Алексей Фомичев - Стратегия блицкрига
Впрочем, сейчас только полный идиот мог отважиться на подобный ход. Атаковать войско ополчение не будет. Не те силы, не тот дух и закалка.
Ближайшие к замку дома отстояли от него на полсотни шагов. Старый ров вокруг стены давно зарос, насыпь срыли. Уцелел только широкий мост, его усилили и сделали неподъемным, для удобства выезда. Единственная мера безопасности, сохранившаяся с прежних времен – стража на стенах и в надвратных башнях. В последние сутки ее даже увеличили. Но и стража заметила врага, только когда тот практически прошел насквозь весь город.
Крики стражников слились воедино и подняли тревогу в замке. Под эти крики роты преодолели последние десятки метров и вышли к стенам.
Кроме крика стражники сделать ничего не могли. Луков у них не было, запаса камней и бревен для метания тоже. Как и кипятка, смолы – то есть того оборонительного арсенала, что помогал сдерживать и отбивать приступ.
Королевская дружина всегда готовилась к бою в поле, а не к обороне замка. И сейчас большей частью была бесполезна. Конечно, хординги это принимали в расчет, но тем не менее действовали строго по порядку.
Подоспевшая пехота сразу открыла стрельбу из арбалетов, стремясь поразить стражников, что неосторожно высовывались из-за зубцов. А отдельный отряд бросился к воротам.
Под стеной, рядом с мостом, вдруг возник небольшой огонь. Он дернулся влево-вправо, пошел вниз и вверх. Сигнал – я свой. Из темноты выступила малозаметная фигура, огонь исчез.
Командир пехотной роты капитан Хэфрэу тут же закричал:
– От моста отойти! Всем пятьдесят шагов назад! Стрелки – усилить бой! Прикрыть наших! Штурмовые группы – готовсь!
В замке никто не был готов к такому повороту событий. И дружина реагировала на происходящее с опозданием. Не ждали в королевстве гостей, совсем не ждали.
Когда пришли вести о чужаках, коннетабль Заул-Имгар выслал конные отряды и дал команду выдвинуть основную часть дружины из лагерей к столице. Еще приказал закрывать на ночь ворота замка. Ну и вместо четырех стражников поставил на стены десять.
Однако никакой подготовки к обороне замка не производилось. Даже расписание по позициям при штурме не сделали. Личная дружина короля была попросту не готова к ведению войны на своей земле.
Король весь в планах по захвату доминингов, его больше интересовали внешнеполитические игры и расчеты. Коннетабль набирал новобранцев и проверял отдельные отряды. Вся подготовка проходила по старому плану.
Но годы затишья и мира сыграли свою роль. Во всем большом войске короля практически ни у кого не было боевого опыта. и тем более опыта ведения оборонительной войны.
Только кордонные заставы на полудне имели некоторый навык борьбы с редкими бандами степняков. Но этого явно не хватало для полноценной подготовки.
Заул-Имгар как можно чаще сменял кордонные заставы, чтобы как можно больше воинов приобрели хоть какой-то опыт. Но прогнать через заставы все войско было нереально.
Вот и вышло, что при виде чужих воинов под стенами замка стража подняла тревогу, но что делать дальше, понятия не имела. Молодые воины просто смотрели вниз, сжимая топоры и копья.
Не сразу, но довольно скоро дружина проснулась. Вскочил коннетабль, сотенные командиры, выскочили во двор даже слуги. Последним встал с постели король.
Стража кричала: «Тревога, тревога!», но по какому поводу тревога, что произошло, никто не знал.
Десятники и сотники погнали зевавших воинов на стены. Те на ходу натягивали доспехи и застегивали пояса с топорами и мечами. Спотыкались на узких ступеньках, давно отвыкнув быстро взлетать наверх. Скучились у бойниц и зубцов, глядя на стоявших за ближними домами чужаков, ругались и грозили кулаками.
Во всем замке было всего два десятка лучников. И еще с десяток охотников среди королевских егерей. Однако они никогда не стреляли со стен по врагу. Который смирно не стоял, а прятался. А что еще хуже – вел прицельную и частую стрельбу из оружия, классом выше, чем лук.
Когда коннетабль взобрался наконец наверх, на настиле лежало больше двух десятков убитых и раненых, а еще несколько воинов застыли внизу, сброшенные сильными ударами болтов.
Коннетабль разогнал воинов по стенам и попробовал понять, что происходит. Кроме проклятий, в голове бились только две мысли: кто это и чего они ждут?
Ответ коннетабль получил очень скоро. Причем в весьма впечатляющем виде.
