Александр Байбак - Разведка боем
— Я! — поднялся со своего места полноватый мужик в форме флотского[2] техника.
— Техническая служба Флота, специалист по коммуникационным системам и системам навигации среднетоннажных кораблей. Присаживайтесь.
Мичман Алексеев заметно из нашей компании выбивался. Уже немолодой, наверняка за сорок, если не ближе к пятидесяти, он олицетворял собой образ флотского или армейского старшины — основательный, неторопливый. При этом чувствовалось, что опыта ему не занимать, и если потребуется — всех нас, салабонов, на место поставит. Колоритный дядечка.
— Я, как вам уже известно, капитан первого ранга Борщевский, — мой начальник обвел взглядом присутствующих, словно хотел убедиться, что до всех дошел смысл сказанного. — Командир второго патрульного дивизиона Флота-2 и по совместительству комендант базы "Северная", где мы все в данный момент и находимся. Я буду курировать операцию под кодовым названием "Сафари" со стороны вооруженных сил Федерации. Со стороны Службы Безопасности Федерации курирует операцию подполковник Калинин.
Безопасник привстал и согласно кивнул.
— Он подробнее расскажет о предстоящей операции. Прошу, товарищ подполковник, — Борщевский вышел из-за трибуны и уселся на свое место за командирским столом.
Калинин окинул присутствующих внимательным взглядом.
— Товарищи офицеры, начну с небольшого экскурса в историю. Как вы знаете, космическая эра человечества началась в ХХII веке с освоения Солнечной системы. Для этой цели использовались корабли на фотонной тяге, оснащенные термоядерными реакторами. Скорость перемещения в пространстве оставляла желать лучшего, однако они позволяли в достаточно короткие сроки достигнуть внутренних планет. Затем в начале ХХIII века случилась очередная научно-техническая революция — люди открыли гиперпространство, позволившее достигнуть ближайших звезд. Навигация в гиперпространстве, согласно неких физических ограничений, может осуществляться на скоростях, не превышающих десятикратной скорости света. При этом гипердвигатели современных кораблей могут обеспечить скорость в тридцать, сорок, а новейшие экспериментальные модели и в пятьдесят раз больше скорости света. Поэтому освоение Пространства шло довольно низкими темпами. Несмотря на это к середине века было обследовано и частично освоено около тридцати звездных систем в радиусе двадцати световых лет от Солнца. Примерно тогда же был открыт принцип гиперпрыжка, дальность которого теоретически не ограничена. Однако тут тоже имелась сложность — для совершения гиперпрыжка необходимо знать координаты точки выхода, заданные с определенной точностью. Все было бы достаточно просто, представляй Галактика собой неподвижный конгломерат. Однако все объекты Вселенной непрерывно движутся. В связи с этим для вычисления координат любой планетной системы с достаточной точностью банально не хватает существующих на сегодняшний день вычислительных мощностей. Прыжок же без известных координат точки выхода превращался в лотерею. Выход нашелся почти сразу — необходимо использовать маяки. Тогда прыжок становился очень эффективным и надежным средством преодоления пространства. Единственная трудность — доставить маяк в нужную точку. С уже освоенными системами проблем не возникло, однако дальнейшая экспансия была затруднена. Но наши предки были рисковыми людьми. Они не побоялись отправить несколько новых кораблей в неизвестность. Каждый из них нес по несколько маяков, и они были установлены в каждой посещенной планетной системе. Когда исследователи вернулись в метрополию, выяснилось, что такой метод весьма нерационален, потому что даже при прыжке на дальность до двадцати-тридцати световых лет погрешность выхода превышала пятнадцать процентов, что приводило к необходимости следующего прыжка или длительного перехода на гипердвигателях. От дальнейших экспериментов было решено отказаться. Однако силы и средства были потрачены не зря — первый из исследовательских кораблей, "Гелион", вышел из пробного прыжка слишком далеко от ближайшей планетной системы, поэтому вынужден был добираться до нее в гиперпространстве. При этом кто-то из команды активировал радар, который осуществлял наводку на маяки, и был совершенно случайно обнаружен чужой сигнал. Крейсер совершил гиперпрыжок и попал в систему Каледо — форпост цивилизации Тау. Таурийцы попытались атаковать "Гелион", так как он не ответил на запрос "свой-чужой", но быстро разобрались, что перед ними совершенно неизвестный им тип корабля. Любопытство победило. Состоялся обмен сообщениями со всеми вытекающими. Эта встреча вошла в историю двух цивилизаций под названием "Первый контакт". Таурийцы к тому времени уже довольно давно поддерживали связь с цивилизацией Л'Хеу. Соответственно, представители человечества тоже вступили с ней в контакт. Был заключен союз, известный ныне как Триумвират. Как вы знаете, территории Человечества, таурийцев и цивилизации Л'Хеу отделены друг от друга значительными расстояниями — порядка двухсот световых лет — и образуют равносторонний треугольник в пространстве. Связь между ними, в том числе торговая, возможна только посредством гиперпрыжков по маякам. Триумвират подразумевал размещение на территориях держав специальных маяков, передающих кодированный сигнал, поэтому воспользоваться ими могли только суда союзников. Трем гуманоидным цивилизациям оказалось нечего делить, и союз процветал к обоюдному удовольствию.
