Пожиратели миров. 6 том - Кирико Кири
Значит время обзавестись ими, верно?
Если мы доберёмся до них.
Доберётесь.
Рядом со мной встал Грог.
Мы и предатели стояли друга на против друга, как на дуэли, замерев в ожидании того самого незримого для всех сигнала к атаке. Нас разделяло приличное расстояние, которое ещё надо было преодолеть под огнём плазмострелов. И в отличие от обычного оружия, оно вполне способно было прожечь нам броню насквозь. Такое расстояние в реальности пройти было невозможно — нас расстреляют по пути в любую сторону. Но всегда есть «но».
— Я побегу на них первым, закрою тебя, — произнёс я. — За мной шаг в шаг, и едва окажемся рядом, всё будет на тебе.
— Понял, — ответил он.
— Тогда пошли.
И мы сорвались с места.
Предатели в то же мгновение вскинули градомёты и плазмострелы, открыв по нам огонь.
Это была ещё одна гонка со смертью.
Я пробежал десяток метров, когда нас настиг первый синий луч. Взмах рукой, щит, и я почувствовал, как покачнулся. Щит полностью поглотил выстрел, взрыв ударил мне в лицо, но я продолжал бежать. Рука заныла так, словно по ней ударили железным прутом.
Ещё один выстрел из плазмострела и ещё один взмах другой рукой. Я едва не потерял равновесие, покачнувшись в сторону.
Мы бежали к ним навстречу, пока я ставил щиты демонической силой то одной рукой, то другой, чувствуя, как при каждом попадании руки ноют от боли. На попадания из градострелов мы даже не обращали внимание. Их снаряды просто лопались о нашу броню, ощущаясь не сильнее, чем тычки в тело.
Ещё один выстрел из плазмострела, и я запинаюсь, падая на одно колено, но вскидываю руку, останавливая другой — тот взрывается перед нами, и я продолжаю бежать. Голова кружится от нагрузки, да и броня движется так, что мне приходится уже прилагать усилия.
Мы преодолеваем большую часть пути перед тем, как оба предателя стреляют одновременно. Я поднимаю руки, ставя щит. Меня отбрасывает назад, протаскивая волоком по земле несколько метров. В глазах темнеет, и броня делает укол препаратами, быстро возвращая меня к реальности.
В этот момент Грог проскакивает прямо через огненное облако от взрыва. Он делает свой финальный рывок, используя ранец, подлетает в воздух и выскакивает прямо перед ними. Приземляется, сверху врезая кулаком первому предателю прямо в шлем и заставляя того рухнуть, выронив плазмострел, после чего с раскрутки бьёт второму в голову локтем.
Третий предатель поднимает плазмострел, чтобы выстрелить в Грога, и я на полном ходу, используя ранец, врезаюсь в него живым снарядом, валя на землю. Мы катимся кубарем, вскакиваем, и я получаю удар в корпус. Отшатываюсь и получаю удар уже с другой стороны под колено. Подаю, но тут же поднимаюсь и вновь прыгаю на врага.
И пока Грог дерётся с двумя предателями на кулаках, меня пинают, как мячик, оставшиеся. Я даже не могу подняться нормально, не могу ответить. Вскакиваю, прыгаю, врезаюсь, падаю, вскакиваю, прыгаю, врезаюсь, падаю. Мне едва удаётся прикрывать стыки брони, чтобы в них не пропихнули клинок. Броня попросту отказывается слушаться, заваливая ошибками, и уже отключилась левая нога, о чём заботливо сообщает компьютер.
Мне неизвестно, как там обстоят дела у Грога — я попросту его не вижу, летая то в одну сторону, то в другую от ударов. Уже, по сути, ползаю по земле и хватаясь то за одного, то за другого, чтобы выиграть другу время.
Вновь один из них пытается броситься на подмогу к товарищам, чтобы разобраться с Грогом, и я цепляюсь за его ногу. Жалкое зрелище, но мне ничего другого не остаётся. Я как якорь не даю тому присоединиться к ним, и он бьёт меня клинком. Движением головы я принимаю удар лезвия шлемом, закрывая стык между шлемом и бронёй. Один из визоров отключился, потухло половина экрана, и я продолжаю неуклюже бросаться телом, чтобы выиграть время Грогу.
Как бы ты хорошо ни дрался, но в нашем случае количество всё равно решает. Однако…
Через единственный визор я нахожу то, что искал.
На одной ноге из последних сил я прыгаю на предателя. Получаю удар в голову, слышу, как хрустят приводы, но обнимаю предателя за талию, повиснув на нём, будто пытаюсь о чём-то умолять. Меня бьёт по спине второй, пытаясь оторвать от товарища, когда я наконец нащупываю у него на поясе то, что искал.
Я выхватываю из его кобуры плазмострел. Он успевает среагировать и схватиться за него руками, отводя ствол от себя, когда происходит выстрел. Взрыв раскидывает нас в разные стороны. Но теперь у меня в руке плазмострел.
Я стреляю, но не по врагу — не попаду из-за сбоев. Вместо этого целюсь в землю перед собой, и взрыв разделяет нас на какие-то секунды.
— ГРОГ! ГРОГ! КО МНЕ! ГРОГ!— я истошно кричу, пытаясь привлечь его внимание, и вновь стреляю наугад.
Ещё один взрыв где-то рядом, и Грог буквально материализуется передо мной. Он выхватывает плазмострел из моих рук, после чего оборачивается и тут же стреляет.
Рука сама собой поднимается, и я ставлю щит, закрывая нас от ответного выстрела. Взрыв, и обмякшая рука просто упала. Ещё один выстрел, и я опять куда-то лечу, после чего падаю на землю. Оставшаяся часть экрана идёт помехами.
Теперь я лежу на земле лицом вниз, не в силах даже подняться. Мне оставалось лишь прислушиваться к бою, который разгорался прямо рядом со мной, надеясь, что Грогу удастся всех перестрелять. Это длится не больше пары минут, после чего всё стихает. То ли отключились микрофоны, то ли бой действительно прекратился с неизвестным для меня результатом.
Становится удивительно тихо.
Я силюсь хотя бы перевернуться, но броня не слушается. Трещит, выдаёт ошибки и не слушается.
Где-то рядом звучат тяжёлые шаги. Я с замиранием сердца прислушиваюсь к ним, не рискуя спросить, это Грог или нет, пока меня не переворачивают на спину. И я всё равно ничего не вижу — визоры отключились полностью, погрузив меня во тьму.
— Ты жив? — раздаётся голос товарища по оружию, и я выдыхаю.
Мы победили…
— Грант?
— Да я жив, — отвечаю я.
— Грант, ты как?
По ходу, у меня отключились ещё и микрофоны.
Я чувствую, как он берёт меня за шлем, после чего осторожно выкручивает его до щелчка и снимает. Я смотрю на покрытый
