Брайан Герберт - Ментаты Дюны

Она была совершенно невинным ребенком, когда пошла по дворцовому саду к домику с водяным колесом, надеясь там поиграть без помех.

Теперь благодаря сафо в ее сознании возникло четкое воспоминание. Анна – снова ребенок – подбирается к открытому окну: она с удивлением услышала внутри голоса, ведь обычно этот дом пустовал. Тяжелое дыхание, странные звуки… судя по всему, драка. И женские стоны. Анна никогда еще не слышала подобного. Словно от боли или удивления, а может, и от страха…

Потом она увидела Оренну, а на ней обнаженного мужчину. Оренна махала руками, стараясь отогнать мужчину… или обнимала его? Анна не поняла.

Когда девочка позвала на помощь, мужчина соскочил, и Анна узнала в нем Туро Бомоко, главу КЭП. Теперь Оренна была в ужасе – она смотрела на Анну широко раскрытыми глазами. Девочка снова закричала, прибежали стражники, а Бомоко убежал…

Сафо помогло вспомнить, какой шум поднялся во дворце и как разгневался император Жюль. Оренну, так называемую Девственную Императрицу, терзали отчаяние и страх, и Анна решила, что она боится напавшего на нее мужчину.

Леди Оренне пришлось совершенно неубедительным тоном прилюдно обвинить Бомоко в изнасиловании. Всех членов КЭП, скрывавшихся во дворце, арестовали, но сам Бомоко исчез.

Анна никогда еще не видела отца в такой ярости, в таком волнении. Она никогда не забудет его слова. «Я горжусь тем, что ты раскрыла этот заговор, дочь. Ты поступила правильно, твой поступок укрепит империю». И в награду – Жюль настаивал на том, что это награда, – он разрешил ей, нет, он заставил ее смотреть, как членов комиссии вытащили во двор. Одному за другим, мужчинам и женщинам, им отрубали головы – этот древний варварский способ казни не применялся уже много столетий. Анна в ужасе, с залитым слезами лицом смотрела, как они умирали.

Теперь благодаря сафо она вспомнила звуки происходившего во всех мельчайших подробностях: тупой удар, треск перерубаемого позвоночника, плеск крови. Когда она хотела отвернуться, отец заставил ее смотреть.

Сальвадор и Родерик тоже там были. Хотя оба брата были гораздо старше Анны, они как будто тоже не понимали, что происходит. Но Тур Бомоко сбежал, и за все прошедшие с тех пор годы его так и не нашли. Он словно превратился в призрак; регулярно приходили сообщения, что его видели.

Анна старалась изгладить это из своей памяти, но сафо снова разбередило рану. Средство продолжало бродить в ее крови, открывая в памяти дверь за дверью, пока не выветрилось окончательно, и тогда воспоминания поблекли. Анна, всхлипывая, лежала в постели.

И только тут она наконец услышала голос своего нового друга, спокойный и успокаивающий, но и полный любопытства.

– Я вижу, сафо раскрыло двери твоей памяти? Ты должна рассказать, что случилось. Расскажи мне все.

От частого и энергичного повторения утверждение не становится фактом, и, сколько ни повторяй, разумного человека не заставишь в него поверить.

В главной больнице на Парментьере врачи школы Сукк обрадовались подарку от «Венхолд индастриз»: сканерам, анализаторам генетических образцов и диагностическим машинам, возможно, даже компьютерам. Джозеф Венпорт не объяснил устройство аналитических приспособлений, а врачам хватило ума не задавать неудобных вопросов; они приняли щедрый дар и выразили свою благодарность.

После того как Джозеф Венпорт закончил дела со школой Сукк, транспортный корабль «Венхолдз» улетел с Парментьера. Джозеф по длинной лестнице поднялся на навигаторскую палубу, чтобы побыть с бабушкой. Сложности управления огромной транспортной и финансовой империей должны были казаться такому продвинутому существу банальными, не стоящими внимания. Но он знал, что Норме он небезразличен, и сам хотел защитить ее наследие, в которое входили навигаторы (которых она считала своими суррогатными детьми) и необычайно важная добыча пряности на Арракисе.

Поднявшись на навигаторскую палубу, он посмотрел на изменчивое звездное небо. Рядом с Нормой Джозеф чувствовал себя так, словно сидел на коленях у мудрой и внимательной матери.

– За последнюю неделю, бабушка, наш флот расширился, – сказал он, как мальчик, докладывающий о хороших отметках. Новости в «Венпорт холдингз» распространяются быстро, но он не думал, что Норма уделяла много внимания этому каналу поступления информации. – Мы получили еще сто с лишним кораблей.

