Противостояние (СИ) - Сагайдачный Вадим

Я коснулся некоторых вещей. Где-то высвечивались статы, где-то нет. Это говорило о том, что за ценностями в сокровищнице не особо рьяно следили. Пустышки не отбраковывали.

Среди всего нашлись изъятые у меня в «Трезубце» доспехи Граммера, кираса Ламбера, пиратская сабля, добытая в бою и прочее. Так же нашелся мешок Тионы, заполненный разными масками. Отдельно лежала маска Милли и маска старика, в которой был Даниэль, когда я его привез домой.

К маске девушке я так и не смог притронуться. А вот маску старика я взял. Усевшись на ящик с золотыми слитками, я вспомнил, как мучился перед выбором снимать ли ее или оставлять на брате. Поступи иначе и теперь мне бы не приходилось ничего доказывать. Сейчас бы занимался делом. Поиском Драной горы и Острова теней.

Дядя прав, я стараюсь все делать по совести. Так как считаю правильным, а не верно стратегически. Я считал, что неправильно держать мастеров в рабском положении и в результате получил проблему. Посчитал правильным вернуть брата домой. Даже нашел убеждающие доводы. И снова получил проблему.

Зная себя, я уже знал наперед, поступи иначе и я бы себе не простил. Как это произошло во время пожара, когда погибли двое из Долины. Конечно, останься они живы, и я бы иначе смотрел на тот случай. Но они все-таки погибли. Это легло на меня тяжелым бременем.

Все говорило о том, что мне предстоит черстветь. Делать не то, что считаю правильным, а как нужно для дела. Это участь всех правителей и их подручных. Иначе нельзя. Иначе не создашь сильного княжества и не удержишь власть.

Впрочем, все это прочие мысли. Я здесь, чтобы мстить. Отвоевать, что у меня забрали и тем восстановить положение. А после переключиться на свою сверх задачу.

Поднявшись, я окинул взглядом сокровищницу. Из всего что здесь было, выбор пал на саблю пирата и маску старика, в которой был Даниэль. Ее я взял с собой, чтобы напомнить брату о том, что я не так давно для него сделал. А еще взял мешок Тионы. Маски пригодятся мастерам. Пусть кое-кто из них начал наглеть, но это не повод всех мучить ползанием на коленках. Дела делами, а о элементарной человечности забывать никогда не стоит.

Глава 18

Пока добирался потайным ходом до спальни брата, на ум пришла отличная идея. Наблюдения за Троем, Амалией и Урти Рамсом мне наглядно показали, что значит сильные чувства. Брат по уши влюблен в девку, что он притащил из столицы. Можно было надеть на нее маску мертвеца и тогда Даниэль полностью окажется у меня в руках. Как советовал дядя, я смогу со стопроцентной долей вероятности взять его за яйца.

Смазанные маслом петли двери тихо поддались открытию. Вдобавок помогал навык бесшумности. Я вышел прямо из стены, что располагалась напротив кровати. На ней спала девушка с растрепанными на подушке рыжими волосами. Даниэля в комнате не было. По-видимому, оставив ее одну, он проводил бессонную ночь в кабинете.

Приблизившись к девушке, я уже хотел надеть на нее маску. Неожиданно она откинула одеяло и приложила руку к большому животу. Это заставило отпрянуть. Игры играми, но мстить брату, используя беременную невесту — это уже слишком. Такого он мне не простит. Да я бы и сам себе подобного не простил. У всего есть границы разумного, дозволенного, необходимого. Настолько их переходить я не собирался даже с самым подлым из врагов.

Медленно, боясь издать лишнего звука, я подался обратно к двери потайного хода. Прикрыл ее за собой, закинул маску в мешок и тихо направился по узкому проходу в сторону кабинета Даниэля.

Брат заслужил плохого, но девушка была ни в чем не виновата. Тем более в ней зарождался мой племянник или племянница. Пусть даже они в итоге не пострадали, посягнув на них, я бы перешел ту черту, за которой превратился в злейшего врага для всей семьи. Ни о каком примирении потом не могло быть речи. Конечно, брат сделал мне достаточно гадостей, но глубоко внутри я все еще надеялся наладить с ним отношения. Вот только после каждой его гадости надежды становилось все меньше.

