Гимн шута - Антон Сергеевич Федотов
— Будьте аккуратны, — в голосе Катерины напротив скользила лёгкая едва заметная тревога.
Хотя ей-то, как раз, инструкцией она была прямо запрещена.
— Тебя что-то беспокоит? — поинтересовался Павел, бросив взгляд на служанку.
Девушка на миг замялась. Да, «особые отношения» с клановцем, включающие в себя «контрабанду» и помощь с выходом на улицу, позволяли порой Катерине высказываться чуть смелее. Но пользовалась она этим правом не часто.
— Не понимаю я, — наконец честно призналась она. — Как вообще можно подвергать сына такой угрозе?
Павел пожал плечами:
— Считается, что так быстрее происходит процесс обучения. Элемент риска заставляет лучше адаптироваться.
Это было общее объяснение. На самом деле, у молодого человека тоже был… ряд замечаний к устоявшимся традициям. Да только кто бы его стал слушать? Вот он и помалкивал, стараясь адаптироваться и занять приличное место в уже существующей пищевой цепи.
— Именно поэтому вас чуть не убили?
«Несколько раз!» — хмыкнул про себя парень. И это только за последние две недели.
— Да, тут у нас дыра в безопасности, — согласился он и, хмыкнув, неожиданно даже для себя заключил. — Ну, хоть что-то у нас в безопасности!
Блондиночка, сделавшая уже было шаг вперед, чтобы привычно поправить галстук сюзерену перед выходом, замерла на месте. Несколько раз она хлопнула недоуменно пушистыми ресничками и… Рассмеялась в голос! Она явно не ожидала такого грубого, но вполне емкого замечания от обычно сдержанного в оценках и мнении парня.
Первый раз на памяти Волконского!
Служанка смеялась легко и от души, демонстрируя крепкие белые зубы, которые она, впрочем, тут же и «спрятала», прикрыв личико руками. Так что дальше Павел мог любоваться только покрасневшими щечками.
— П-прости-простите! — попыталась было выдохнуть Катерина, но тут же вновь сорвалась в «штопор» неконтролируемого хохота.
Парень лишь рукой махнул. Ему отчего-то было невероятно приятно наблюдать за развеселившейся от его слов девушкой. Неожиданно он поймал себя на мысли, что ему уже до чертиков надоело видеть вокруг себя «протокольные» лица — мертвые маски, которые с самого его детства «носили» все вокруг. Теперь же, наблюдая смеющейся служанкой, молодой человек чувствовал себя действительно довольным.
— Расслабься, — улыбнулся он. — Кто тебя здесь увидит?
Она сдалась. Позволила смеху на некоторое время взять верх над строчками должностной инструкции. На то, чтобы успокоиться, у девушки ушло две минуты. Наконец служанка нашла в себе силы подойти к молодому человеку и взяться за галстук. Выровнять она, правда, его не успела. Раздался тоновый сигнал и в комнату ворвалась сестренка.
— Стучаться не пробовала? — хмыкнул молодой человек не оборачиваясь.
— Ой, простите, — воскликнула она, разглядывая застывших от неожиданности Катерину и Павла. — Я не вовремя, да⁈
Парню понадобилась целая секунда, чтобы оценить, как именно они выглядят со стороны. Допустим, в том что они стояли друг напротив друга не было ничего предосудительного. В конце концов, служанка до сих пор держалась за его галстук. Но вот ее раскрасневшиеся щечки и слегка сбившаяся обычно идеально прическа уже наводили на мысли, что…
— Я зайду попозже! — пообещала сестренка.
И тут Катерина совершила ошибку, выдав нечто вроде:
— Это не то, о чем вы уже подумали, Светлана Анатольевна, — выдала она. — Мы уже почти закончили. Мне чуть-чуть осталось тут…
— Ну, если девушка говорит «Мне чуть-чуть!», то это уже немножечко «Да!», Катерина, — понимающе кивнула гостья.
Под резкий треск рвущегося на мелкие части шаблона служанка застыла на месте. Вообще-то, ей должностью было положено соображать быстро. И обычно она прекрасно справлялась со своей задачей. Но ТАКОЙ Светлану Анатольевну она еще не видела. Впрочем, в ее защиту можно сказать, что и никто другой тоже. Лишь в обществе брата девушка могла себе позволить слегка расслабиться, сняв надоевшую маску.
— Вот теперь представь, как я удивился! — вздохнул молодой человек, слегка улыбнувшись служанке.
Та взяла себя в руки и закончила с галстуком. При этом она старалась делать вид, что ее тут вообще нет. Удивительным образом у нее это даже получалось.
— Идеально, — оценила гостья, отдавая должное таланту блондиночки. — Так, мне пора…
Метаморфоза произошла прямо на глазах. Буквально секунду назад в комнате стояла улыбающаяся молодая девушка, но уже через миг ее лицо словно бы застыло в маске Ледяной Королевы. Не осталось больше теплоты и смешинок в глазах. Теперь в них можно было разглядеть лишь холод и скуку. Именно такой Светлану Волконскую видели окружающие.
— Павел, нам пора, — сообщила она.
Казалось, что одним своим тоном Волконская понизила температуру в помещении градусов на пять. Было сложно поверить, что всего несколько секунд назад она беззаботно улыбалась чуть подтрунивая над «застуканной» парочкой. «Во сколько лет она начала притворяться?» — задумался неожиданно клановец.
— Мда, — констатировал он едва слышно. — Девочки растут быстрее парней.
Светлана, не выпадая из образа, надменно развернулась к брату и прекрасно поставленным голосом холодно произнесла:
— Естественно, Павел Анатольевич. У мальчиков грудь начинает расти годам к сорока.
Катерине стоило огромных усилий вновь не расхохотаться. Она справилась.
* * *
На стартовой площадке ныне было людно.
Технические команды проверяли с десяток готовящихся стартовать одновременно глайдеров, старшие групп охраны уточняли маршруты, а гвардейцы подгоняли оружие. Кажется, руководство Волконских предполагало не «мирные переговоры», а небольшую войну.
— Все еще не страшно? — едва слышно шепнула Светлана, не выпадая из своего «холодного» образа.
Павел задумался. Ненадолго. Если так рассудить, то нынешнюю движуху замутили именно они. Все можно было закончить… проще. Правда, без какого-либо гешефта и за явными репутационными потерями.
— Нет, Света, — чуть приукрасил истинное положение дел Павел. — Другого варианта я не вижу. Так что мы пойдем и порвем их всех.
— Как скажешь, — согласно склонила голову сестренка.
— Это правильный настрой, дети мои.
Молодой человек мысленно поморщился. Анатолий Григорьевич сумел подойти бесшумно. И появление его осталось незамеченным. «Будешь так хлебалом щелкать — и жизнь твоя будет очень и очень грустной!» — напомнил себе о том, что надо быть внимательнее даже в стенах родного дома парень.
Больше отец ничего не сказал. Просто отошел, кивнув на прощание. Возможно, ему самому даже показалось, что достаточно ободряюще. Павел же был готов поспорить на этот счет. По лицу Светланы нельзя было сказать ничего.
— Гвардеец Алексеев, — тут же возник перед молодыми людьми бравый вояка в полном «обвесе». — Я отвечаю за
