Марик Лернер - Дорога к новой жизни
— Вот и хорошо, — согласился он. — Я почти всех твоих привел. Можешь отныне и навеки официально именоваться главой семейства Пост. Про семейство свое, Указательный палец, можешь временно забыть — будут пока на острове не только твои, но и мастера из других семейств. Если начнете покупать у людей что-то для себя, а вы непременно начнете, возьмешь телефон и позвонишь мне: кому, что и для чего. Хватит для меня сюрпризов.
Я демонстративно начал шарить по карманам.
— Подарки потом, — серьезно сказал Зверь. — И ерундой не отделаешься. Ты у нас первый на сегодняшний день наиболее многочисленный отряд имеешь. Не знаю, что делать, чем больше приходит новичков, тем сложнее проконтролировать. Я уже не справляюсь, раньше знал, что от каждого ждать, а теперь не всех даже и помню. Лицо знакомое, а чем занимается, не знаю. — Он махнул рукой. — И ведь не конец, теперь, наоборот, попрут толпой. Потому ты полторы сотни и большинство мастеров заберешь себе. А потом буду смотреть, кто еще способен свое семейство основать. Сейчас закончим, отправим бедную девушку отдыхать и все обсудим. Границы обозначить все равно надо. Два отряда пойдут по рекам. Первый поведет Пинающий Медведь, второй лучше всего доверить Старшей.
— А ты?
— А я вернусь на равнины и Койот с собой заберу. Не царское это дело — шашкой махать, и для нас там основной источник пополнения запасов и база. Нельзя бросать территорию и терять контакт с пауками. Нравятся они нам или не нравятся, все равно, — он глянул на собственную жену и вздохнул, — придется с ними дело иметь. Черепаху возьмешь к себе.
— Она из твоего семейства, — возмутился я. — Хватит с меня Длинного Зуба.
— Нет уж, паук должен быть независимым…
— Вот кто бы говорил… — пробурчал я.
— И, — невозмутимо продолжил Зверь, — подконтрольным мне, а не главе семейства. А кроме того, если вам заниматься контактами с Зоной, лучше иметь под рукой соображающего, что к чему. Вы с ней прекрасно сработались, вот в том же духе и продолжите. — Он глянул в сторону девушек. — А, вот и закончили!
Койот отодвинулась от Даши, разминая кисти рук.
— Голова болит? — спросил Зверь на Языке вслух.
— Да, — кивнула Даша.
— Это пройдет. Просто очень много сразу запихали в нее информации. Выспишься, постепенно все разложится по полочкам. А теперь повтори для всех.
— Я Дарья, — послушно сказала она, — род Людей, семейство Форт, прошу твоего разрешения стать одной из Клана Пятипалых. Сталь против стали, клык или зуб против клыка и зуба, моя кровь — кровь Клана. Твое слово — для меня высшее.
— Ты сама выбрала, — ответил Зверь. — Твоя кровь — кровь Клана, отныне ты одна из нас, другого пути для тебя нет. А теперь вторую часть…
— Что? — не поняла Даша. — А! Я беру Живого в мужья, со всем имуществом и полагающимися по Закону правами.
— Не возражаешь? — насмешливо спросил Зверь.
— Я согласен, — кивнул я.
— Вот и хорошо. Охотница, ты все слышала?
— У меня прекрасный слух, — недовольным тоном сообщила медведица. — Только что это за имя — Дарья? Не бывает таких имен. У себя там можете называть бессмысленными словами, а у нас положено давать нормальное имя. Тем более и повод имеется прекрасный.
— Дарья — это в переводе означает «победительница», — растерянно сказала Даша.
— И кого ты победила? — поинтересовалась Охотница. — Разве что одного мужика. Нет, так не пойдет… Это не подходит, — задумчиво сказала она. — Вот! Будешь Хозяйкой. Даже лучше Маленькой Хозяйкой, рост у тебя не очень.
У меня промелькнули разнообразнейшие чувства — от восхищения до ужаса. Одно предсказание уже сбылось без малейших усилий с моей стороны. Впереди меня ожидает что? Ага! Двое детей, дом-дерево и минимум пара лет, наполненных тасканием пулемета. Совсем неплохой вариант. Надо потом с Дашей поговорить, чтобы поменьше на тему своих сновидений со всеми подряд трепалась.
— Так, — явно веселясь, сказал Зверь. — Проводи ее до выхода, познакомь жену с родственницей, потом возьмешь, что принес, и возвращайся. Если будут вопросы, — обращаясь к Даше, сказал он, — я всегда готов помочь. А если я тебе по делу, а не по личным проблемам нужен, то я не Леха, а Вожак. Надеюсь, понятно?
Я помог Даше встать и поддержал ее. Ноги плохи держали. Не привыкла она сидеть в такой позе, подогнув ноги под себя, потом колени болят и кости хрустят. Автоматически надел ей на руку щит-браслет и повернулся в сторону выхода.
— Минутку! — сказала она, оборачиваясь к Зверю. — Тогда ответь на один вопрос.
— Слушаю внимательно.
— Вот они, — она обвела рукой вокруг стен палатки, объединяя весь лагерь, — оборотни. С какой стати они тебя слушаются?
