Владимир Стрельников - Резервист

– Интересный стадион. Почему это он построен сектором? – Я смотрел на этот кусок зеленой травы, огороженный невысокими трибунами, и не мог представить себе, в какую игру здесь можно играть.

– Наверное, бейсбольный. Я как-то смотрела трансляцию, пыталась понять смысл этой игры, очень похоже. Да, и не забывай, основатели города американцы, а бейсбол их национальная игра. Вон смотри, шапито. Пойдем поспрашиваем.

И мы с Олесей пошли вокруг стадиона. Именно пошли, ибо это оказалась спортивная зона, машинам въезд был запрещен, и пришлось поставить «тойоту» на охраняемую орденцами стоянку.

– Последнее представление в этом году!!! Спешите, ибо опоздавший пожалеет! – надрывался перед кассой раскрашенный в канареечные цвета клоун.

Рядом что-то подобное кричал другой клоун, но уже по-английски. Довольно много народа покупало билеты и проходило в раздутый кондиционированным воздухом шатер передвижного цирка.

– Олесь, не хочешь посмотреть представление? Все равно раньше поговорить не получится. А тут и тигры есть. – Я кивнул на афишу.

– Пойдем поглядим. Только я не думаю, что это хороший цирк, слишком много шума. – Олеся посмотрела на горланящего клоуна.

Внутри, на дощатых скамьях, было прохладно и довольно спокойно. Но ровно до тех пор, пока на арену не вышел духовой оркестр. И началось…

– Слушай, как здорово. Я даже представить себе не могла, что в такой дыре существует такая труппа. Акробаты, эквилибристы, жонглеры – все великолепно! А эти девушки на верблюдах? Это вообще фантастика! Правда! А какой коверный клоун, это потрясающе! Тигры подкачали, какие-то слишком толстые. Коты домашние, а не тигры.

– Вы правы, девушка. Раскормили тигров, ленивые стали, скоро в обруч не поместятся, – заметил проходивший мимо пожилой мужчина, вытирающий пот полотенцем.

– Извините, вы не подскажете, к кому здесь можно обратиться насчет переезда в русские земли? Мы с моей девушкой недавно через Ворота перешли и хотим в здешнюю Россию попасть, – спросил я у него.

– Ко мне можете обратиться. Меня все зовут дядя Миша, я директор этого шапито и коверный клоун по совместительству. Сейчас пойдем к моему заму по хозчасти и одновременно капитану каравана Семену Семеновичу. О, вот и он. Семен, погоди. Ты же на вторник сбор каравана назначил? – обратился коверный к обманчиво пухлому мужичку.

Пухлый-то он пухлый, но ручищи такие, что не обхватишь, силища в мужике дикая. Если не ошибаюсь, он с акробатами работал, внизу пирамиду из шести человек держал.

– Привет, путешественники. Приходите сюда во вторник, к десяти утра. Запишем вас, расскажем, что и как. Сейчас, извините, недосуг. Все, в этом году завершающее представление. Теперь сборы – и в дорогу, сами понимаете, хлопот полон рот. О, чуть не забыл. Самое главное. На горючее вам понадобится около тысячи экю, плюс нам за каждую машину по триста экю заплатите. Если у вас нет таких денег, можете оформить кредит в русском представительстве, там ссудят две тысячи, не важно, в какой из протекторатов вы собираетесь. Потом за пару лет отдадите. Ладно, до вторника.

И циркачи ушли, переговариваясь о своих делах. Вокруг неторопливо расходились зрители, очень многие с детьми разных возрастов. Детвора радостно прыгала, ела мороженое и сладкую вату и на разных языках восхищалась представлением.

Пошли и мы, тоже не очень быстро, потому что под таким солнышком быстро ходить не очень получалось. А после прохлады шапито – тем более. Молодцы циркачи дали великолепное представление, но еще сделали так, что из-за жары уходить с него не тянуло. Потому у них и набрался полный зал. Хотя стоимость билетов была совсем не маленькая, пятьдесят экю взрослый. Но до последней копейки, или, точнее, до последнего цента, отработали. Даже я получил огромное удовольствие от того, что творили циркачи на посыпанной свежими опилками арене.

Но потехе час, а делу нужно время. Вот и я по возвращении занялся своим грузовиком, наконец-то начал латать эти клятые пулевые пробоины. Благо сейчас с современным инструментом это было не очень сложно.

Я вырезал из полумиллиметрового оцинкованного железа латку, мазал одну сторону герметиком, предварительно сажал ее на саморезы и потом спокойно сверлил отверстия и ставил заклепки, после чего выворачивал саморезы и заклепывал отверстия. Хорошо, что заклепочник купил и клепок различных набрал еще в Ташкенте. А дверь просто поставил на саморезы, все равно там механизм стеклоподъемника прикончили, острия шурупов в двери мешать не будут. Хорошо хоть стекло не разбили. Конечно, если отремонтировать машину в сервисе, а их здесь навалом, то выйдет намного аккуратнее, но и цену сдерут хорошую. А мне на машине ездить, а не красоваться, да и все равно перекрашивать буду по местной моде – в камуфляж.

Потом занялся потолком. Вырезал маленькой болгаркой, которую терпел мой генератор, широкий проем для люка. Поставил на саморезы старый люк от автобуса, который купил в каком-то гараже на Станционной, недалеко от магазина «РА – оружие и амуниция». Там таких шарашкиных контор оказалась целая куча, если у человека имелось время и место, то из того лома, который там продавался, можно было бы неплохой джип собрать, и не очень дорого.

Закончил возиться с люком уже вечером, с помощью Малика, который пришел со своей половинкой с пляжа. Но получилось неплохо, будто так и надо. Даже я свободно в него проскакивал.

– Ну хватит на сегодня. Завтра нужно крепежи на оружие поставить, в одну контору съездить, рации установить и подключить. А то я в электронике не очень, не дай бог, коротну, – спрыгнув на землю, захлопнул дверь грузовика.

– А что у тебя за рации? У меня «Алан» сотка и ручные «Моторолы».

– У меня из автомобильных тоже сотка, и еще «Кенвуд» многополосный, не удержался, потратил штуку баксов. У Олеси какая-то «Ессу», что ли, тоже не из дешевых. Короче, такие вещи, которые портить жалко. Малик, а ведь ты хитрый татарин! Выбрал самый нормальный советский пулемет и радешенек. Нет, где татарин прошел, там делать нечего!

– Я не татарин, а уйгур! Это большая разница, татары – тюрки, а уйгуры – арии. Ясно? – гордо подбоченился напарник.

– Нет. Ты хочешь сказать, что где уйгур прошел, там татарину делать нечего? И с кем я связался? Пиво будешь? – усевшись на порог грузовика, достал из пенопластового ящика со льдом пару бутылок немецкого светлого.

– Давай. Хоть пиво арийское с тебя, и то прок будет.

Мы свернули бутылкам пробки, тюкнулись горлышками и с удовольствием присосались к ним. О, как это здорово, после хорошей работы бутылочка холодного пива! Не зря кто-то из американцев связал любовь, Бога и пиво.