Юрий Любушкин -Тайное оружие Берии. «Собачий спецназ» НКВД
Ещё… Он даже забыл на секунду о боли и жажде.
Нарастающий гул приближающихся танков придал ему силы, и он попытался приподняться, опираясь на винтовку. Его должны заметить! Должны! Иначе…
Но все тщетно. Очередной приступ боли – судорожной боли – швырнул его на место. Если б не каска, он просто бы тюкнулся головой со всего маху о своё стальное укрытие. И голова раскололась бы, как грецкий орех, да и только. Вот было бы радости Иванам! Ничего, он не доставит им такого удовольствия. Ему повезло в очередной раз…
* * *Один из танков, грохоча и обдавая сладковатым бензиновым жаром работающего двигателя, замер возле него. Крышка люка на башне откинулась. Танкист в чёрной униформе, стараясь перекрыть рёв закипавшего боя, заорал что есть мочи:
— Сейчас пришлют санитаров с носилками… Держись, баварец!
И кто теперь ему возразит, что он, фельдфебель Курт Шульце, не везунчик? А?.. Черт возьми, до чего же приятно было слышать из уст танкиста «держись, баварец!» Значит, о нем помнили. И он, конечно, потерпит – ведь столько уже натерпелся, даже прощался с жизнью, – дождётся прихода санитаров. Его понесут с поля боя, как героя. Он заслужил такого почёта. Он, Шульце–везунчик. Теперь он все вытерпит, на то он и солдат фюрера, солдат великой Германии. Теперь ему все нипочём, даже чёртов Иван – ворошилофф стрелок. А жажда по–прежнему мучила его. Боже, как же хочется пить! Пить – и это выше его сил!
— Эй, парни, дайте воды! Вассер! Вассер! – заорал он.
Но танкист, кажется, ни хрена не слышал. – Вассер! Воды! – продолжая орать, Шульце жестом показал, что умирает от жажды. В действительности так оно и было. – Я! Я! Сейчас! Сейчас! – танкист, сообразив, что от него требует раненый пехотинец, стал отстёгивать свою фляжку от пояса.
Но вдруг дико заорал, перекрывая шум боя, суетливо нырнув в чрево танка: – Ахтунг! Ахтунг! Русиш вольф!
Поздно! Серой тенью овчарка промелькнула перед танком и, не раздумывая, нырнула под его днище. Этот неподвижный танк – её лёгкая добыча.
— Что это? Неужели собака?! Отк… – только и успел сообразить Шульце.
Лёгкий хлопок или слабый взрыв? А может, показалось? Гадать не пришлось… Последовал ещё один взрыв. И такой сокрушительной силы, что взрывная волна от сдетонировавшего боезапаса вмяла, размазывая фельдфебеля о подбитый танк, который был его временным укрытием. Все было кончено.
И он уже не видел, как в поле заполыхали гигантскими снопами некогда грозные стальные исполины с крестами на башнях. Не прорваться немцам к лесу, за которым шоссе, ведущее прямиком к Москве. Танку час ходу. Ан нет – близко локоть, да не укусишь.
Все сорвалось в который уже раз.
Пограничные собаки сделали своё обычное солдатское дело на «отлично». Это оружие не знало промахов. Никогда. И сегодня тоже. Сколько было сегодня предпринято немцами атак, чтобы прорваться к намеченной цели, – не счесть. И эта захлебнулась… Бесславно.
Особая папка!
Сверхсекретно.
Экземпляр единственный.
Генеральный штаб Сухопутных войск и командование группой армий «Центр» планирует в самое ближайшее время широкомасштабную операцию «Тайфун» с целью окончательного разгрома русских войск, обороняющих Москву, и взятие в кратчайшие сроки вражеской столицы.
Вместе с тем Генеральный штаб Сухопутных войск и командование группой армий «Центр» не может не беспокоить и настораживать факт успешного действия русских спец. отрядов с собаками–минёрами, наносящих значительный урон нашим панцер–дивизиям. Как отмечено в докладе фюреру генералом–фельдмаршалом фон Боком, актив ность таких спец. отрядов многократно возросла за последнее время. Они успешно действуют по всей линии обороны русских на танкоопасных направлениях, где противник имеет минимальное количество противотанковой артиллерии или не имеет её вовсе.
Как следует из доклада командующего группой армий «Центр», наши диверсионные отряды не могут противостоять русским спец. отрядам и сами несут значительные потери в боестолкновениях с ними. И такой факт («значительные потери») приходится констатировать как горькую реальность.
