Алекс Дальский - Побег в невозможное
— Вон оно что, — в голосе конвоира мелькнуло понимание. — Давно отскочил?
— Полгода скоро.
— Да… На воле время быстро идёт… Где мотал-то?
— В «Полигоне». Центральный федеральный округ.
— Не слыхал, — пожал плечами красномордый. — И как там?
— Смертность высокая. От острой сердечной недостаточности. А в остальном — рай, как и везде.
Автомобиль, наконец, достиг городской черты. За окном потянулись всё те же серые пятиэтажные дома, потемневшие от времени бетонные заборы, буйно разросшиеся зеленые насаждения.
Проехали перекресток. Затем второй, третий… Судя по всему, они направлялись в центральную часть Ново-Северска, но, сколько бы Игорь не вглядывался сквозь пыльные стекла «уазика», ему не удалось увидеть снаружи не только ни одного автомобиля, но даже ни одного прохожего.
— Тихо у вас, — выразил он недоумение. — Вымерли все что ли?
— Ага, точно. Вымерли, — ухмыльнулся конвоир. — Да ты не беспокойся, все там будем… Гриша, на завод заезжать не надо, давай сразу в «Кремль».
— Туда и еду, — хмыкнул водитель. — Вчера «третью» закрыли, поэтому — в объезд. Я думал, ты знаешь…
— Не, не знаю. А чего закрыли-то?
— Хобот сказал, под «третьей» пустоты засекли. Обвала боятся.
— Опять пустоты… Так иной раз задумаешься, а может и правда — черви земные выгрызают?
— Ты б «технички» жрал поменьше — так, глядишь, и черви бы не мерещились.
— А я причем? Откуда-то же они берутся, эти пустоты…
«Уазик» снизил скорость и выехал на небольшую площадь, в центре которой располагался высокий стальной постамент в виде колонны. Самого памятника на постаменте не было.
Автомобиль обогнул колонну, словно намеревался подъехать к помпезному гранитному зданию — очевидно, бывшей мэрии, но вместо этого остановился возле двухэтажного кирпичного дома напротив.
«Федеральный банк России», — гласила потемневшая металлическая вывеска над единственным его подъездом.
— Ну, вот и приехали.
Красномордый отдал обрез водителю и, щелкнув замком, снял с Игоря наручники.
— Вылезай.
20
День клонился к вечеру.
Сквозь широкое, забранное могучими коваными решетками окно можно было видеть бледный розовый закат над коробками домов, а также чернеющие на его фоне мрачные силуэты заводских труб и энерговышек, уходящих в холодное безжизненное небо.
Кабинет, очевидно принадлежавший когда-то одному из руководителей банка, хотя и не поражал своими размерами, выглядел довольно внушительно: низкая кожаная мебель, массивный, с мраморной столешницей письменный стол, камин, явно ручной работы. Стены же украшали бронзовые подсвечники, а также полотна на исторические темы.
За столом, в высоком, похожем на трон кресле сидел человек в сером костюме и читал глянцевый журнал. Помимо небольшой стопки книг, хрустальной пепельницы и мерцающего в режиме ожидания небольшого монитора, на столе присутствовал странный сувенир — миниатюрная, искусно сплетенная из колючей проволоки новогодняя елка.
— Проходи, не бойся, — человек, наконец, оторвался от чтения и, прищурившись, посмотрел на Игоря. — Если ты — здесь, то бояться уже не имеет смысла. Прошу.
Он жестом указал на один из стульев, после чего перевел взгляд на конвоира.
— Надеюсь, вы не забыли его обыскать?
— Нет, не забыли. Вот, в пакете… — пролепетал краснорожий внезапно поникшим голосом. — Куда всё положить?
— Ко мне на стол, — усмехнулся хозяин кабинета, — куда ж ещё. Теперь спустись вниз, скажи, что мне нужен Слава, а сам можешь быть свободен.
— Да, сейчас…
— Я же попросил тебя сесть, — человек вновь посмотрел на Игоря, как только конвоир вышел. — Неужели это так сложно?
Ему было чуть больше пятидесяти. Щуплый, невысокого роста, с острыми чертами лица и седой бородкой, он походил бы на доктора из детских сказок, если бы не холодный и выразительный, почти гипнотизирующий взгляд его черных бездонных глаз.
— Прошу, — повторил он с нажимом.
— Да, конечно. Извините.
Игорь пододвинул к себе один из стоящих у стены стульев и сел, с любопытством оглядываясь и стараясь выглядеть естественно.
— Если честно, я не совсем понимаю, где нахожусь, и поэтому…
— Звали, Пётр Леонидыч? — в дверях возникла фигура крепкого молодого человека в офицерской, но без погон военной форме.
