Последний ассасин - Михаил Ежов
Вдруг всё исчезло. Я поднялся, стоя в луже. Весь мокрый, ясное дело. Парень в маске слегка раскачивался, опустив руки вдоль тела.
— Я не смогу удерживать его долго! — проговорил Артём. — У нас всего минута, если не меньше!
Я подлетел к фиолетовому, сорвал с него маску зайца и ударил кулаком в подбородок. Классический прямой заставил мозг врезаться сначала в переднюю стенку черепа, затем — в заднюю. Сотрясение гарантировано. Парень завалился назад, распластавшись на полу.
Поле боя осталось за нами, но я чётко осознал, что преимущество в этом мире у того, кто пользуется Даром крови. Я же этой возможности пока был лишён.
— Что будем делать? — спросил Артём.
Он выглядел слегка растерянным.
— Пойдём, куда шли. Надо бы только обсушиться.
— Не станем сдавать их преподам?
— На кой чёрт? У меня нет желания прослыть стукачом. А у тебя?
Артём отрицательно качнул головой.
— Вряд ли они полезут снова. Ну, а если решатся, получат ещё. Согласен?
— Ага. Неплохо ты их.
— Без тебя ничего не вышло бы. Сам знаешь.
— Кстати, почему ты не призвал Бера?
— Не успел. Растерялся. Да и зачем? Справились без него. Потом сказали бы, что я напал на них, используя Дар. Ладно, идём. Пусть полежат, остынут. Может, поймут что-нибудь.
Ясное дело, Арину Фёдоровну удивил мой вид. Пришлось соврать, что неудачно открыл кран в туалете.
— Так его нужно починить, пока не затопило! — засуетилась она. — Подождите здесь, я сейчас!
— Не нужно, — остановил я её. — Уже всё исправлено. Да он и не сорван был. Просто открутил слишком сильно.
— Ты мокрый насквозь! Так нельзя ходить. С тебя вода течёт! Ну-ка, снимай форму.
Я пытался возражать, но Арина Фёдоровна была неумолима. Пришлось подчиниться. Если она не боится, что её привлекут за педофилию, то ради Бога. Мне-то что?
В конце концов, одежда была высушена, финал пьесы обмусолен со всех сторон. Получив указания относительно того, какие изменения я должен внести, я покинул театральную студию. С облегчением, надо сказать. В рекреации было пусто. Фиолетовые очнулись и свалили куда подальше. Артёма это, кажется, порадовало. Жаль, он втянулся в наш конфликт. Как бы его не достали, когда меня рядом не будет. Хотя парень, вроде, способен за себя постоять. Но ведь могут и врасплох застигнуть. В общем, надо за ним приглядывать, по возможности.
У школьных ворот мы расстались. Я отправился домой, где меня должен был ждать человек Маргасова. Нам предстояло посетить выставку вооружения и заключить ряд контрактов.
По дороге пришлось позвонить Жене Ильиной и предупредить, что сегодня принять участие в обсуждении проекта я не смогу. Девушка расстроилась, но не обиделась. Спросила, на какой день перенести встречу.
— Завтра точно смогу. Если не случится урагана.
Глава 34
Домой я приехал чуть раньше четырёх. Было время переодеться и выпить чаю. На кухне встретил Павла. Он заваривал себе какао.
— Хочешь бутер? — предложил княжич, кивнув на тарелку. — Колбаса, сыр, ветчина. Бери, не стесняйся. Я сделал с запасом.
— Нет, спасибо. Дождусь ужина. Слушай, у меня два вопроса.
— Валяй, задавай.
Я взял чайник и плеснул в кружку горячей воды. Добавил заварки. Сахар стараюсь в чистом виде не употреблять — только если в кофе с молоком. Это моя слабость.
— Я ездил в удел, осматривал замок. Честно говоря, ожидал увидеть бункер, где можно переждать нашествие гулей. Но его просто нет.
Павел удивлённо поднял брови.
— Мы не прячемся. Сражаемся до последнего вздоха.
— А женщины, дети и старики?
— Женщины и старики делают то же самое. Все жители Камнегорска — солдаты. От рождения до смерти.
— Хм… Ну, ладно, допустим. Но дети-то что могут сделать? Младенцы, например. Они же не в состоянии сражаться.
Княжич вздохнул.
— Это верно. Однако, видишь ли, нет такого материала, который гули не сумели бы разрушить. Никто не устоит перед их когтями. Это ведь магические твари, а не просто здоровенные уродливые животные. Поэтому делать бункеры бессмысленно. И сгонять в них детей всё равно что подавать гулям фуршет.
— Поня-я-тно… Блин, как всё печально-то.
Княжич кивнул.
— Так и живём. С пушками и пулемётами, под вой сирен и с осознанием, что в любой момент можем умереть. Поэтому каждое утро, едва проснувшись, я напоминаю себе, что сегодняшний день может стать последним. Приучаюсь не бояться смерти. И многие так делают, я знаю.
— Как-то это по-самурайски.
Павел кивнул и сделал большой глоток из кружки.
— Да, по-самурайски. Почему бы и нет? У тебя было два вопроса.
— Ага. Второй: я тут побывал в гостях и удивился, что дома аристократов охраняются не слишком тщательно. Во всяком случае, мне так показалось. В городе, где существует… существовал род ассасинов, это довольно странно.
Павел усмехнулся.
— Во-первых, охрана вполне надежна. Просто не бросается в глаза. Мы тут стараемся делать вид, что всё не так плохо, чтобы не жить в атмосфере постоянной паранойи. Во-вторых, она не рассчитана на ассасинов, Коля.
— Почему это?
— Потому что это бесполезно. Если человека решил убить ассасин, его ничто не спасёт.
— Хм… Это, конечно, очень лестно для моего рода, но зачем же облегчать задачу?
— Ты удивился, что тебя впустили туда, где ты был?
— Даже не обыскали! А я, между прочим, ношу кучу оружия.
— Серьёзно? — нахмурился княжич.
— Ну, конечно!
— Хм… Ладно, дело твоё. В общем, все понимают, что ты не придёшь в гости, чтобы пустить кому-то пулю в лоб. Ассасины действуют тоньше. Чаще всего, о том, что они приложили руку к убийству, никто даже не подозревает. А если и подозревает, доказать не может. Это раз. И потом, ты ведь ещё, уж прости, подросток.
— Вдобавок, недоучка, — кивнул я.
— Ну, да. Извини ещё раз.
— Ничего. Так и есть. Ладно, спасибо, что разъяснил.
— Не за что. Обращайся, если нужно.
Я почти выпил чай, когда на кухню заглянул слуга, чтобы сообщить, что ко мне пришёл господин Ватеев.
— Говорит, вы его ожидаете. Прикажете проводить в ваши покои?
— Нет, не надо. Я выйду в холл. Мы сейчас уезжаем.
Ватеев дожидался у двери. Мужик лет сорока, чисто выбритый, с коротким ежиком зелёных волос на армейский манер. Такая причёска называется «фэйд», кажется.
