Алексей Евтушенко - Под колесами – звезды
Так и покатило.
Можно было подумать, что все, кому сегодня нужно было куда-то быстро доехать, стремились непременно воспользоваться услугами Егора и заплатить при этом по высшей таксе.
Стоило ему высадить очередного клиента, как через десять метров на обочине с нетерпеливо поднятой рукой его поджидал следующий.
Азарт охватил Егора. Он забыл о неотрегулированных клапанах, изношенных тормозных колодках и бензонасосе, о времени, усталости и голоде – ему фартило, и он намеривался воспользоваться своей удачей до последней капли бензина.
Глава третья
К восьми часам вечера, когда солнце уже решительно склонялось к закату, Егор, высадив очередного пассажира на Будённовском проспекте, понял, что настало время чего-нибудь срочно съесть. Он пересчитал деньги и тихонько присвистнул: выходило, что за несколько часов извоза он заработал столько, сколько в последний год не зарабатывал и за две недели. Пожалуй, можно себе позволить и кафе. А, кстати, что у нас с бензином?
Он глянул на приборную доску: огонёк датчика уровня топлива горел ровным красным светом, показывая, что бензина в баке – кот наплакал.
Егор чертыхнулся, – ближайшая заправка находилась от него километрах в пяти, а канистра в багажнике – это он знал совершенно точно – была пуста как стакан алкоголика. Ладно. В конце концов пять километров – не пятьдесят. Должен дотянуть.
Он заглушил двигатель и вылез из машины. Кафе напротив неудержимо влекло умопомрачительным запахом солянки и горячих слоёных пирожков с мясом.
Егор сладко зажмурился, потряс головой и решительно двинулся к призывно распахнутым дверям заведения.
Практически мгновенно расправившись с полной миской золотистой, подёрнутой нежным жирком солянки, он, уже не торопясь, размеренно принялся за шикарную свиную отбивную с жареным картофелем и зелёным горошком, одновременно пытаясь вспомнить…
… То, что в канистре бензина нет уже очень давно, я помню точно. Но почему мне теперь кажется, что датчик уровня топлива мигал уже тогда, неделю назад? По-моему, я хотел ещё заправиться, но, как всегда, не было денег… Или не мигал?
Он попытался детально восстановить свою поездку недельной давности.
Так. Ездил он на комбинат прикладных искусств за глиной и алебастром. Это километров двадцать пять, если считать туда и назад. На обратном пути, правда, завернул на Ульяновскую к ребятам в мастерскую. Там, помнится, выпили, так что домой возвращался окольным путём – меньше шансов нарваться на гаишную засаду. И, вроде бы, мигал уже тогда огонёк на панели, ох, мигал… Или, всё-таки, не мигал? Чёрт, я ведь уже и не припомню, когда заливал последний раз полный бак! Максимум 20 литров, а на большее вечно нет денег. Вот и мигает у меня лампочка постоянно. Немудрёно, что теперь не вспомнить, как оно было неделю назад. Ну хорошо. Что было неделю назад, не помню, но ведь то, что было пять часов назад, должен помнить?! Должен. Но не помню. А сколько, интересно, господа хорошие, я сегодня проехал? Так. Пять часов за рулём. Средняя скорость… ну… пусть тридцать-тридцать пять километров в час. Получается, значит, сто пятьдесят – сто восемьдесят километров. Жаль, конечно, что не засёк цифру на спидометре, ну да ладно… Однако, чуть ли не полбака горючего получается! Нет, ребята, уж полбака у меня точно остаться не могло. Разве какой-нибудь неизвестный благодетель забрался ночью во двор и долил? Смешно. Тогда возникает законный вопрос: на чём я ездил?
Егор допил компот, вытащил сигарету и, удобно откинувшись на чуть пружинящую спинку стула, закурил.
… По городу моя «старушка» давно уже жрёт не меньше двенадцати литров на сто километров, – что делать, двигатель совсем износился. Значит, сегодня перед выездом в баке должно было быть 14-15 литров. Могло быть такое? Теоретически, разумеется, могло. Но вот практически…
Сигарета догорела.
Он потушил окурок в пепельнице, поднялся из-за стола и направился к выходу. Нужно было заправиться, купить в дом продуктов и ехать домой.
На выезде из центральной части города ему показал жезлом на обочину гаишник (давно уже славную госавтоинспекцию переименовали в совершенно неудобопроизносимое ГИБДД. Но народ упорно продолжал называть представителей дорожной милиции «гаишниками»).
Ну вот и кончилось везение, подумал, останавливаясь, Егор и обречённо полез за техпаспортом и правами. Однако выйти из машины он не успел – гаишник – чудеса да и только! – подошёл сам.
