Алексей Гравицкий - Анабиоз
— В этом я не уверена, и тем не менее я не готова поступаться своими планами и менять свою жизнь по чьей-то прихоти.
— Это не прихоть, Кэт. — Он пронизывал ее пристальным взглядом. — Ты не вправе сказать, что не испытываешь ко мне никаких чувств.
— Я… не знаю, что я чувствую, понимаю только, что не хочу прежней жизни. Ни в коем случае.
Стараясь сохранять спокойствие, Джейк сел на свое место.
— По-моему, ты бежишь от прошлого, Кэт.
— Вот именно — потому что прошлое слишком мучительно, чтобы помнить о нем. — Она глубоко вздохнула. — Ну как ты не понимаешь, Джейк? Я приложила столько сил, чтобы забыть о горе и начать жить заново. Теперь меня ничто не тревожит, и я довольна такой жизнью.
— Странно слышать это от тебя. Ты же никогда не боялась риска.
Кэтлин в раздражении тряхнула головой. Разбив несколько яиц на сковородку, она сняла с плиты закипевший кофейник и разлила кофе по двум чашкам.
— Нелепо было даже заводить с тобой такой разговор. Больше у нас с тобой нет ничего общего. И от жизни мы хотим отнюдь не одного и того же.
— Например?
— Ну, например… где бы мы стали жить, если бы поженились?
— Здесь, где же еще?
— В Сент-Луисе, вот где. Я намерена вырастить сына в городе, где он станет воспитанным и образованным человеком, будет жить вдали от войн за земли.
Минуту Джейк молчал, прежде чем негромко произнести:
— Я намерен остаться в Колорадо, Кэт. Это мой дом. Убежденность в его голосе слегка удивила Кэтлин. Она разделяла восхищение Джейка родной землей, но прежде в нем не замечалось подобных чувств.
— Ты же никогда не хотел оставаться здесь на всю жизнь, — возразила она. — Ты часто говорил, что хочешь повидать мир, поискать приключений…
Он усмехнулся.
— Тогда я был молодым и беспокойным. Я еще не знал, что это такое — быть с корнем вырванным из родной земли. Полагаю, понять это можно, только если испытать самому. Однажды меня уже заставили покинуть дом. По своей воле я этого не сделаю.
Тень пробежала по лицу Кэтлин. Печально кивнув, она повернулась к сковороде, на которой жарилась яичница.
— Вот видишь, Джейк, я была права, — тихо произнесла она. — Нам нечего надеяться на общее будущее. Я должна заботиться о сыне, а ты — жить дома, в Колорадо.
— Черт побери, Кэт, я не позволю трехлетнему ребенку встать между нами!
О своей вспышке Джейк пожалел в ту же минуту — прежде чем Кэтлин медленно выпрямилась и ее синие глаза запылали. Ревность к Райану и сознание, что Кэтлин предпочла ему сына, были неудачным оправданием. Джейк понимал, что не сумеет бороться с Кэтлин на этом фронте.
— По-моему, это не тебе решать, — ответила Кэтлин ледяным тоном. — А что касается места, где я буду жить, — это тоже не твое дело.
— Нет, мое. Ты — моя женщина, кошка, не забывай об этом. Ты принадлежишь мне.
— Разве? — Она вскинула подбородок, ее голос наполнился иронией. — И потому должна расстаться с прежней жизнью, если ты прикажешь?
— Женщине положено следовать за своим мужчиной, а не выбирать другой путь.
— А Верной сказал, что он согласен перебраться со мной в Сент-Луис.
На этот раз пришла очередь Джейка метать молнии; атмосфера в кухне вновь стала накаляться.
— Черта с два! — процедил он сквозь зубы. — И ты думаешь, я соглашусь прятаться, урывая час-другой в постели с тобой, как вор?
— Я вообще не желаю видеть тебя в моей постели, Джейк! Я не стану твоей шлюхой!
— Я и не прошу, черт побери! Я хочу, чтобы ты стала моей женой!
В последовавшем напряженном молчании Кэтлин рискнула взглянуть на Джейка. Его лицо ожесточилось, в зеленых глазах горели огоньки.
— Я ждал тебя четыре года, Кэт. По-моему, это достаточно большой срок.
Вглядываясь в его хмурое лицо, Кэтлин вдруг вспомнила, с каким человеком связалась, какое беззаконное существование вел он совсем недавно. Жизнь сделала Джейка крепким, как дубленая кожа, способным решительно потребовать то, что отняли у него. Он не сдастся просто так.
Встревоженная его пристальным взглядом, Кэтлин испробовала другую, менее опасную тактику.
— Джейк, ты ничего не понимаешь. Если бы речь шла только обо мне, я бы… — она осеклась, прикусив губу. — Но сын для меня дороже жизни. Прежде всего я должна думать о нем.
— Никто и не просит тебя забыть о сыне.