За дверью ведущей в кабинет брата стояла гробовая тишина. Положив на пол мешок, я понемногу начал открывать дверь.

Пустой стол для совещаний, пространство в центре, диван, кресла… Пробежав взглядом, я нашел брата у небольшого окна, располагавшегося при входе в кабинет. Он смотрел на зарождающий вдалеке рассвет.

— Ночью сказали, кто-то в Птичьих скалах замуровал проход к мастерам. Я догадался, чьих это рук дело, — произнес Даниэль, продолжая смотреть в окно.

Неожиданный голос брата заставил вздрогнуть. Не ожидал, что он заметит меня раньше времени. Подавшись вперед, я вышел из потайного входа и закрыл за собой дверь.

Не стал ходить вокруг да около:

— Я забрал всех мастеров. Теперь они в Оршике. Так мне будет спокойнее. Чтобы с Дарией Горан не случилось то же, что произошло в Мелиссаре. Поверить не могу, что ты это сделал. И зачем было убивать наших стражников? Только чтобы меня обвести вокруг пальца, а потом унизить? Это тебе отец насоветовал?

Даниэль развернулся и стал приближаться. Серое уставшее лицо ничего не выражало. Разве что брат давно не спал и держался исключительно благодаря эликсирам.

— Отца больше нет. Теперь в Пропасти живет зверь, в котором осталось что-то отдаленно его напоминающее. Кстати, благодаря нашим быкам у него дела пошли в гору. Он собрал тысячную стаю. Сейчас готовится к войне с какой-то другой стаей, — остановившись, брат смерил меня взглядом и прошел дальше к креслам, — с отцом понятно, он там, мы здесь. А вот что мне с тобой делать я не знаю.

Даниэль плюхнулся в кресло, положил руки на подлокотники, уперся затылком в высокую спинку и тем задрал кверху подбородок. Если бы не усталость, поза была из разряда надменной.

Я последовал за ним и сел в кресло напротив.

— Дело не в твоей возросшей популярности, моей возможной ревности или еще чем-то в этом роде, — продолжил брат, — я уже все обдумал. В принципе, очень неплохо, что младший брат князя имеет много разных полезных способностей. Проблема в твоем подчинении. Ты принимаешь самостоятельные решения там, где этого делать не должен.

— Ты о мастерах? Но ты же обещал!

— Тогда были другие обстоятельства. О мастерах в «Трезубце» по городу поползли ненужные слухи. Люди стали придумывать не пойми что. Не забывай, северяне готовятся к войне. Теперь уже это очевидно. Мы следим за ними. Отправляем своих людей. Они своих. Каждый пытается заполучить любые сведения о противнике. Слухами о мастерах в «Трезубце» заинтересовались двое подозрительных людей. Мастер тайных дел их выловил, допросил, но ничего толком не выяснил, кроме того, что они были горцами и что им велели подробно узнать о мастерах, о численности охраны, о расположении комнат и прочем.

— Даже под пытками не удалось узнать, кто стоял за ними?

— Остального они не знали. Им скидывали приказы, они их выполняли. Я подозреваю, готовилось нападение на «Трезубец». С этим нужно было что-то делать. Конечно, можно было устроить засаду и попытаться выловить на живца, но Иган подсказал идею получше. Сделать, будто мастера сами от нас сбежали. Да, пострадали наши люди. Пусть слабые, но наши люди. Зато теперь северяне считают, что мы лишились всех мастеров и тем ослабли. Пусть лучше недооценивают, чем переоценивают. Хуже подготовятся к вторжению.

— Но погибли наши люди!

— Вот такой реакции я от тебя и ожидал. Ты бы начал вспоминать об обещании, данном мастерам и прочем. Поэтому я не стал ни о чем предупреждать. Потом в «Трезубце» нашли жемчуг, я начал допрашивать людей, что с тобой были и выяснились другие подробности твоих поступков.

— Ты так говоришь, как будто я что-то натворил.

— Конечно, натворил. Ты должен был рассказать о том, что произошло у тебя в Долине с Тридой Лигрес и в Оршике с Дарией Горан. По устроенному пожару в порту я тебя не осуждаю. Я бы сам поступил так же. Это уже мама слишком сильно восприняла смерть Алана. Произошла случайность, глупая случайность, за которую нашей семье пришлось расплатиться. За все приходится расплачиваться. Такова жизнь.