Михаил Михайлов - Мутаген
Вот и сейчас, лежа в паре сотен метров от начала охранных линий, я достал «визор» и включил его. До этого я запретил всем своим сопровождающим пользоваться любыми электронными приборами и проследил, чтобы они их вырубили. Рисковать по мелочи не стоит, в ближайшее время найдутся десятки куда более важных поводов поиграть с фортуной.
– «Это репка», – отбил я короткую фразу на один известный мне номер.
– «Привет, репка, нужен дедка?»
– «Нужен».
– «А бабка к дедке будет?»
– «И не одна».
– «Добро».
Прочитав последнюю фразу, я удовлетворенно кивнул головою и вырубил прибор. Сейчас нам предстояло перейти первую линию, аккуратно лавируя мимо датчиков движения и прочей хрени. Со стороны старшего блокпоста никакой помощи не будет, разве что в тот момент, когда или если мы будем замечены, он просто отвернется в другую сторону и не обратит внимания на сработавшую сигнализацию. Собственно, это нам и требовалось.
Как и ожидал, слабым звеном в моей группе оказались научники и тип из СБ. Едва не запутавшись в колючке, они сумели привлечь к себе внимание одного из датчиков, отправившего свой «аларм» на пост. Вот только ради такого случая я и договаривался с его командиром, будучи убежденным, что без неприятностей не обойдется. Кинув взгляд на свой прибор, заглушающий все датчики и излучения наших тел, я убедился, что один датчик действительно сработал. Пришлось шепотом поторопить спутников. Лучше всего себя зарекомендовали бойцы охраны, которые проскочили, словно ужи, не потревожив ни единой былинки.
Уже за линией поста, почти у самой границы, я притормозил и махнул рукою вперед, указывая направление. Эта остановка была оговорена со Штырем, так что он ни капли не удивился, зато прочие едва не встали на месте. Как всегда, отличилась научница, которая собралась подползти ко мне с вопросами. Офигеть! Выставив в ее сторону кулак и скорчив самое зверское выражение лица, я дал понять, что такие действия вызывают крайне негативную реакцию у меня как у старшего группы.
Подождав, когда те уйдут вперед, я отполз в сторону и вытащил из-под маскировочной накидки пухлую пачку банкнот, которая легла в небольшую ямку под камнем. Это и была пресловутая «бабка», о которой упоминалось в переписке. Сейчас сумма была побольше обычной, но и я шел не один, так что жадничать было не нужно, да и деньги я выбил из Воронцова. Сам не потратился ни на грош, ибо кому нужно, тот пусть и музыку заказывает. Для меня этот рейд – большая проктологическая болезнь, а вовсе не великое достижение с большими перспективами.
Через пять минут я догнал свою команду и повел их ко второй линии, через которую провел их даже быстрее. Сказалось отсутствие некоторых датчиков и то, что солдаты не так уж сильно смотрят назад. В их представлении, перебежчики сзади относятся к юрисдикции первой линии, а они должны отстреливать только рвущихся из Мутагена. А вот туда – добро пожаловать. Тем более что мы и пустые, так что навара никакого.
Снаряжение получали в Песочнице, рядом с подземным схроном Мамонта. Воронцов сумел перебросить несколько ящиков по тайным каналам, вроде как амуниция для торговли, а с ней перешли и несколько комплектов для нас. Точнее для моих спутников. Сам я от своего комбеза не стал отказываться. Да и глупо было бы. Ведь напичкан он был морферами от души, превосходя то, что выдали от щедрот УМК остальным членам группы.
А вот с оружием все было на уровне. Все мои спутники получили по «АК-108», плюс на автоматах охраны были прикреплены еще и подствольники – «ГП-95». Отличный гранатомет, правда, меньшего калибра, чем мой – тридцать миллиметров. Зато присутствовала кассета на четыре выстрела. Бойцы могли с большой скоростью вести огонь из них, создав непроходимую завесу из осколков. Кроме осколочных «ВОГ», у них были и заряды с картечью. Отличная вещь, хотя мой «АЕК» мне больше по душе. Но тут у каждого свои предпочтения. Оружие вообще штука загадочная, с каждым человеком на свой манер взаимодействует.
Дождавшись, когда они приведут снаряжение в порядок, я дал команду на выход. Во время переодевания, кстати, удалось рассмотреть девушку получше, отметив, что у нее весьма ладная фигурка. До этого она была постоянно одета в мешковатый защитный костюм научных сотрудников и только лицо было доступно к обозрению. Сложись другая ситуация, и я приударил бы за ней. Но это если бы познакомились в цивилизованной местности, а не тут, в Песочнице, в преддверии очень опасного рейда. При такой ситуации все мысли о флирте надо выкидывать, а то до беды доведут. Разве что потом, в более спокойной обстановке.
