Роман Глушков - Свинцовый закат

В общем, как ни хотелось мне послать подальше этого психа и уйти восвояси, я смилостивился над Кальтером и дал ему возможность высказаться.

Надо отдать должное Тимофеичу, он сумел меня удивить. И не только удивить, но и вогнать в замешательство. За время нашего знакомства с этим изворотливым прагматиком, чья ложь, по идее, всегда должна была стремиться к правдоподобию, я даже не предполагал, что он способен изобрести для себя столь фантастическое оправдание. Или же Кальтер действовал от противного и вместо правды, в которую я за отсутствием улик все равно не поверю, решил огорошить меня откровенным вымыслом, для которого в качестве доказательств сойдут любые загадки Зоны. Небесный Паук; якобы сбитое в прошлом году сектантами НЛО; терзающее нас с компаньоном привидение со странным именем Верданди; профуканное майором секретное оружие; даже найденный нами утром лоскут серебристой материи, что, по мнению Тимофеича, являлся обрывком комбинезона не призрачной девочки, а кого-то из ее погибших родителей… И впрямь, чем не доказательства? Вот только поди с ходу разберись, подкрепляют ли они на самом деле рассказ Кальтера. Вполне может статься, что хитрец выдумал его постфактум, дабы просто связать воедино все эти разрозненные истории, не имеющие друг к другу ни малейшего отношения.

Но как ни крути, а небылица у дяди Кости вышла складная. По его глубокому убеждению, все началось с промывшего ему мозги контролера, с которым нелегкая столкнула майора в подземельях «Агропрома». После той стычки психика прежде хладнокровного, но неумолимо стареющего вояки претерпела серьезный надлом. Но он дал о себе знать не сразу, а лишь спустя несколько дней, при стечении удивительных даже для Зоны обстоятельств.

За четверть часа Тимофеич пролил свет на множество невероятных вещей. Я узнал о его нечаянной (а может, и нет – это уж как посмотреть) встрече с девочкой из будущего, встрече, ставшей судьбоносной для них обоих. О том, как Верданди очутилась в Зоне, что стряслось с ее родителями и что в действительности представлял собой Небесный Паук. О первом желании майора отделаться от синеглазой обузы и сплавить ее под опеку генералу Воронину – единственному достойному человеку, которого он знал в этих краях. О последующих скитаниях Кальтера и Веры и о его окончательном решении помочь спутнице вернуться домой, в ее две тысячи сто восьмидесятый год. О том, как ко всему этому оказался причастен монолитовец Гурон и что на самом деле происходило возле Небесного Паука и в его утробе в тот день, когда сектанты уничтожили защитное поле цитадели, но затем все до единого полегли при штурме, отбитом очень разозленным на них дядей Костей. И самое главное: об обещании, которое дала ему Верданди, прежде чем отправиться в будущее на своей едва не разрушенной Гуроном машине времени…

– Те люди, чьим приказам я тогда подчинялся, хотели потом убедить меня, что я сошел с ума и что Верданди – всего лишь призрак Зоны, привидевшийся мне после того, как тот контролер покопался у меня в голове, – закончил Тимофеич свой занятный рассказ. – Меня уверяли, что следивший за мной разведывательный спутник не обнаружил никакой девочки и что на сделанных им видеозаписях я веду себя как сумасшедший. Мне даже предлагали показать место, где лежат останки человека, похожего на описанного мной ребенка…

– Ты там был?

– Нет. И записи тоже отказался смотреть, потому что и они, и улики были сфабрикованы самыми отъявленными лжецами и лицемерами, каких я только знал. Сфабрикованы с единственной целью: вернуть обратно в стадо отбившуюся от него дорогостоящую овцу, какой я являлся для своих бывших пастухов. А потом спустить с нее шкуру, дабы другим овцам неповадно было. Я двадцать лет варился в этом котле, чтобы поддаться обману мерзавцев, что кашеварят на той кухне! Не они, а я смотрел в глаза Веры, когда она рассказывала мне о гибели своих родителей. Я прошел с ней через треть Зоны и за все это время даже на миг не усомнился, что общаюсь с живым человеком. Верданди не растворялась передо мной в воздухе и вообще не проявляла никаких аномальных странностей. Она была обычным испуганным ребенком, которому просто очень хотелось вернуться домой, только и всего! И это меня она благодарила за помощь, а не тех, кто сидел в тысяче километров отсюда, гонял по небу спутник и затем обозвал мою Веру призраком. Скажи, Мракобес, тебе или твоим друзьям когда-нибудь говорили «спасибо» местные призраки?

– Говорить не говорили, – ответил я, – а вот заманивать в дурные места, бывало, заманивали. Мне трудно судить, кто из вас прав: ты или твое бывшее командование. Очень хочется верить, что правда все-таки на твоей стороне, но как тогда объяснить наши сновидения? Если ты отправил Верданди в будущее, кто в таком случае остался здесь и регулярно является к нам по ночам с одними и теми же просьбами?

– Не буду лгать – понятия не имею, – сознался Кальтер. – Но даже приснись мне Вера всего однажды и прикажи явиться в Припять в урочные время и место, неужели думаешь, я не выполнил бы ее приказ?

– Вот это меня и пугает, старик, – поморщился я. – Ты так привязался к этой девочке, что стал безрассудным и готов рисковать собственной жизнью, чтобы убедиться, действительно ли вещий сон тебе снится. Согласен, дело того стоит, при условии, что все рассказанное тобой имело место. Но что прикажешь думать мне – человеку, знающему о существовании Веры только понаслышке? Кому я все-таки поклялся, что помогу тебе, – загадка. Случись подобное наяву, я бы и слова поперек не сказал. Но клятва, данная во сне, не обязывает меня исполнять ее, насколько бы мое сновидение ни было связано с реальностью. Допустим, ты убедил меня в том, что стремишься к конкретной цели, а не идешь неведомо куда искать незнамо что. Но есть проблема. Сейчас ты – будто Колумб, который раскрыл простым, далеким от политики матросам истинные цели, что движут тобой в этом самоубийственном плавании. Однако хватит ли одного твоего признания, чтобы подавить ропот страшащейся плыть в неизвестность команды? Покажи мне обещанную чайку, Тимофеич, и я пойду с тобой дальше. Сделай так, чтобы моя чайка спустилась наконец с заоблачных высот и села на мачту рядом с твоей. Если ты способен явить такое чудо прямо здесь и сейчас, значит, я поклянусь, что сделаю все возможное, чтобы завтра на закате мы стояли в нужной тебе точке Припяти. А иначе, боюсь, одной твоей Вере будет не под силу поднять меня с этого камня и заставить идти на север.

– Что ж, Мракобес, ты сел на правильный камень, – ухмыльнувшись, молвил Куприянов. – Похоже, он действительно волшебный. Когда-то и я сидел на нем, терзаемый подобными сомнениями. Но в итоге напрочь изгнал их из головы, встал и отправился в путь с надеждой, что Вера непременно за мной вернется. А теперь, выходит, пришла твоя очередь узреть свет в конце тоннеля… Вызывай Бармена. По громкой связи.