…Руководствуясь вышеизложенным, Вам лично необходимо в срочном порядке, в сжатые сроки, активизировать работу в этом направлении с учётом всех моих ранее отданных указаний и распоряжений. Необходимо планировать операции по уничтожению русских спец. отрядов с собаками–минёрами. Именно полное уничтожение и не иначе…
(«Полное уничтожение» подчёркнуто красным карандашом).
Адмирал фон Канарис,
Берли н, штаб–квартира
Абвера.
«____» ноября 1941 г.
Ниже приписка, сделанная рукой шефа Абвера:
Объявить л/с диверсионных отрядов, что в случае успешного действия по разгрому русских спец. групп (отрядов) с собаками–минёрами особо отличившиеся будут представлены к награждению Железными Крестами и краткосрочному отпуску в фатерлянд. Командир данного отряда, кроме получения внеочередного звания, будет награждён Рыцарским Крестом [17].
Адмирал фон Канарис
Берлин, Германия
Штаб–квартира Абвера
«____» ноября 1941 г.
С Вашими указаниями ознакомлен. Все необходимые меры по уничтожению русских спец. отрядов с собаками–минёрами будут приняты немедленно.
Начальник Восточного
направления Абвера
генерал–лейтен ант
фон________________
Россия, Smolensk
«____» ноября 1941 г.
Глава 21 - Последний бой
Одну атаку, слава Богу, отбили без помощи собак. Пэтээрщик оказался просто богом удачи и меткости. Поджёг‑таки два танка. С виду и не подумаешь, тщедушный конопатый солдатик. Заморыш какой‑то. Совсем пацан. А ты смотри – дело своё знает на «пять». Вот они, «голубчики», горят за милую душу! Любо–дорого посмотреть. Загляденье. Вот всегда бы так! Да только… Чудес на свете не бывает. И фронтовая удача – дама капризная. Везёт больше нахрапистым и настырным.
Вдруг клюнул носом парнишка–дальнобойщик. Будто решил прикорнуть минутку–другую в самый разгар боя, привалившись веснушчатой щекой к брустверу. И медленно, как бы нехотя, стал заваливаться на дно окопчика. Из‑под пробитой каски на тонкую грязную шею алой струйкой стекала кровь. Возле него суетился бестолково второй номер. Все почему‑то старался поднять его, подхватив безжизненное тело товарища подмышки. Да все только зря. А раскалённый хобот грозного ружья беспомощно задрался вверх, в мрачноватое неприветливое небо. Будто оттуда ожидал подмоги. Тщетно.
— Отставить, Петренко! – к нему подбежал сержант, помкомвзвода [18]. Он уже который день управлялся за взводного, убитого в первый же день, ещё на марше. – Ружьё, ружьё заряжай, раззява! Танки! Ну, живо! Я буду за второго номера…
Но все бесполезно. Головы им уже не поднять, куда там. Атакующие засекли ПТР и теперь поливали огнём окоп расчёта изо всех сил. Пару раз огрызнулся ПТР на другом фланге обороны и тоже затих под градом свинца. А танки все ближе и ближе. Ну, теперь все – хана им! Ой, мама дорогая! Смертушка лютая.
Невзрачный октябрьский день угасал. Немцы, видно, решили навалиться напоследок всеми силами на остатки полка – сколько ж можно топтаться на одном месте – и двинули все танки, что были у них на этом направлении. С флангов, ну никак не обойдёшь – сплошные минные поля. Извернулись русские: успели до заморозков понаставить противотанковых мин. Потому и приходилось штурмовать именно здесь. Будь они трижды неладны! Заразы…
Чёрные силуэты наступавших на фоне разгоревшегося за полем пожарища в полнеба выглядели особенно зловеще. Будто исполинские чудовища вынырнули из бушевавшего пламени и двинулись на них всей своей звероподобной армадой. И все нипочём этой чёрной рати. Нет на свете такой силы, чтобы одолеть её, окаянную. У неё вся силища, холера её побери!
Руки цепенели от ужаса, отказываясь стрелять. Стреляй не стреляй, всех не перестреляешь окаянных. Господи, да что же это за наваждение такое?!
Страх глумился, витал над окопами, парализуя мерзкой, липкой ручи щей волю и тело. Хотелось только одного: зарыться с головой в землю или лучше бежать отсюда, пока цел. Бежать, бежать без оглядки, лишь бы не видеть и не слышать рёв и грохот надвигающегося ужаса и зловещей силы…
— Ну все, наш выход, – мрачно процедил Никите майор. – Взрыватели проверил?.. Тогда давай Бурьяна, потом Леда пойдёт.
И улыбнулся краешком губ, тронутый преданным взглядом собаки, готовой по первой команде выполнить любое их приказание. – Твой день сегодня Леда–Победа. Твой черёд… Ну давай, лейтенант, не медли. Время…