— Нет, ты этого требуешь. Здесь Райану угрожает опасность. Я не могу привезти его в Колорадо.
— Сможешь.
— Ради чего? — она покачала головой. — Я не хочу рисковать. В бессмысленной войне я потеряла брата, и меня пугает мысль о том, что я могу лишиться своего сына. Тебе никогда не понять этого чувства!
Да, у него не было ребенка, но он знал, каким острым бывает желание защитить тех, кто тебе дорог. Он испытывал такое чувство по отношению к своим родным и к самой Кэт. Она стремилась уберечь сына от яростной вражды, погубившей ее брата и отца, и Джейк не мог винить ее в этом. Беспомощность Кэтлин тронула его.
— Война кончилась, Кэт, — произнес он с меньшей уверенностью, чем ему хотелось бы.
— Может быть… но сможешь ли ты поручиться, что она не вспыхнет вновь? Перемирие заключено всего несколько дней назад, и нельзя надеяться, что оно продлится вечно. — Джейк молчал, и Кэтлин сделала шаг навстречу. — Я боюсь за Райана, понимаешь?
Опасения Кэтлин не беспочвенны, подумал Джейк, глядя в ее встревоженные синие глаза. Он тоже боялся, но не опасности — он не знал, сумеет ли справиться со вновь вспыхнувшей враждой. Даже если перемирие продлится долго, первое время случаев кровопролития не избежать.
Но страшился он не только физической угрозы: его терзали воспоминания о том, что Кэтлин любила другого мужчину, который завладел тем, что по праву должно было принадлежать ему, Джейку. Он не мог не представлять себе Кэтлин, лежащую в объятиях мужа — не важно, что этот ублюдок мертв. Он не переставал думать о ребенке, которого она родила. Райану следовало стать его ребенком, его сыном.
А если бы Райан и вправду был его сыном? Неужели он иначе воспринял бы решение привезти его в Колорадо и подвергнуть опасности?
— Если бы я считал, что риск слишком велик, — спокойно отозвался Джейк, — я первым бы предупредил тебя, что ребенку здесь не место. Но вражда закончена, и я намерен позаботиться о том, чтобы она не возобновилась. Я не допущу, чтобы Райан пострадал.
— Разве ты сумеешь защитить eгo?
С трудом сдерживаясь, Джейк ответил:
— Опасность есть повсюду, Кэт. Разве Сент-Луис совершенно безопасен для ребенка? Он может попасть под проезжающую повозку. Или же заболеть — в больших городах холера и оспа уносят тысячи жизней.
— По крайней мере его не пристрелит какой-нибудь обезумевший от жажды мести ковбой, чтобы уравнять счет в войне. — Наклонившись, Кэтлин вынула противень с печеньем из духовки. Подгоревшую по краям яичницу она разложила по тарелкам.
Ощущая, как ее гнев постепенно уходит, она добавила уже спокойнее: — Кроме того… меня беспокоит не только вражда. Если мне придется выйти замуж… Райану нужен хороший отец.
— Полагаю, твой покойный муж был настоящим сокровищем, — заметил Джейк с горькой усмешкой.
Кэтлин на миг закрыла глаза, сожалея о том, что ей приходится лгать Джейку.
— Он… то есть Мартин обладал некоторыми достоинствами, которые я привыкла видеть в тебе.
Джейк прищурился.
— Ты уверена, что я не сумею стать Райану хорошим отцом?
Кэтлин посмотрела на Джейка: его зеленые глаза так напоминали глаза сына. Он никогда не увидит Райана. Она побоится рисковать.
— Да, уверена. Райану нужен пример для подражания, человек, который научит его отличать хорошее от плохого. А ты… последние несколько лет ты вел не вполне порядочную жизнь.
— Но по чьей вине, Кэт? Надо ли напоминать, что твой отец причастен к тому, что мне пришлось покинуть дом?
Она с трудом удержалась, чтобы не расплакаться. Джейк был прав, но не это было самым страшным.
— Ты же сам сказал, что жил своим искусством стрелка. Что ты… убивал за деньги.
— Разве ты не заметила, что я всеми силами стараюсь изменить свою жизнь? — Губы Джейка насмешливо скривились. — Я стал примерным гражданином. Черт возьми, я даже ухитрился занять место помощника маршала!
— Прицепив к груди жестяную звезду, прошлое не исправишь.
— Ты могла бы помочь мне стать другим.
Изнывая от боли в груди, Кэтлин горестно смотрела на него. Говорят, женщина способна пробудить в мужчине его лучшие качества — но не всякая, а та, которая завладеет его сердцем. Неужели она смогла бы помочь Джейку измениться, если бы попыталась? А если да, потребовал бы он с ее стороны обязательств, которые она не сможет дать? Кэтлин сжала пальцы, стараясь собраться с силами. Нет, нельзя допустить, чтобы Джейк разрушил крепость вокруг ее сердца, которую она возводила в течение четырех долгих лет.