* * *Команда «Усилить бой по стене!» совпала с моментом появления на стенах коннетабля. Подоспевшая рота тяжелых арбалетов успела дать первый залп, разом убив десяток дружинников короля. Заул-Имгар со страхом наблюдал, как буквально в шаге от него летит со стены воин, из груди которого торчала здоровенная стрела. Что за лук мог послать стрелу с такой чудовищной силой?
А снизу все били и били, большие и малые болты летели на стену. Часть попадала в зубцы, но большинство пролетали в проемы и разили зазевавшихся воинов. Такого града не ожидал никто. В войске короля вообще не знали, что такое залповый бой из луков. Потому как луков было мало. Коннетабль только-только хотел вводить в войско отдельные отряды лучников. Но опоздал.
Выглянуть за зубцы не было никакой возможности без риска схлопотать такой «подарок». Воины короля бестолково жались за стенами, изрыгая проклятия и сжимая бесполезные мечи и топоры.
Несколько храбрецов, решивших метнуть вниз копья, на мгновение высунулись и двое тут же улетели со стены. Один схлопотал болт тяжелого арбалета в живот. Второму болт угодил в лицо. Потрясенный коннетабль завороженно смотрел на практически расколотую надвое голову, которую заливало смесью крови и мозговой кашицы.
Заул-Имгар судорожно сглотнул и хриплым голосом выкрикнул единственную пришедшую в голову мысль:
– Не высовываться!
Знал бы он, что это нападавшим только и надо! Залпы арбалетов сделали самое важное – дали отойти от стены группе подрыва. Та подожгла запалы зарядов и теперь уносила ноги. Благодаря прикрытию все добрались до своих без потерь.
Подрывные заряды представляли собой обычные деревянные ящики, наполненные смесью, известной как черный порох. Количество ящиков для уничтожения ворот и стены было давно подсчитано. Главным было незаметно доставить все это на место. Ночью, пока разведка и диверсанты резали стражу, отряд подрыва занимался подносом ящиков, а старший команды следил за правильным расположением зарядов. Ящики образовали некое подобие конуса основанием к стене. Под конец их заложили досками и засыпали землей с таким расчетом, чтобы взрывная волна, отразившись от тыльной стенки, вся пошла на ворота. По идее, взрыв вырвет ворота напрочь. Во всяком случае, расчеты и практика говорили именно об этом.
Отход воинов от стен заметили, дружинники непонятно почему решили, что враг бежит, и заорали, потрясая оружием.
А в сотне шагов от них зычный голос капитана Хэфрэу перекрыл гул боя и крики:
– Всем в укрытие! Живо, живо!
Капитан увидел отмашку командира отряда подрыва майора Омизата и еще громче проорал:
– Отойти за укрытия!
Неоднократно отрабатывавшие этот маневр бойцы без промедления спрятались за крайними домами и строениями. Арбалетчики тоже отошли, спешно перезаряжая свои арбалеты. После подрыва им вновь бить залпами и вразнобой, прикрывая штурм.
Пехота спешно меняла израсходованные магазины легких арбалетов, проверяла фальшионы, ножи, подтягивала ремни шлемов и поправляла кирасы.
Когда Хэфрэу крикнул «Пять!», все разом раскрыли рты и закрыли руками уши. Кое-кто зажмурился.
А на стене коннетабль с недоумением смотрел наружу, недоумевая, куда делся враг и что происходит. Шум в городе он слышал отчетливо, противник явно занимал Хуол. Но почему отступил от замка?..
Еще десятка два самых любопытных и нетерпеливых по-высовывались в бойницы, кто-то даже радостно крикнул.
И словно по его команде где-то внизу раздался такой грохот, что дружинники разом оглохли.
Чудовищная сила вдруг выдернула ворота, разломала их, развалила на доски и щепки и швырнула все это во двор, сметя по пути с десяток воинов и слуг и покалечив нескольких лошадей.
Второй заряд, заложенный под каменное основание стены, выбить всю ее не смог, но выворотил несколько больших булыганов и нижние бревна. Весь пролет повело, а надвратная башня начала заваливаться. Сначала медленно, а потом быстрее, выламывая уцелевшие бревна и перекрытия.
Поднявшаяся столбом пыль и дым скрыли ворота и стену и ослепили всех, кто стоял в радиусе полусотни шагов от эпицентра.
Со стен с криками ужаса полетело человек десять. Кого-то придавило рухнувшей башней. Дико заржали перепуганные лошади, две взбесились и прянули прочь, не разбирая дороги.
Сам Заул-Имгар упал на настил и не слетел вниз чудом. Успел вцепиться в чью-то ногу. В голове потемнело, в ушах шумело, глаза запорошило дымом. От неожиданности произошедшего он буквально онемел и лежал на краю настила, хватая воздух ртом и дыша, как вытащенная на берег глубоководная рыба.
