Кристофер Банч - Космос-Риск, Лимитед
— И насколько «не стесняются»?
— Молва гласит, что все зависит от того, сколько им заплатили. Убийство на их языке называется «аннулированием лицензии». Но к нам это не относится, я безусловно не одобряю всевозможный терроризм и насилие. Это отвратительно и никогда не проходит даром как для исполнителя, как и для негодяя, который его нанял. «Церберус» также лихо расправляется с конкурентами. Они пресекают все кривотолки, вставляют палки в колеса конкурентам и заканчивают за них дела, даже если это им выгодно.
— Но «Церберус» — только одна проблема. А другая в том, что я далеко не единственный, кто решил заняться таким бизнесом. Похоже; сейчас каждый парень с крепкими кулаками, который умеет обращаться с бластером и у которого есть лицензия на владение оружием, считает себя специалистом по чрезвычайным ситуациям.
Мичел опустила глаза.
— Прошу прощения, дорогая, я не имел в виду тебя.
— Ничего, не стоит извиняться. Хотя, думаю, я могу быть не только маникюршей по вызову. И у меня есть один вопрос. Когда я служила на Флоте, то моей специализацией был целевой анализ, Так позволь узнать, — Рисс незаметно для себя стала говорить тоном инструктора, — об этой «Церберус Системс». Меня не очень интересуют их методы. Но есть ли у них что-то хорошее?
— Пожалуй, — неохотно подтвердил Бальдур. — Это мощная организация, у них опытные сотрудники, хорошее оборудование, они серьезно вкладываются в каждую операцию. У них хорошие заработки, и они постоянно расширяют штаты. Честно говоря, удивительно, что они не сделали попытки заполучить в свою контору тебя. Они считают, что купить можно любого человека, вопрос только в цене. Впрочем, судя по людям, которые нас окружают, это так и есть.
— Ладно. А в чем их слабость?
Бальдур задумался.
— Им не хватает гибкости, как всякому гиганту. Они неповоротливы. Если уж двинутся куда-то, то прут вперед до конца. Если легли на курс, то никакие новые вводные не воспринимают. Уверены в своей безошибочности. Настоящие бюрократы. Чем дольше человек у них работает, тем выше он задирает нос и тем вернее будет занимать свою должность, пока совсем уж не наломает дров. Думаю, их начальство стало совсем безбашенное. Они все делают как на той неделе или в том году. Если какая-то тактика принесла успех в ситуации А, они не задумываясь применяют её в ситуации Б. Теперь ты в курсе моих дел. Как насчет сотрудничества?
— Даже не знаю. Сомневаюсь, что смогу делать какие-то пакости.
— Хорошо. Просто блестяще. Значит, лучше в одиночку биться головой о стену? — Он подошел к одной из дверей и толчком ее отворил. — Ты говорила, что у тебя небольшие проблемы с жильем. Здесь будет твой кабинет.
Он подошел к другой двери и открыл ее. Там были диванчик, платяной шкаф, холодильник и электрическая плита.
— Это мой кабинет. И ты видишь, что я понимаю твою ситуацию.
Рисс заколебалась.
— На дверях замок, — сухо заметил Бальдур. — И ты можешь воспользоваться любой из двух душевых. Двумя этажами ниже есть магазинчик, где продается всякое старье. Так что можешь прикупить себе диванчик и все, что душе угодно. Не беспокойся. Со своими партнерами я не жмот. По крайней мере, в том смысле, который принято придавать этому слову в наше время.
Мичел задумалась. Бальдуру она, конечно, не верила на йоту. Но она вспомнила недавний обед, подумала о тараканах в своей комнатушке, о надменном швейцаре. Представила черствые булочки, которые в последнее время казались ей лакомством.
— Терять мне, похоже, нечего. — Она протянула руку. — Договорились.
— На шесть месяцев.
— На шесть месяцев, — эхом отозвалась Рисс, и они с Бальдуром пожали друг другу руки.
Глава 3
Дмитрий Херндон был счастливым человеком. Вспотевшим, усталым, но счастливым.
Он вел свой рудовоз к огням космического корабля.
Тяжелого металла на борту было вполне достаточно, чтобы рассчитаться с компанией «Транскотин», оставить себе на полтора месяца жизни в этой дыре и немного послать домой, на Лоррейн VII, сестре. А сейфы его латаной-перелатаной космической баржи были наполовину полны другими металлами, поценнее.
Не так уж плохо, думал он, надеясь, что напал на настоящую золотую жилу, которая сделает его богаче всеми уважаемого Джозефа Смита.
