Володя, решивший не идти на первую лекцию.
Мишка сделал вид, что не услышал. Подхватив принадлежности для чистки зубов, он умелся следом за Димой, как бы случайно не захлопнув дверь. Потянуло таким сквозняком, что Володя не выдержал и тоже поднялся с постели. Дверь он захлопнул, зато мстительно открыл вторую створку. Пусть комната хорошенько проветрится.
Он подумывал чем бы ему дополнить маленькую месть, но организм требовательно звал в туалет и пришлось подчиниться, дабы не оставить лужу посреди комнаты. Это было бы уж чересчур сильной расплатой за открытое окно.
Из туалета Володя возвращался с хорошим настроением, представляя, как подрагивают от холода его приятели. Около двери Кольки он задержался, решив оттянуть встречу с наверняка обозлившимися Димкой и Мишкой. Он подергал ручку его двери. Сосед уже поднялся, как всегда сразу включив телевизор.
— Как с трупами?
Телезависимый Колька даже не обратил внимания на хамство и отсутствие утреннего приветствия, затараторив:
— У нас в России покрошено тысячи три, в Европе около двух. А по миру за десять тысяч перевалило.
«Значит, куча народа разорвана в клочья», — прикинул Володя.
— Про Лимоново говорили?
— Не, ты что, таких деревень знаешь, сколько раздолбали, на целый день хватит, если по пять минут давать. Ты смотри на другое, о, как раз показывают.
На экране телевизора появилась карта России с несколькими выделенными темными пятнами регионами, где нападений было особенно много. Их область оказалась усеянной точками нападений особенно густо. Вчерашнее предчувствие загнанного в ловушку зверя оказалось правильным.
— Смотри, мы же в центре! — Воскликнул пораженный Володя. Серега Савельев накануне говорил об этом, но верить не хотелось. Лучше бы он ошибся.
— Точно, — мрачно подтвердил только сейчас разобравшийся в карте Колька, — опять мы кандидаты в герои. У тебя же военного билета тоже нет.
— Нету, — без восторга подтвердил Володя. Колькино предсказание вполне могло оказаться явью. У российских генералов очень часто не хватало мозгов для нормальных раздумий над картой. Проще использовать привычный расейский способ навала, объявив отмененными все отсрочки. Авось кто-нибудь выживет в ходе генерального наступления, а остальные помрут во имя грядущих поколений. Побед без жертв не бывает. Только вот погибать ради неведомых потомков как-то не хотелось. К тому же, у них их пока не было.
— Нашли, кто это сделал? — с надеждой спросил он.
Колька с усмешкой посмотрел на него. В какую этопору в России следствие заканчивалось за одну ночь. Супермены существуют только в сериалах.
— Никаких следов, — сказал он, — генералы с раннего утра трепались, по-привычке валили все на чеченцев и ваххабитов, потом ученые мудаки несли про аномальные зоны. В общем, никто ничего не знает.
— Ладно, — махнул Володя рукой, — переживем как-нибудь.
— Переживем, — помрачнел Колька, — они уже говорят о дополнительном призыве этой весной!
Новость была весьма неприятной. Володя представил себя в форме. Счастья будет полные штаны. Они обменялись понятливыми взглядами.
— Сегодня с семи утра, едва включились, только об укреплении армии и несут, — сказал Колька, — заберут ведь.
Услышав про часы, Володя встрепенулся. Призыв в армию был в неопределенном будущем, которого могло и не быть, а вот опаздывать на лекцию не следовало. Николай Васильевич очень не любил, когда его прерывали на полуслове.
Приятели успели вскипятить чаю и сидели, торопливо отхлебывая из кружек. До начала лекции оставались считанные минуты.
— Давай пей, — скомандовал Мишка, уже при галстуке, демонстративно поглядывая на монитор мобильника. Друзья его не забыли, побеспокоившись заварить чаю и на него.
Володя бросился переодеваться, между делом сделав большой глоток из предназначенной ему кружки, и сразу же выплюнул жидкость обратно. Увы, напиток был жутко соленым. Любезные товарищи, побеспокоившиеся об опаздывающем, не упустили возможности порезвиться.
Комментарий пострадавшего был непечатным, за исключением предлогов «а» и союзов «и». Дима и Миша ответили хохотом.
Злиться на них было смешно. Володя быстренько оделся, прополоскал рот холодной водой и лишь после этого кротко предупредил о своем вечернем дежурстве по кухне. Сокамерники переглянулись, уловив предупреждение.
— Я тебе помогу, — решительно заявил Миша, — мне все равно сегодня вечером делать нечего.
— Ого, — прервал веселье Дима, взглянув на часы, — пора отчаливать. И так придется бежать.
По пути в институт Володя успел сообщить услышанное по телевизору. Как и следовало ожидать, его сожителей и встретившихся по пути однокурсников известие о возможном призыве не обрадовало.
— Служить бы рад, прислуживаться… — Прокомментировал кто-то. Враги, накрошившие кучу трупов, были пока абстрактны, находясь непонятно где. А родимая армия в лице горвоенкомата — неподалеку. И оный орган пугал куда больше.
В аудиторию они влетели спустя минуту после звонка. Шеф еще не объявился. Свободными остались только передние места — цена долгого здорового сна. Более стойкий народ занял полезные для общения и чтения художественной литературы задние парты. Хотя по новой истории Европы месторасположение парты не имело значения. Без лекций экзамен сдать было невозможно, поэтому ручками усердно скрипел весь курс. Но в тылу как-то надежнее.
Вопреки ожиданию, требовательный Николай Васильевич явился на лекцию с пятнадцатиминутным опозданием. Если бы не появление по стране значительного количества пропущенных через камнедробилку человеческих тел такое нарушение дисциплины стало бы сенсацией. А так вызвало лишь небольшое оживление. Кто-то уже с надеждой высказал предположение о благоразумном преподавателе, совершенно правильно оставшемся дома. Ходить по улицам в наши дни весьма опасно.
Преподаватель их разочаровал. Он торопливо вошел в аудиторию. Студенты принялись доставать убранные в пакеты и сумки тетради. Николай Васильевич, однако, не спешил перейти к проблемам политического развития Англии второй половины 19 века. Бледный и взъерошенный, он уперся руками на кафедру и невидящим взглядом посмотрел на студентов.
— Только что я увидел на улице Ленина точно так же растерзанных людей, как показывали в Лимоново.
Новость потрясающая и очень страшная. Девчонки немедленно взвизгнули от ужаса, многие парни откровенно побледнели. Неведомый Джек-потрошитель, от которого нет никакого спасения, пугал всех. Больше всего шокировала именно неизвестность. Какая-то могучая сила прекращала людей в отбивные котлеты. И ни могучие мускулы, ни ум, ни даже оружие, поскольку уже стало известно, что среди изуродованных трупов найдено несколько пистолетов, не помогали.
Николай Васильевич, видимо, страшился того же. Он постоял, глядя лишь в только ему видимую даль, и глухо сказал:
— Если бы я вышел на десять минут раньше, я оказался бы среди них. Какое счастье, что я вспомнил об обещанной одному из
