Дем Михайлов - Без пощады
Рамирес сноровисто набил несколько строк на утопленной в столе клавиатуре и протянув Нортису сканер, скомандовал:
— Ну–ка, приложи браском к этой штуковине.
Нортис с готовностью вытянул руку, сканер издал мелодичный звон, показывая, что получил требуемую информацию для регистрации и Рамирес убрал его обратно за стойку. Одновременно, браском пискнул и вывесил сообщение с просьбой подтвердить перевод семидесяти кредитов на счет Рамиреса. Не задумываясь, Нортис подтвердил денежный перевод. Заодно посмотрел на жалкую сумму на своем счету — триста сорок семь кредитов. Негусто.
— Нортис Вертинский. Семнадцать лет. Профессии не имеет — прищурив глаза, прочитал толстяк появившуюся на вирт–экране информацию — Ну, рад познакомиться Нортис. Держи свой ключ. Твой модуль под номером одинадцать. Располагайся. Это… ты сам то справишься? — добавил Рамирес, намекая на ущербность калеки.
— Справлюсь — уверенно ответил Нортис — Спасибо сэ…, Рамирес.
5
Жилой модуль представлял собой более чем скудно обставленный узкий пенал шириной в два и длиной в три метра. Из обстановки имелась пристегнутая к стене узкая койка, в углу за шторой скрывался душ совмещенный с туалетом и самое главное — на стене перед койкой висела панель терминала, приглашающе помигивающая зеленым индикатором. Над кроватью нависала небольшая полка, с которой свисал угол грязного полотенца. Похоже, Рамирес поскупился на приобретение робота уборщика. С трудом протиснув платформу через дверной проем, Нортис въехал в свое новое жилище, небрежно бросил тощую сумку с вещами в угол и сразу устремился к терминалу.
Включив терминал, он с трудом дождался пока появится и стабилизируется вирт–экран и первым делом проверил соединение с внутренней инфо–сетью. Соединение присутствовало и судя по появившемуся вместо счетчика знаку бесконечности, лимита не имело. Толстый Рамирес не обманул. При помощи браскома, Нортис мог и сам получить соединение с сетью, но на это уйдет еще несколько столь нужных для других целей кредитов. Если есть возможность получить выход в сеть в общем пакете услуг от ЖилМода Рамиреса, то надо этим пользоваться.
Подключить к терминалу браском и вывести на большой экран список адресов было делом двух минут и вскоре, Нортис нашел нужную строчку отмеченную красным. Этот адрес Нортис нашел в сети самостоятельно, еще когда находился в приюте, но проверить все до конца мог только сейчас — все исходящие и входящие в приютскую сеть звонки и сообщения отслеживались дирекцией и она несомненно заинтересовалась бы с чего это их воспитаннику вздумалось звонить такой личности как доктор Люмбери. Непоседа подтвердил найденную информацию, но предупредил, что полностью доверять доктору не стоит. Ходили слухи, что некоторые его пациенты бесследно исчезают. Ничего конкретного — просто слухи, но слухи упорные. Учитывая, что во внешнем секторе слухи достаточно достоверны, есть о чем задуматься. Хирургическому роботу требуется самое большее полчаса, чтобы разобрать человека на отдельные составляющие, а такой робот, пусть и не самой последней модели, у доктора имелся, если верить онлайн рекламе его лечебницы.
У Люмбери была собственная частная лечебница — представляющая собой единственное помещение, чуть побольше чем стандартный жилой модуль. За умеренную плату, доктор лечил больных в двенадцатом секторе, но не это было его основной статьей дохода. Доктор Люмбери был напрямую связан с черным рынком по торговле человеческими запчастями и имплантатами. Он мог достать любую часть тела, любой имплантат, только плати.
С деньгами у Вертинского туго, но ему было что предложить доктору Люмбери за его услуги.
Разветвитель работал превосходно и Нортис проделал всю работу не пошевельнув даже пальцем, пользуясь лишь возможностями затылочного гнезда. На вирт–экране замелькали сменяя друг друга окна программ и через две минуты, на почтовый адрес Люмбери ушло лаконичное сообщение:
Привет, доктор. Есть качественный товар. Если заинтересован в сделке, жду тебя в приват чате. Я онлайн. Мой ник: Калека.
Теперь осталось только ждать. Оставив окно чата активным, Нортис спокойно принялся разбирать сумку и укладывать вещи на висящую над кроватью полку — благо, она была расположена достаточно низко.
Если Люмбери клюнет на наживку, то вскоре выйдет на связь самостоятельно. Если решит, что это подстава, то поделать нечего — он заляжет на дно и не отреагирует на повторное сообщение. На такой случай, Нортис припас еще несколько похожих адресов, но ни один из них не был сравним с Люмбери. Если к завтрашнему утру доктор не выйдет на связь, то он отправит аналогичное сообщение другому адресату.
Переходить к следующему адресу не пришлось. Не прошло и десяти минут с отправки сообщения, когда окно чата звякнуло и на экране высветилась короткая фраза:
Огавиж: Я тебя знаю? Что за товар?
