Роман Приходько - Провал в прошлое
Ещё некоторое время сижу недвижимо, пока звуки окончательно не стихают. Аккуратно собираю остатки крепежа и распрямляюсь с хрустом в суставах, на что мышцы отвечают густыми снопами мелких щекочущих покалываний во всех конечностях.
Придя в норму, привинчиваю гофру основательно. Слезая с двигателя, замечаю, что одна трубка, тянущаяся вдоль всей установки, сильно прогнута как раз в том месте, где удобнее всего взбираться наверх, да и отсутствие пыли говорило, что я тоже не раз наступал на этот участок.
Ради интереса отслеживаю предназначение трубопровода. Оказывается, он является защитным кожухом для шланга, который питает топливный насос. Вспоминаю содержание записки лейтенанта и нахожу ответ: почему после демонтажа гофры не завёлся двигатель генератора.
— Да, ребята. Будь среди вас механик, возможно, умерли бы от старости.
Я заметил, что часто разговариваю сам с собой. Наверное, виной тому природа человека, так уж устроен мозг разумного животного, чтобы жить вместе, сообща преодолевать трудности и невзгоды этого жестокого мира. Вот почему после Большого Взрыва выжившие люди не могут вернуться к прежней жизни. Ведь до катастрофы столько всего было построено, придумано. В каждой древней книге описываются такие чудеса, что не верится, даже представить трудно. Взять хотя бы этот генератор. Наверное, легко освещал весь объект, открывал большие ворота для танков…
Стоп! Меня снова посетила бредовая фантастическая идея. А если удастся завести древнего великана?! Можно выбраться наружу через главный вход; да собственно — это ведь единственный шанс на спасение…
Мысли лихорадочно роятся в голове, выискивая другие возможные варианты. И чем больше я думаю, тем менее безумным кажется первоначальный план. Инструкция по устройству и работе генератора у меня есть, причину по которой не завёлся тогда двигатель — знаю. Вот только будет ли он служить после долгого отсутствия людской заботы?
Была — не была! Решено! Читаю книгу и попытаюсь. Отец вон смог отремонтировать более негодную железку, а мне тут и делать-то нечего. Только лишь узнать: как запускается этот великан.
В желудке заурчало. Организм требует пищи. Надо терпеть — такого добра здесь не найти. Хорошо хоть вода есть.
Вспомнив о бутылке, отвинчиваю крышку, делаю несколько глотков. Пора изучать технологию предков. Достаю инструкцию по генератору и погружаюсь в описание.
Много непонятных слов, терминов, понятий, но благодаря схемам общая картина работы сложного устройства понемногу проясняется. Хорошо хоть отец многому научил, готовя себе замену.
Дохожу до описания запуска установки и постепенно понимаю, что все мои планы начинают рушиться. Чтобы подтвердить или опровергнуть сомнения обхожу генератор и открываю ящик с аккумуляторами. Сердце падает в пятки, разрываясь на части. Вся внутренность отсека заполнена бледно-зелёным мхом вперемешку с прозрачными крупинками, которые красиво отсвечивают огонь лампады. Подобная картинка никак не соответствует рисунку в инструкции.
Словно в тумане подхожу к щиту управления и нажимаю пусковую кнопку. Изменений никаких. Такая же тишина, только слышно, как коптит самодельная лампа.
На ватных ногах возвращаюсь к ящику, со злости сбрасываю инструкцию на пол, сажусь, ставлю перед собой источник света и тупо смотрю на пляшущий язычок пламени.
Всё напрасно. Все попытки спасти свою жизнь, увидеть солнце, вынести из подземелья кучу добра, похоронить отца, отомстить за его смерть…
Внезапно глаза пробегают по странице инструкции, где жирными буквами написано: «Аварийный запуск двигателя установки». Это предпоследний раздел, до которого я как раз и не дочитал.
Искра надежды вновь подстёгивает к действиям. Внимательно читаю полторы страницы текста, сверяюсь со схемой и бросаюсь к установке. Рядом с аккумуляторным отсеком открываю широкую дверцу, подсвечиваю лампой содержимое. Душа ликует — небольшой двухцилиндровый двигатель установлен специально для аварийного пуска генератора и работает он от примитивного магнето: дёргаешь шнурок с ручкой, и всё.
Прячу инструкцию в карман, выпрямляю изогнутую трубку-кожух шланга питания топливного насоса основного двигателя — летаю, словно на крыльях. Теперь главное: ничего не забыть.
Открываю кран подачи топлива к аварийному агрегату, вдавливаю кнопку подсоса на карбюраторе — колени дрожат от перевозбуждения. Наступил решающий момент. Палец холодеет, из-за попавшего на него бензина. Одёргиваю руку, едкий запах щекочет нос. Резко дёргаю заводной шнурок — ничего, только шелестит начинка мотора. Тяну ещё раз, ещё и ещё — результата нет.