— Порядка десяти-пятнадцати тысяч лет назад в нашем секторе Галактики существовала могущественная цивилизация, о которой в настоящее время почти ничего не известно. Эта цивилизация в современной исторической науке фигурирует под названием "Первые". Первые примерно тогда с неизвестной целью вывезли с Земли значительную человеческую популяцию. Поместили ее на планету Легория в одноименной системе, удаленной от Солнечной на семьдесят три световых года. Перемещение целого народа получило отражение в мифе об Атлантиде. Все это время легорийская цивилизация шла по технологическому пути развития. К восьмидесятым годам XXIII века Федерация освоила сферу пространства радиусом около тридцати пяти световых лет. Легорийцы к тому времени заняли примерно такую же территорию. Первый контакт двух ветвей Человечества произошел в секторе пространства, сейчас известном как Фронтир. На протяжении почти десяти лет контакты были мирными. Выяснилось, что загадочные Первые поставили над легорийцами социологический эксперимент, направляя их общественное развитие по пути идеализации сообщества. За тысячи лет легорийцы развили общество, устроенное по принципу термитника или муравейника — личность не значит ничего, значение имеет только социум в целом и отдельные особи-мыслители. Что-то подобное было и на Земле, в виде коммунистического учения, однако данный строй у нас оказался нежизнеспособным. Легорийцы же были подвергнуты Первыми неким изменениям, которые в конечном итоге привели к возникновению на планете коллективного разума. Каждый отдельный индивидуум вне общества осознавал себя личностью, наделенной определенной самостоятельностью. Но чем больше легорийцев собиралось вместе, тем сильнее становился коллективный разум и тем в меньшей степени самостоятельным каждый отдельный индивидуум. Коллективный разум позволил легорийцам решать труднейшие задачи даже до появления сложной вычислительной техники. Однако эта особенность данной цивилизации проложила глубочайшую пропасть между двумя ветвями Человечества. Внешне почти неотличимые, ментально мы были абсолютно враждебны друг другу. Как и следовало ожидать, со временем всякие контакты между легорийцами и Федерацией были прекращены. Казалось, нам нечего делить. Мы абсолютно разные. Но легорийцы были другого мнения. Исподволь, не торопясь, они готовили вторжение, тайно доставляя в миры Фронтира маяки. В 2407 году они осуществили массированное нападение на системы Федерации. Преимущество первого удара осталось за легорийцами. Разгорелась война, длившаяся до 2413 года. Результаты этого конфликта мы можем наблюдать и сегодня. За годы противостояния было потрачено столько ресурсов, что пришлось отказаться от так называемых Внешних Миров — систем, лежащих на расстоянии более двадцати световых лет от Солнца. Миры Фронтира стали ареной многочисленных кровопролитных битв и в результате длительной позиционной войны были потеряны. Связи с дальними системами Фронтира нет уже более ста лет. Известно лишь, что все они были атакованы в первый год конфликта, еще до того, как легорийцы потеряли темп, увязнув в нашей обороне. Нам неизвестно, что стало с населением этих миров после окончания боевых действий. Однако не только мы понесли столь существенные потери. По донесениям разведки в военный период легорийские миры в результате крупной наступательной операции объединенных флотов Триумвирата пострадали в не меньшей степени. Воцарилось хрупкое равновесие. Сколько еще времени оно будет сохраняться — неизвестно.