Если этот пояс астероидов некогда был планетой, то Господь Бог не взорвал ее как следует, кисло думал Херндон, смотря в черноту неба, где вращались тысячи каменных глыб, не звезд, тускло светящихся в лучах закатного солнца.
Но если бы Господь ничего не взрывал, здесь бы не добывались полезные ископаемые, не было бы радиоактивной руды в грузовике Херндона и на корабле, а сам Херндон был бы простым учителем химии на Лоррейне.
Он часто думал о колоритных здешних шахтерах — косматых, драчливых и глуповатых.
Херндон тоже отпустил бородку, но совсем небольшую. И отрастил он ее вовсе не затем, чтобы походить на университетского профессора, на которого и так сильно смахивал.
С преподаванием был покончено. Он мечтал разбогатеть, потому и прилетел сюда. Позади полгода тяжелой работы — самой опасной, какую только можно себе представить. Ему приходилось с предельной осторожностью устанавливать и взрывать заряды, при этом он не задумывался, что его самого в любой момент может разнести в клочья. Потом он разбивал каменные глыбы отбойным молотком и проверял их переносным анализатором. Нечего говорить о том, что ему самому надо было как-то питаться и откапывать корабль из пыли и щебня.
Он подумал, что будет, если здесь действительно найдутся алмазы.
Настоящее богатство!
Сначала он как следует отремонтирует свой корабль.
Нет! Он найдет в системе Фоли какого-нибудь салагу и убедит его, что здесь драгоценностей еще полным-полно, хватит на дюжину мечтающих разбогатеть. Именно так он сам недавно попался на удочку.
Потом он купит другой корабль и…
Нет, он выкупит свой контракт и, если хватит денег, выйдет из игры. С него довольно. Он по горло сыт шахтерскими попойками. Ему хочется поселиться в тихом месте и чтобы у него был хороший компьютер, и он проведет остаток жизни за сравнительным анализом алхимии и настоящей химии.
Может быть, найдется планета с хорошей библиотекой, компьютерами и интересной ночной жизнью. Профессора же не обязаны быть затворниками, особенно если это богатые профессора.
Что-нибудь вроде Тримальчио Четыре. Он ее видел на голографоэкранах и слышал о ее так называемом загнивании, хотя никогда там не был.
Он погрузился в мечты — он, никогда не позволявший себе отвлекаться, если до корабля оставался десяток прыжков. Девочки-танцовщицы. Высокие блондинки. Или, может, брюнетки. Улыбающиеся, едва одетые, жадно смотрящие на его бриллианты.
Хорошо, что у него хватило ума зарегистрировать свои права на эти камни, как только он добыл первую партию руды. И теперь он может сколько угодно здесь копаться, мечтая о богатстве.
Он открыл крышку на внешнем пульте корабля, нажал на кнопку.
Ворота грузового отсека открылись. Он завел туда рудовоз и высыпал руду.
Потом изнутри закрыл ворота, прошел в шлюзовую камеру и включил подачу воздуха.
Открылась внутренняя дверь, Херндон снял шлем и, как всегда, заморгал от сильного запаха. Всего несколько часов в сухом восстановленном воздухе скафандра, и он успел забыть, как дурно пахло в кабине — смесью запахов кухни и человеческих тел.
Он решил, что может позволить себе рюмашку сливянки, не больше, после того как проверит, не случилось ли чего на корабле.
В одной из кают в кресле сидел крупного сложения бородач, смахивающий на денди.
Он поднял с колен бластер и направил его на Херндона.
— Ты знаешь, что я мог просто забрать корабль, а ты бы остался задыхаться, — сказал он. — Но я добрый человек.
Херндон слышал о таких налетчиках, некоторые его друзья подверглись ограблению.
Он был уверен, что с ним-то ничего подобного не случится. Он купил пистолет, когда в последний раз пополнял запасы, но хранил его за столом с картами.
Он деланно улыбнулся, поднял руки и тут же метнулся к столу, который был в двух метрах.
Но добраться до пистолета было не суждено.
Бородатый выругался и дважды выстрелил ему в бок. Херндон рухнул на стол, головой вперед.
— Проклятье! Не надо было тебе дергаться, и я бы этого не сделал, — объяснил самому себе бородач, зажимая нос от запаха горелого мяса.
Дмитрий Херндон лежал неподвижно. Он ничего не ответил.
Глава 4
— Как насчет этого? — спросил Фридрих фон Бальдур, смотря на монитор где-то раздобытого бесплатно допотопного компьютера. В приемной офиса стояли также два легких кресла и стол. И нашлись деньги, чтобы установить видеоэкран в кабинете-спальне Бальдура.