— Проклятье!
Злость начинает клокотать внутри. Стискиваю зубы и остервенело без остановки рву заводку на себя, пока не перестаёт слушаться рука.
Обессиленно прислоняюсь лбом к холодному металлу, дышу, словно загнанный мутафаг. Хочется выть, бить, крушить этот древний агрегат.
Вспоминаю отца, который всегда уповал на терпение и здравые размышления. Стараюсь успокоиться. Ещё не всё потеряно. Нужно выкрутить свечу, почистить, проверить наличие искры между её электродами. Чтобы выплеснуть остатки злости, дёргаю шнурок ещё раз…
Не верю своим ушам. Моторчик ожил. Хлёсткое весёлое стрекотание разнеслось по всей комнате. Я растерялся, забыл, что нужно делать дальше. Этот рокот древнего агрегата заворожил и одновременно загнал меня в ступор. Не знаю, сколько бы стоял так, если бы не замигал зелёный глазок на панели управления.
Вспоминаю содержание инструкции. Резко тяну на себя рычаг включения подачи тяги, плавно отжимаю сцепление. Слышу, как моторчик пошёл в нагрузку и затрясся большой двигатель.
Летят мгновения, нервы натянуты до предела. В этом рокоте и шелесте древнего железа кроется моя судьба. Взываю к небесным платформам, молюсь Древним Предкам…
Мощный поток воздуха бьёт в лицо, засыпая пылью глаза. Грозный вой, и глухой металлический грохот закладывают уши. Панель управления засветилась разными цветами, ожили тоненькие стрелки на приборах.
Эйфория радости смешалась с испугом, заставив всё тело биться в ознобе. Лампада потухла, но яркая подсветка на панели не давала мраку поглотить помещение. Протягиваю дрожащую руку к кнопке «Запуск генератора», вдавливаю и зажмуриваюсь.
Послышался мягкий щелчок, двигатель сбавил обороты. Сквозь смеженные веки вижу, как вспыхивает яркий свет. Медленно открываю глаза.
О чудо! Четыре фонаря на потолке заливают ослепительным свечением всё помещение. От этого дива по спине пробегают мурашки, подгибаются колени. Я невольно приседаю и до рези в глазах пялюсь на сияющие солнца, пока слёзы не размывают чёткость восприятия картинки.
Медленно опускаю голову, утираю влажные щёки, жду, когда настроится зрение. Вспоминаю, что забыл заглушить пусковой двигатель. Это заставляет вскочить и действовать дальше, прокладывая нелёгкий путь к спасению.
Управившись в генераторной комнате, устремляюсь на поиски возможности выхода. Громадный гараж также залит белым светом, только лампочки здесь причудливо длинные и сдвоенные. Обхожу расчехлённый поржавевший танк, любуясь его хищными формами. Сразу натыкаюсь в углу на небольшой металлический ящик. Протираю лицевую крышку, проглядываются надписи над тремя кнопками: «Открыть», «Стоп», «Закрыть».
Неужели вот так просто? Нажать пальцем кругляшек и свобода? Почему-то не решаюсь сделать долгожданный последний шаг, который должен поставить точку во всех моих мытарствах. Проступило какое-то ноющее чувство привязанности к этому подземелью, к великолепным мощным машинам, созданным Древними Предками. Захотелось ещё более пристально рассмотреть, изучить, пощупать удивительные вещи, механизмы и предметы. Правда сохранялась вероятность, что ворота могут не открыться или закончится топливо в генераторе. Это подстегнуло к действию.
Утапливаю кнопку «Открыть». В ящике раздаётся еле слышный щелчок, затем внутри угла возникает нарастающий гул. Неожиданно вздрагивает всё подземелье, и выступающая часть стены, украшенная отметиной от снаряда, медленно ползёт влево.
Невольно делаю шаг назад. С опаской поглядываю на дрожащий пол. И тут меня ослепляет яркий свет солнца. От неожиданности закрываюсь руками. Щель продолжает увеличиваться, отбеливая нутро подземелья. В это время привыкают глаза, и я замечаю, что снаружи уже вечер, кровавый закат которого сливается с языками пламени, охватившими весь мой дом, мастерскую и даже деревянный забор.
Дыхание остановилось, я не могу пошевелиться. Тупая боль обволакивает сердце, медленно разливаясь по телу волною дрожи и ядовитой горечью злобы. Ледяной злобы на весь этот проклятый мир, на это мерзкое солнце, к свету которого я стремился.
Рука уверенно тянется к щиту управления воротами. Нажимаю «Стоп», затем ещё одну кнопку, и пока железобетонная громадина ползёт обратно, я со зловещим оскалом оглядываю ближайший зачехлённый танк…