Клюнул. Хмыкнув, Нортис выждал несколько минут и лишь затем отбил ответ:
Калека: Нет, не знаешь. Товар качественный, тебе понравится. Перечислить список сейчас?
Огавиж: Нет. Товар еще в родной упаковке?
Поначалу Нортис замешкался, не поняв сути вопроса, но затем догадался, что Люмбери интересует извлечены ли уже органы из тела, или еще находятся на прежнем месте. Если органы извлечены кустарным способом — например грубо вырезаны мясницким тесаком и помещены на лед — то их стоимость резко падает.
Калека: Да. Не беспокойся, это мой личный товар.
Огавиж: Понял. Встретимся у меня. Знаешь адрес?
Калека: Не пойдет. Встреча у меня. Или сделки не будет.
Огавиж: Почему?
Калека: Почему нет?
Огавиж: Товар надо распаковывать. У тебя есть соответствующие условия?
Калека: Нет. Тебе придется прибыть вместе с многоруким помощником.
Здесь Нортис уже импровизировал — под многоруким помощником, он имел ввиду робота хирурга с его многочисленными манипуляторами. Рассчитанный на действия внутри тесных коридорах орбитальных станций и космических кораблей, робот отличался небольшими размерами и в сложенном состоянии представлял собой полутораметровый ящик белого цвета, свободно перемещающийся на небольших колесах. Такой робот мог с легкостью провести операцию по замене любого органа прямо на месте, без транспортировки пациента в операционную.
Информацию о технических характеристиках, Нортис заблаговременно выудил из сети, когда тщательно продумывал детали плана. Оказаться в числе тех, кто прошел через руки доктора Люмбери и затем необъяснимым образом исчез, ему не хотелось.
Огавиж: Нет. Слишком сложно.
Калека: Решать тебе. Мне договариваться с другим покупателем?
Огавиж: Подожди. Товар точно в родной упаковке?
Калека: Иначе не требовался бы многорукий помощник.
Огавиж: Внешний сектор?
Калека: Да.
Огавиж: Есть ли в предлагаемом ассортименте фильтр и мотор?
На этот вопрос Нортис ответил без малейшей задержки — Люмбери интересовало, будет ли он продавать печень и сердце. Вертинский даже знал, как еще больше подсластить наживку для доктора.
Калека: Да. Совсем новые. Пробег всего семнадцать лет.
Огавиж: Ок. Согласен на встречу у тебя. Где? Когда?
Нортис утер со лба выступившую испарину. Дело сделано. Люмбери на крючке. Правда, доктор теперь знает его возраст и может посчитать его неопытным юнцом. Придется обдумать гарантии сделки.
Калека: Через десять часов. Место: ЖилМод Рамиреса. Возможна сделка по обмену. Скинь мне ценники и список имеющегося товарозаменителя.
Огавиж: Ок.Так еще лучше. Сейчас перешлю файл. До встречи.
Калека: До встречи…
Отправив последнее сообщение, Вертинский открыл сохраненную запись беседы и несколько раз внимательно прочел весь текст, не пропуская ни одного слова. Решив, что провел переговоры относительно неплохо, Нортис закрыл окно программы и отключив браском от терминала, направился к выходу. Ему срочно требовалось побеседовать с толстым Рамиресом.
6
Вернувшись в свой модуль после короткой, но плодотворной беседы с Рамиресом, Нортис вновь подключил браском к терминалу и удовлетворенно хмыкнул — Люмбери уже отослал электронные таблицы со списком имеющихся у него имплантатов. Поставив файл на скачивание, парень подключил платформу к имеющемуся в отсеке источнику энергии для подзарядки — на его устройстве для передвижения стояла старенький накопитель требующая подзарядки как минимум два раза в сутки. Иногда это вызывало определенные неудобства. Впрочем, за прошедшие десять лет, Вертинский привык к такого рода неудобствам.
Расстегнув связывающие его с платформой ремни и отключив от разветвителя управляющий кабель, Нортис с трудом перебрался на узкую кровать и с наслаждением вытянулся. Перевел взгляд на экран браскома и убедился, что файл уже скачан и готов к просмотру. Этим он и занялся, не обращая на урчание желудка — перед предстоящей операцией Нортис не хотел набивать желудок, хотя в его сумке была еще не распакованная коробка с пайком, которую он выменял у одного из приютских подростков на пару новых казенных ботинок. Обувь ему без надобности, а коробка с пайком никогда не будет лишней. За десять лет пребывания в приюте, он успел совершить несколько таких сделок, выменивая нужные ему вещи и оплачивая услуги для которых требовалась грубая физическая сила — как например разрушение робота уборщика, чтобы добраться до столь ценных тунельных процессоров. За эту услугу, Нортису пришлось отдать совсем новенький комбез и собственный завтрак, но оно того стоило. Зато теперь, разветвитель работает как надо и практически не греется.