— Да. Проходи, Слава, — кивнул хозяин кабинета. — Возможно, мне понадобится твоя помощь… А возможно и нет. Итак.
Он снова обратился к Игорю.
— Есть два варианта. Вариант первый: всё как на духу. Кто такой, откуда, зачем пожаловал. Вариант второй: будет больно и страшно, и только потом — всё как ну духу. Тебе какой?
— Негусто вариантов, — заметил Игорь. — Но, вообще, наверное, лучше первый.
— Разумеется, — холодно согласился «доктор». — Обычно так и бывает: сначала первый вариант, затем второй. Рассказывай.
— Меня зовут Игорь. Фамилия — Ветров, — начал Игорь монотонно, словно на допросе. — Отбывал наказание по статье двести двадцать, часть три. Отбыл шесть лет из восьми, освободился четыре месяца назад…
— А чего вдруг рано выгнали? — Пётр Леонидович дотронулся до монитора, и тот ожил — по экрану побежали какие-то таблицы, графики и реестры. — Неужели встал на путь исправления?
— Нет, просто под программу попал. Называется «Кредит доверия». В этом году по стране больше тысячи человек «кредиты» получили. В основном, кто в Центральном округе сидел…
— Повезло, значит. Ну, хорошо. Отбывал где?
— Федеральная тюрьма «Полигон — 2000». Это экспериментальное исправительное учреждение, в котором…
— Номер свой скажи, — перебил «доктор». — И я сам увижу, из какого ты… учреждения.
— Две тысячи сто пять. Блок «четыре».
— Две тысячи сто пять… Так… — Пётр Леонидович несколько раз коснулся пальцами поверхности монитора, очевидно, листая страницы некой базы данных. — Ага, нашел. Слава, подойди поближе.
— Не думал, что можно где-то купить информационную базу российских тюрем, — пробормотал Игорь.
— Это не «база тюрем», — усмехнулся хозяин кабинета, — а так называемый социальный реестр Федеральной комиссии по учёту неблагонадежных. И я его не покупал.
— Всё равно впечатляет…
— Короче, Ветров. Судя по тем данным, которые я сейчас вижу, последние два года ты находился в «блоке четыре». Так?
— Так.
— Тут написано, что этот блок… — Пётр Леонидович покосился на монитор, — относится к разряду дисциплинарных.
— Да.
— Отлично. Перечисли мне фамилии своих тамошних друзей-приятелей. Если помнишь, конечно.
— Всех не помню, — задумался Игорь. — Только тех, с кем реально общались… Ворон, Василевский, Миркин… Так, постойте. Если у вас есть база, то ведь и фотографии, наверное, должны быть? Просто посмотрите и…
— Хорошо, — «доктор» отвел взгляд от монитора и принялся внимательно разглядывать свои руки. — Допустим, ты — Ветров. И допустим, ты не стукач. Теперь объясни мне. Что ты забыл в нашем городе?
— То, что ты сидел, ещё ничего не значит, — неожиданно вмешался Слава. — Скорее, наоборот. «Топоры» не стали бы посылать сюда работягу или мутного. Они прислали бы как раз такого как ты — сиженного, катанного, по всем базам видного. Я не прав?
— «Топоры», — улыбнулся Игорь, — прислали бы сюда взвод спецназа да имперского советника с особыми полномочиями. Половину населения они бы постреляли, а половину — отправили «на переработку». И не заморачивались всей той возней, о которой вы тут говорите.
— Это на каком таком основании? — прищурился «доктор». — Мы здесь, к твоему сведению, ничем противозаконным не занимаемся. Я вот, например, зарегистрирован как житель Ново-Северска и работаю в администрации города. За что меня стрелять?
— Вы, наверное, немного отстали от жизни, — вздохнул Игорь, — сегодня чьи-то гражданские права волнуют «топоров» так же мало, как и кольца Сатурна. Особенно в свете доктрины «Нового Порядка». Понадобится кому-то ваш городок — «зачистят» в два счета. Да потом китайцам сдадут в аренду, ха…
— А ты, я гляжу — демократ. Недорезанный… Разговаривать в тюрьме научился? — Пётр Леонидович покачал головой и посмотрел на Славу. — Ну что. Похоже, это он и есть.
— Вы думаете?
— Почти уверен. Возраст тридцать с небольшим, среднего роста, телосложение обычное. Опять же сидел за разбой.
— Всё может быть. Мне тоже кажется — похож. И что? Будем звонить лысому?
— Не спеши, Слава, не спеши, — «доктор» поднялся из-за стола и подошел к окну. — Деньги это, конечно, хорошо. Но мне вот что интересно…
Он замолчал.
— Господа, — вмешался Игорь, — может быть, вы введете меня в курс дела, коль скоро речь идёт обо мне? Я думаю, мы могли бы…