– Старший сержант Бородин, – представился молодой и румяный представитель неисчислимого племени блюстителей порядка и собственного интереса на российских автодорогах, вежливо наклоняясь к открытому окну. – У меня к вам вопрос, товарищ водитель.
– Слушаю вас, – с готовностью, но без подобострастия откликнулся Егор.
– Я вот стою на этом месте уже три с половиной часа, и вы за это время проезжали мимо меня пять… нет, шесть раз. Это седьмой. И каждый раз на абсолютно чистой машине. Скажите, как вам это удаётся? Ведь на дорогах довольно грязно…
– Чистой маши… – Егор, приоткрыв рот, уставился на старшего сержанта, пытаясь вникнуть в смысл сказанных им слов.
– Ну да, – терпеливо пояснил старший сержант Бородин, – всякий раз ваша машина выглядит так, будто только что вышла из мойки. Ошибиться я не мог, потому что у меня практически абсолютная профессиональная зрительная память. А ведь вчера к вечеру прошёл сильный дождь, и поездили вы сегодня по нашим не самым лучшим в мире дорогам прилично.
Тут до Егора, наконец, дошло, и он торопливо выбрался из машины наружу.
Весенний мир любовался собой в зеркально-чистых боках его автомобиля, и только колёса оказались слегка запачканы грязью.
Он достал из кармана пачку сигарет, сунул одну в рот и машинально протянул пачку сержанту.
– Спасибо, не курю, – отказался Бородин. – Я, собственно, почему вас и приметил. Просто неестественно чистая машина. Сам я тоже автолюбитель… Это какой-то суперстатик?
– Д-да, – выдавил из себя Егор и неторопливо прикурил. Румяный сержант подарил ему мысль. – То есть, не совсем чтобы… Друзья, понимаешь, привезли из Штатов прибор. Пока экспериментальный. У них машины тут нет, вот они и решили на моей испытания провести. Опять же в Штатах дороги уж больно чистые. – Егор посмотрел на внимательное и серьёзное лицо сержанта и добавил. – Шучу.
Гаишник неуверенно улыбнулся.
– Ну вот, – вдохновенно продолжил Егор. – Он, прибор этот, подключается прямо на корпус и создаёт вокруг него, то есть корпуса, мощное антистатическое поле… Я, короче, не учёный и не совсем врубаюсь, как эта вся хренотень работает, но всякая там пыль и прочие мелкие частицы грязи, по идее, должны отлетать от корпуса как горох от стенки. Сегодня первый день как установили, а я что-то совсем замотался и забыл напрочь… Надо же, действует! – Егор с неподдельным радостным изумлением покачал головой. Он и сам почти поверил в то, о чём говорил, тем более, что иное объяснение всё равно отсутствовало.
– Ага, – глубокомысленно изрёк старший сержант Бородин. – Классная штука. А как же это американцы им позволили такой уникальный прибор вывезти из страны? – в голосе блюстителя порядка на дорогах зазвучали профессиональные нотки.
– По частям, – с чисто ростовским нахальством заявил Егор. – тем более, что они сами этот приборчик изобрели.
– Это как же, – забеспокоился старший сержант Бородин, – такое изобретение и опять американцам достанется?
– Не достанется, – авторитетно успокоил его Егор. – Они потому и вернулись в Россию, что хотят его здесь выпускать. Для нашей отечественной автомобильной промышленности. Да и для другой какой промышленности, глядишь, сгодится. Надо же как-то поднимать экономику, в конце-то концов!
– Это правильно! – одобрил сержант. – Молодцы, ребята. А то ведь как что хорошее у нас появляется, так тут же американцы со своими долларами перекупают по дешёвке, будь они неладны!
– Вот именно, – согласился Егор.
– Вы вот что… замялся сержант, – я тут частенько стою…
– Обязательно, – заверил Егор. – Как только наладим выпуск, презентую по старой дружбе такой же. Быстро не обещаю – сам знаешь чего стоит у нас в России производство организовать, но…
– Да я понимаю! – с готовностью воскликнул румяный гаишник.
– И вот что… – Егор придвинулся к нему поближе и понизил голос. – Ты уж, сержант, не болтай особенно об этом, лады? Сам понимаешь, конкуренция нынче такая, что и пришить могут, чтобы только таким прибором завладеть. Сам же себя виноватым потом будешь чувствовать.
– Обижаете, – румянец на щеках Бородина даже поблек от возмущения. – Я службу знаю.
– Ну и отлично! – широко улыбнулся Егор и, обнаглев окончательно, хлопнул сержанта по плечу. – Так я поехал?
– Нет вопросов, – улыбнулся в ответ гаишник, и они расстались практически друзьями.