— А кто тебе сказал, — удивился Зверь, — что я человек? Был да сплыл. Еще неизвестно, кто больший оборотень. Они имеют по два облика, а у меня их много. Только я тебя предупреждал: некоторыми знаниями лучше не интересоваться. Если раньше для тебя дверь из Треугольника просто захлопнулась, то теперь еще и на замок закрылась.
— Вот я и есть Охотница, — сообщила медведица и встала на задние лапы, демонстрируя свой более чем двухметровый рост. Похлопала себя лапой по животу и поинтересовалась: — Нравлюсь?
Шерсть у нее на теле была бурая.
— Живой сказал, что ты гризли, — удивленно ответила Даша. — Извини, но они побольше размером будут, да и морда у тебя какая-то другая.
— Нормально, — согласилась Охотница, становясь на четвереньки. — Кажется, с тобой можно иметь дело, реакции хорошие. Живому скажешь, что оборотня таким шитом, как твои часы, обмануть можно, но таких, как я, нет. У нас нюх гораздо лучше. Пусть подумает. Пойдем, отведу тебя к нашим. Мы только называемся гризли, черные, бурые, очковые, — объясняла она на ходу Даше. — На самом деле это просто разные названия семейств одного вида. Исходный тип один и тот же. Иногда окраской различаемся, но это не принципиально. Когда предки захотели засунуть человеческий мозг в череп зверя, им пришлось очень постараться. В результате получилась немного другая форма головы, короткая челюсть и мощная шея, чтобы это все держать. Вот Живой, когда перекидывается, копи у него не сильно меньше моих, а веса во мне раза в три больше. Кто увидит оборотня, никогда не перепутает с обычной животиной.
Загораживая им дорогу, стояла и глядела в упор на приближающихся девушка — мечта подростка: длинная, толстенная темная коса спускалась до попы. Из большого выреза богато вышитого платья выглядывали роскошные груди, явно стремящиеся вылезти наружу.
Даша невольно застеснялась своего вида. Не слишком чистой одежды, которую даже сменить возможности не было, и протертых на коленях брюк. Она вообще в первый раз увидела в лагере подобным образом одетую и с такой прической девушку. Мелькающие постоянно вокруг особы женского пола были, как правило, коротко стриженные, одетые в брюки и рубашки, раскрашенные в маскировочные цвета.
— Ты, — громко и неприязненно сказала незнакомка, — человечек. Что ты здесь делаешь? Не лезь к медведям и будешь долго жить. Не исчезнешь — порву пополам.
— Я не знаю, кто ты, — ответила Даша, — но мне это и неинтересно. Уйди с дороги.
— Ты, — прошипела девушка, приближая лицо почти вплотную к Дашиному, — не смей строить из себя начальство. Сможешь — сдвинь меня.
— Если придется, сдвину, — пообещала Даша. — Глянь вниз. — И вдавила ей в живот взведенный наган.
— Ты не посмеешь.
— А давай проверим… Мне не нужны медведи, — сообщила Даша, продолжая давить стволом в живот. — С меня вполне достаточно одного. Он мой, и делиться я ни с кем не собираюсь. Но вот драться я с тобой не буду, просто выстрелю. Я тебя не трогала, но в дальнейшем держись от меня подальше.
— Так, — сказала Охотница, стоявшая молча рядом. — Все хорошо в меру. Ты, Перо ворона, отошла с дороги. А ты, — после секундной паузы. — Хозяйка, убери наган.
Даша дождалась, пока девушка нехотя уступила дорогу, и сунула наган в кобуру. В следующее мгновение Перо замахнулась для удара, но Охотница небрежно смахнула ее лапой. Девушка отлетела и упала на спину. Платье задралось, оголяя красивые ноги.
— Ты мне надоела, — негромко сказала медведица. — Не в первый раз пытаешься нарушить приказ. Придется от тебя избавляться. Пойдем, — сказала она Даше и зашагала вперед.
Несколько зрителей, с интересом наблюдавших эту сцену, старательно сделали вид, что случайно мимо проходили, и поторопились удалиться, мол, у них масса срочных дел.
— Извини, — догнав Охотницу, сказала Даша. — Я не понимаю, откуда она могла знать про Живого, и еще я не понимаю, кто ты вообще такая. Должность у тебя есть?
— Так много вопросов, — грустно сказала Охотница, — и так мало знаний. Живого надо долго и старательно пороть. Притащить человека к Народу и простейших вещей не объяснить! Займусь я твоим воспитанием завтра с утра. Эта, — ядовитым тоном сообщила она, — на нашего парня виды очень конкретные имела. Ткачиха она хорошая, но со слишком большими амбициями. Подавай ей мужа из высших. Вечно из-за нее ссоры. Ходит, хвостом крутит и всем мужикам обещания дает. А сама очень тщательно выбирает. Живой, когда привел тебя в лагерь, сразу продемонстрировал, зачем. Поживешь среди нас — научишься понимать. Шел он на шаг позади тебя и чуть слева, а на поясе у тебя нож очень определенный. На вопросы не отвечал, даже не здоровался, и шли вы прямо к Вожаку. Потом меня в свидетели позвали. Традиции, — с неопределенной интонацией сказала она. — Все всё прекрасно поняли, и через десять минут в лагере каждый знал, что Живой выкинул. Не каждый день такое случается.
