Нетуристический Нижний - Матвей Геннадьевич Курилкин
— А вот нечего себя к месту привязывать. Рано или поздно сила-то всегда заканчивается, как ни пополняй! Вечно вы так ошибаетесь!
— Вечно, девочка, никому жить не суждено, тут уж какой способ ни выбери, всё одно жизнь закончится. Однако не думаю, что избрав более… прогрессивные методы смог бы дожить до сих лет со времён Иоанна Васильевича.
Алиса резко выдохнула и ещё сильнее напряглась — даже волосы, кажется, слегка приподнялись на затылке. В человеческой форме!
— Сколько же тут крови?! — прошептала девушка.
— Не так уж и много, — кротко улыбнулся колдун. — Фундаментом-то здесь ляхи лежат. Соотечественники бывшие. Большое по тем временам войско, человек пятьсот. Много их тогда при Богданко Шкловском[2] по округе бродило. Для начала хватило того войска, а потом уж так, по мелочи. Мало ли какие путники ходят одинокие. Места здесь глухие ранее были… а то и разбойники, порой, забредали. Так за века, тысяч пятнадцать накопилось — много это? Сейчас-то уж который год так жизнь не пополнишь… а с тех пор, как поселилась по соседству тварь навья, и вовсе плохо стало.
— И ты, значит, решил за счёт проводника силы пополнить… — Лицо у Алисы начало вытягиваться, а ещё Птицын заметил, как ногти на руках начали трансформироваться в когти. Не слишком большие, но острые. И явно опасные.
— Держи себя в руках, дитя! — прикрикнул старик. Валерка вздрогнул — вот вроде слабый голос, дрожащий, а как по нервам резануло! Он даже, втихаря ощупал себя между ног — не оскандалился ли. Полкан вот, того, оскандалился. Присел прямо там где стоял, и описался. Алиса мгновенно приняла человеческий вид, причём, кажется, против воли. Слишком уж у неё был обескураженный вид.
— Я же сказал, помощь мне ваша нужна. Твоя, молодой человек, — сверкнул чёрным глазом старик на Валерку. Нет, не выглядел он умирающим. Старый, дряхлый, да. А вот взгляд… Как будто змея смотрит. Холодный взгляд, твёрдый. — Так что проходите в дом, гостями будете. И мне пройти помогите. Обратно по этим сугробам я и не дойду уже. Собачку только во дворе оставьте. Может, косточку какую себе под снегом откопает, хе-хе-хе.
Валерка сходил до сарая, и быстренько прокопал дорожку от ног старика до двери дома. Была сначала мысль на себе его перенести, вместо того, чтобы маяться с лопатой, но парень вдруг понял, что очень не хочет к этому старику прикасаться. Вот совсем. И, кажется, его опасения не были для старика секретом. Он с интересом смотрел на гостя, пока тот размышлял, как помочь, а когда направился к сараю, старик хмыкнул. И непонятно было одобрительно или разочарованно. Всего понемногу, похоже.
Старик дождался, когда дорожка будет готова, и направился к дому. До этого он стоял не двигаясь, а теперь стало видно, насколько же тяжело даётся каждый шаг. Колдуна мотало из стороны в сторону, он оступался на ровном месте, и малейшая неровность заставляла его подолгу стоять, примеряясь, как преодолеть препятствие. «А ведь следов-то не было его!» — вспомнил Птицын. Старик как будто сразу появился возле самого забора, снег вокруг никаких следов не хранил. Парень с трудом удерживал себя от того, чтобы помочь старику. Рука так и тянулась, чтобы подхватить под локоть, и немного поддержать… Перед самым крыльцом Валерка решился и даже руку протянул, но Алиса перехватила. И очень красноречиво покачала головой.
— Мне приятно ваше стремление помочь немощному, — сказал на это колдун, — Но если вы дорожите своим здоровьем, лучше воздержитесь. Такому, как я, хватит даже контакта через одежду.
«Непростой старичок, — опасливо подумал Валерка, и вдруг до него дошло: — Стоп… со времён Иоанна Васильевича, он сказал? Ляхи, он сказал? Это ж блин, шестнадцатый век! Или семнадцатый, не помню. Если старик не врёт, то ему лет пятьсот!» Стало слегка жутковато.
— Проходите, молодые люди. Присаживайтесь, — гостеприимно указал на дверь колдун, — В доме не топлено, ну да сами понимаете, мне уже не нужно. Даже лучше, когда холодно. Тело лучше сохраняется.
— Он уже почти умер, — Алиса перехватила недоумённый взгляд Птицына и решила, что парень нуждается в пояснениях. — Сердце не бьётся, кровь по венам не течёт. Тело живо только волей и силой. Но силы осталось совсем мало. Если будет тепло, то придётся ещё и гниение останавливать… или просто успокоиться и умереть.
— Девочка всё правильно сказала. Таков удел всех сильных колдунов. Рано или поздно силы кончаются, и приходит смерть. Я-то, грешным делом, надеялся тут жить до скончания веков, или, пока люди вокруг ходят… да вот, не получилось. Тут оплошность, там ошибка, и вот уже все силы растерял и питаюсь, как гуль кладбищенский, со старых костей. Только ведь прежние запасы, они не вечные!
Валерка только кивнул. Он вдруг отвлёкся от происходящего, неожиданно для себя. Просто вспомнил, откуда у него это навязчивое чувство узнавания, которое преследовало всякий раз, как он смотрел на фасад деревянного домика. Почти так же выглядел дом в деревне, куда он ездил в раннем детстве. Нет, на самом деле отличий было более чем достаточно — и цвет другой, да и этажей здесь было два, в отличие от одноэтажного дома детства. Но всё равно было очень похоже. На секунду в голове появилась картинка — вот он сидит на коленях у бабушки. Немножко неудобно, потому что бабушка положила ему на макушку острый подбородок, но всё равно ужасно уютно. От бабушки пахнет выпечкой и благородной старостью, в комнате темно, только отблески огня по стенам из-под неплотно прикрытой дверцы печи. Над печкой висят нанизанные на нитки грибы… почему-то мухоморы. Яркие, красивые, как на картинке из детской книжки. Игры памяти, должно быть. Кто же станет собирать мухоморы? Бабушка рассказывает одну из своих странных сказок, которые он так любил слушать. Ему тепло и хорошо.
А потом вспомнилась другая картинка. Тот же дом… точнее, его обугленные остатки, курящийся над ними дымок. Мама рядом страшно кричит, повалившись на землю. А бабушки нет. Бабушка была там, в доме.
— Проходите, молодой человек, что застыли? — проскрипел мужчина и прошаркал в дом. Тряхнув головой, чтобы отвлечься от непрошенных воспоминаний, Птицын шагнул в сени, оттуда, скрипнув дверью, в комнату. Или это помещение принято называть горницей?
— Кхм… — прокашлялся Валерка. Он опять был удивлён. Внутреннее содержимое невзрачного дачного дома разительно отличалось от того, что можно было предположить, находясь снаружи. Нет, никаких игр с пространством — на первый взгляд количество комнат и их площадь совпадали с увиденным снаружи. Просто изнутри дом совсем не выглядел обшарпанным или ветхим. Крепкие