Да… быстро комбез скрадывает человеческий облик. Добавить тяжелый шлем с темным забралом и фильтрующей маской, и все, со стороны признать в ней женщину было проблематично.
– Вперед, – махнул я рукою.
Говорить было не обязательно, но мало ли как они поймут мой жест, лучше подстраховаться. Идти я предпочел по асфальтовой полосе. До поры до времени, конечно, ведь дальше начнутся места, где опасаться следует не только мутантов, но и бандюков, и сектантов, которые всегда рады подстрелить оказавшихся на открытом месте.
Только и здесь пару раз пришлось сойти с твердого покрытия. Первый – рядом с подземным переходом, который проходил под некогда оживленной трассой. Раньше он служил для безопасности пешеходов, а сейчас… Сейчас тут притаился привязанный к месту мутант с милым имечком «тостер». Мерзкая штука, поскольку таившееся под землей создание в обычном состоянии высовывало наружу лишь своего рода раструбы. Из них при появлении добычи вырывались струи едкого дыма, растворяющего пластик, ткань, дерево… А вот плоть он просто высушивал, оставляя от человека или мутанта нечто похожее на тонкий и подсушенный ломтик хлеба.
«Тостер» был не самый серьезный, но проверять, выдержат ли наши костюмы ослабленное действие этой аномалии, никому не хотелось. Я предпочел сойти с дороги и сделать крюк в полста метров.
Во второй раз мы сошли с дороги после трамвайных путей, рядом с кольцевой станцией и несколькими окончательно разрушенными домами. Из этих построек в это время шустро убегала стая «прыгунов», которых нагоняли «змееволки» под предводительством «гастролера». Как раз на дороге они и сцепились. Зрелище, доложу я вам, было примечательное, на зависть любому фильму ужасов. Только там постановка, а тут самая что ни на есть реальность.
Кстати, некоторые искатели снимали такие события на камеры, а потом сплавляли видео любителям из внешнего мира. «Снафф-фильмы», они никогда не утратят популярность, особенно столь экзотические и щекочущие нервы. Пошла грызня… «Прыгуны» больше всего опасны своей численностью против одинокой цели, но становятся уязвимы в групповых заварушках. Стая «змееволков» чуть ли не самая сильная для них угроза. А уж если предводительствует «гастролер»…
Некоторые считают, что само название «змееволк» автоматически причисляет тварь к околособачьей породе со змеиной примесью. Ан нет, тут все по-иному. С волком мутанта роднит лишь стайность и строение челюсти, в остальном же он больше напоминает ящера. Кривые лапы, раздраженно хлещущий по бокам хвост, костяная чешуя, что защищает получше иной стальной брони.
Собравшись стаей, эти создания становятся куда опаснее, но особенную эффективность группа приобретает, когда ею руководит «гастролер». Забавная на первый взгляд зверушка, отдаленно напоминающая степного суслика. Только у суслика этого длинные зубы, изогнутые когти и повышенная ядовитость. Если цапнет – кирдык, причем мучительный! Мало того, он способен, издавая вопли в ультра– и инфразвуке, как управлять «змееволками», так и туманить разум прочих существ. И людей в том числе… Среди искателей давно заведено: «Увидишь «гастролера», поднявшегося на задние лапы и завывающего, – убивай сразу!»
Девушка засмотрелась было на разворачивающееся побоище, но я и Штырь, понимая, что задерживаться тут ой как не полезно, погнали отряд дальше, желая побыстрее удалиться от выясняющих отношения мутантов. Пусть без нас разбираются, кто выше стоит в пищевой цепочке.
Все, оторвались… Отзвуки яростной грызни остались там, позади, растворившись в прочих шумовых фонах Мутагена. Ну а мы свернули на новую тропку, неоднократно проверенную, а потому не таящую очень уж поганых сюрпризов.
– Уф, – отер лицо один из охранников, – тяжко что-то так брести, словно давит не пойми что.
Насчет давления я был с ним согласен. Сам при появлении в Мутагене ощутил на себе воздействие всей той отравы, рассеянной в воздухе. Складывается ощущение, что ты находишься под воздействием невидимого гипнотизера, старательно перемешивающего твои мозги и внутренности. Это ощущение понемногу спадает, или просто к нему привыкаешь через часок-другой нахождения здесь. Оно становится неотъемлемой, но все же отслеживаемой частью жизни.