Он видел, как она двигается внутри бака, и знал, что она слушает. И хотя Норма ничего не ответила, он продолжил:

– Через посредников мы расширили базу акционеров и приобрели конкурентную транспортную компанию «Налган шиппинг». Большинство капитанов еще не знают, что компания поглощена «Венхолдз». – Он улыбнулся при этой мысли. – Когда я сообщу об этом Ландсрааду, поднимется большой шум. Батлерианцы очень рассердятся.

Лицо Нормы приблизилось к иллюминатору. Ее огромные глаза смотрели на Джозефа, взгляд то фокусировался, то снова терял сосредоточенность.

Он объяснил значение этой новости.

– «Налган шиппинг» – одна из главных компаний, обслуживавших планеты батлерианцев. Теперь, когда компания принадлежит мне, мы изменим маршруты ее кораблей и изолируем варваров. Пусть получат свои Темные века.

Норма шевельнулась, и наконец послышался ее голос:

– Если у тебя стало больше кораблей, тебе нужно больше навигаторов.

– Да. Нам всегда нужно больше навигаторов.

– Ты понимаешь их важность, – заметила Норма. – Для будущего. Для Космической гильдии.

– Для Космической гильдии? – переспросил Джозеф.

Прежде чем он попросил дальнейших объяснений, Норма сказала:

– Минутку. Мне нужно подумать.

Ее взгляд утратил сосредоточенность.

Джозеф замолчал, гадая, не пришла ли ей в голову новая тайная мысль, которую просто невозможно объяснить, – мысль, возможно, прибыльная.

Он посмотрел в широкий иллюминатор, через который Норма любила разглядывать Вселенную. На палубе слышался гул двигателей Хольцмана, и Джозеф чувствовал, как нарастает статическое электричество в воздухе. Рядом с баком навигатора очень сильно пахло озоном.

У Нормы Сенвы был такой мощный мозг, что она могла сама свертывать пространство, хотя для такого большого корабля требовались двигатели Хольцмана. Джозеф испытал мучительное ощущение, звезды дрогнули, подпрыгнули, и Вселенная разорвалась.

Когда переход закончился, Джозеф продолжил разговор.

– Обещаю, бабушка, мы победим батлерианцев. Один сокрушительный удар за другим. Марионетка Манфорда, ментат, недавно появившийся при императорском дворе, выиграл у мека в пирамидальные шахматы. Они считают, что это доказывает интеллектуальное превосходство человека, но последовавшие за этой победой волнения доказали только, что они варвары.

Джозеф надеялся, что после происшедшего в Зимии император разгромит антитехнологическое движение и запретит его… но Сальвадору для этого не хватало характера. Хроника, которую посмотрел Джозеф, была отвратительна.

– Когда закончатся останки мыслящих машин, кто станет для батлерианцев козлом отпущения? Полу-Манфорду, чтобы сохранять власть над толпой, обязательно нужен враг. Он что-нибудь придумает, может, даже сам тайно построит машины, чтобы публично уничтожать их.

Норма отнеслась к его словам серьезно.

– Я всматриваюсь в будущее, но подробностей не вижу. Я не могу точно сказать, что он будет делать.

У Джозефа не шло из головы мрачное видение, о котором она рассказала: если он проиграет эпическую битву за разум, против безумия толпы, человеческая цивилизация на тысячи лет погрузится во тьму. Это была уже не война за прибыль и даже не противостояние идеологий. Это было нечто гораздо более фундаментальное, борьба, которая захватит множество планет и оборвет множество жизней.

– Мы подготовим свой коммерческий флот к долгой войне, которая кажется неизбежной.

Все корабли «Налган» отправятся на Колхар и будут переоборудованы и вооружены; на них появится оборонительное оружие, а на случай необходимости – оружие, способное уничтожить любой вставший на пути корабль батлерианцев.

– Но вначале я хочу полететь на Салусу Секундус. Если там пришли в себя после безумных бесчинств, я обращусь к Ландсрааду.

Джозеф Венпорт, представитель знатного рода, имел право в любое время обратиться к Совету Ландсраада. Хотя Совет со своей нерешительной политикой был противен Джозефу, ему приходилось иметь с ним дело.

Глядя, как в огромном зале собираются представители планет, он мысленно делил их на категории: те, кто открыто его поддерживает (не так много, как ему хотелось бы); те, кто тайно действует в собственных интересах (таких можно подкупить и ими можно манипулировать); откровенные варвары и, следовательно, безнадежные (если только не удастся свергнуть их правление) … и те, кто нейтрален или нерешителен. И Джозеф не понимал, как можно преодолеть глубокую пропасть, разделившую человеческую цивилизацию.