Северный ветер. Том 4 (СИ) - Сергей Александрович Ким
— Ох, удивил общество, ох удивил… Мы и так все знаем, что в твоих жилах течёт спирт, опьяняя твой спиртонасос, и живёшь ты по принципу «зачем выпивать в день два литра воды, если можно выпивать два литра пива».
— Я бы попросил! В пиве всего около девяноста процентов воды, так что выпивать взамен надо где-то два с половиной литра пива. Берегите здоровье. С вами был ваш Матвей.
— Синебот и аватар.
— Есть истребитель Сухого, а есть истребитель сухого, полусухого и полусладкого.
— Что за наглая клевета? Я предпочитаю напитки покрепче.
— А слова покороче?
— Дыа.
— Смотрите, смотрите! Алкоголь его уже человеческой речи лишает! А что дальше атрофируется — совесть⁈
— Где совесть была, там хрен вырос.
— Завидовать — нехорошо.
— Было бы чему! Я вот бросил пить. И теперь только по праздникам чуть-чуть для аппетита.
— «Ежели человек не пьёт и не курит, поневоле задумываешься: а не сволочь ли он?»
— А завтра, между прочим, День независимости Казахстана. Праздник же? Праздник.
— За это надо выпить.
— Да кого вы слушаете. У него вообще-то каждый день как праздник.
— Это пока у него отпуск длится. А потом каждый день будет утро стрелецкой казни.
— Отпуск в декабре? Оррригинальный вы человек, Алексей…
— А мне-то что? Жены, детей — нет, море я не люблю, люблю диван и компьютер. А они прекрасны в любое время года.
— Ты просто любишь сидеть дома и ни хрена делать.
— Ошибка. На самом деле я сижу дома и переживаю, что ни хрена не делаю. А это очень выматывает, знаете ли…
— Вы чё творите, демоны. Так и будем отвлекаться по пустякам? У нас тут важное дело есть вообще-то!
— Какое?
— Какое?
— Какое?
— Да вот есть подозрение, что среди нас тормоз затесался…
— Кто?
— Кто?
— Какое?
— …
— Ну, что и требовалось доказать.
— Но-но. Я не тормоз.
— «Я не тормоз, я — медленный газ».
— «Я не тормоз, я — подождите».
— Разбиваете вы мне сердце, падаваны мои юные.
— Приложи подорожник к разбитому, и всё будет норм.
— А я в тир с племянниками ходил, вот.
— И как?
— Нууу… Скажем так — в случае чего охотой нам не прожить.
— Для техножреца это нормально — тебе необязательно уметь стрелять.
— А я к стоматологу завтра иду.
— Грусть.
— И вот оно взросление — больно теперь не когда сверлят, а когда предъявляют счёт за лечение…
— Вообще печалька. Хочешь, скажем что-нибудь в напутствие тёплое и доброе?
— Давай.
— Зайчик.
— Мало.
— Стадо зайцев.
— А вот это уже недурно.
— Стадо зайцев — это не только потенциальная шуба, но и много мяса.
— И несколько килограммов диетических легкоусваяемых когтей!
— Фу, зайчатина. Она же вонючая.
— Это ты вонючий, а зайчатину надо просто уметь готовить.
— Ну, значит я не умею.
— Бобёр, а ты чего такой довольный-то?
— Так мне ж старлея дали.
— Ах ты жук. И не проставился!
— Вообще охренел. Давайте ему втащим?
— Легко. Бобр, кидай координаты своей плотины — мы уже выезжаем.
— А вы точно приедете?
— Точно, точно. Не обмыть… то есть не поздравить товарища с новым званием — это преступно!
— Непростительно!
— Безобразие!
— Да вообще безарбузие.
— Бобровский, задолбал. Колись давай. Нам же интересно. Ты куда пропадал? Раньше же не пропадал.
— И старлея раньше не получал.
— А вот это уже поклёп. Получал. В комендатуре. Помните тот случай, когда Колдырь нажрался на Новый Год?
— Каледин-то? Ты же понимаешь, как несущественно сузил круг событий? Он же каждый год нажирается в сопли и творит дичь.
— Ну, я вот про тот случай, когда он украл с городской ёлки огромную лампочку — я в тот раз дежурил и пришлось этого придурка забирать из комендатуры.
— Ммм. Прикольно. А на хрена он её тырил? Насколько помню, там же и размер цоколя нестандартный, и вообще…
— Чего полегче спроси.
— Ладно… Хоть ёлку не описал и то хорошо.
— Он клумбу перед городской администрацией описал. Очень качественно причём.
— «Когда придёт час Белого Хлада и Волчьей Пурги — не ешьте жёлтый снег».
— Я сразу вспоминаю, как у нас зимой один сержант в буквальном смысле выписал перед штабом «Егоров — чмо». Да ещё так аккуратно. Даже сам Егоров, ну который ВПД выписывает — охренел и пообещал не наказывать и даже зла держать, если только виновный признается, как он такое провернул.
— Заинтриговал. Продолжай.
— Ну и учинили следственный эксперимент. На который сержант принёс чайник с чаем, которым он это непотребство и учинил в предыдущий раз.
— Мощно.
— У меня такое ощущение, что я это в какой-то книжке читал…
— Мож и тот сержант читал — кто ж его знает.
— Так. Мы снова отвлеклись. Бобр, курва! Рассказывай давай.
— Вот-вот. А то нам скучно.
— Рассказать не могу. Так, намекнуть только — меня с этим условием и отпустили в интернетушку. Если я приведу ещё людей, то мне дадут бонус…
— Ты там в секту что ли записался, малохольный?
— Или пылесосами «кирби» решил приторговывать в свободное от службы время? Я всегда знал, что этот нехороший человек предаст нас при первой возможности.
— Ты учти — к таким противоестественным утехам нас склонять не стоит. А то мы доложим куда следует.
— Ага, прямиком в «Спортлото».
— Ладно, котятки, слушайте сюда. Есть тема. Прям офигенная. Большие бонусы по зарплате, выслуга лет высокая, прочие плюшки.
— Хм. И в чём подвох? Горячая точка?
— Ну, не слишком холодная, конечно. Но в целом не опаснее, чем замёрзнуть на севере, схватить тепловой удар в «песочнице» или травануться беляшом на вокзале.
— Тогда — отвратительное начальство, которое хочется через одного расстрелять?
— А каждого второго — утопить в деревенском сортире.
— Не считая каждого первого.
— Во-во.
— Не, начальство прям нормальное.
— Враньё.
— Не бывает такого начальства.
— Во-во. Если оно нормальное, то личный состав быстро охренеет в атаке, сядет на шею и ножки свесит. Чё я таких не знаю, что ли.
— Сам такой?
— Именно!
— Не, охреневать не получается — всем рулят фэбэсы. Если серьёзно накосячишь — ты просто переведёшься очень-очень далеко. И очень-очень навсегда.
— Ты нас в Хинамиздаву заманиваешь, что ли? Там тоже люди время от времени куда-то… переводятся.
— Что такое Хинамидзава?
— Не парься.
— Так что, секретная часть, получается?
— Ага. И главный минус с секреткой же связан. Если вписываешься, то там срок неразглашения большей части статей — «вечно или вплоть до особого распоряжения».
— Что, и такая формулировка встречается? Никогда не видел.
— О сколько нам открытий чудных готовит просвещенья дух…
— Ещё какие подводные камни?
— Ну, отдают предпочтение
