Последний Паладин. Том 8 - Роман Саваровский
— Не стоит, я пойду туда один.
— Один? Без прикрытия? — поплыли вверх брови девушки, — нелегально? Да если тебя поймают, то убьют! Да и сам Портал может быть ловушкой!
— Переживаешь, даже зная кто я такой? — усмехнулся я.
— Переживаю, — буркнула девица, — ты ведь не бессмертный.
— Уверена в этом?
— Да, иначе почему, вернувшись, ты направился в столицу, а не к Башне, туда, где твой настоящий дом, — куда более уверенным голосом чем раньше, выдала Камилла и не успел я осознать, что она не могла слышать ту фразу, как мир перед глазами померк, а я вывалился на кухню квартиры, ровно туда, откуда и зашел в Обитель.
И вот стоял я с внезапно полной чашкой горячего кофе в руках, улыбка не сходила с моего лица, а кровь внутри бурлила как сумасшедшая.
Ее фраза про «дом» могла быть просто совпадением, но то с каким лицом и каким тоном это было сказано, намекало… нет, Камилла говорила прямо, что она слышала наш с Максом разговор.
Только вот как? Я абсолютно уверен, что над Ильретеевкой не было ни единой крупицы астрала…
И ведь получается, что она с самого начала разговора знала, что перед ней стоит Паладин Тьмы и играла со мной?
— Вот же дерзкая девица, — облизнулся я и задумчиво отпил кофе, который на вкус оказался один в один как тот, который приготовил я.
Глава 17
Хрупкая рыжеволосая девушка в платье цвета солнца стояла в кабинете Великой Княгини, привалившись спиной к огромному окну, за которым мирно проплывали белоснежные облака.
Сердечко Камиллы бешено колотилось, мысли слегка путались, а возбужденный взгляд был устремлен на стену, которая была от пола до потолка увешана картинами.
Некоторые полотна, коих на стене насчитывалось более семи десятков, были пусты и заполнялись только с приходом гостей, некоторые динамически сменялись под стать настроению Обители, а некоторые не изменяли своего вида уже сотни лет.
На одну из таких картин и смотрела рыжеволосая девушка, не в силах отвести свой взгляд.
Изысканная картина, что располагалась по самому центру стены, изображала гигантскую величественную Башню. Яркий солнечный свет отражался в ее бесчисленных этажах теплым светом, а у ее основания виднелся полный снующих туда-сюда людей город-крепость, с зелеными полями до самого горизонта.
Это полотно всегда нравилось Камилле.
Еще будучи маленькой девочкой, она часто пробиралась в кабинет Княгини Аглаи и могла любоваться на картину часами.
Несмотря на то, что изображение было статичным, Камилле всегда казалось, что лица изображенных на ней людей каждый раз были разными, а блики этажей светились по-новому.
Подобные мысли и попытки всмотреться в мельчайшие детали изображения, всегда успокаивали Камиллу, вот и сейчас сердцебиение постепенно приходило в норму, дыхание нормализовалось, а волнение ушло.
— Ты его отпустила, — вдруг раздался сплетенный воедино гул сотен голосов, и рыжеволосая девушка лениво повернула туда голову.
Туда, где ее взгляд встретился с пульсирующим мириадами голубых искр силуэтом. Образ сотканной из чистой энергии астрала сущности подергивался так сильно, что в нем было невозможно уловить черты лица.
Они ускользали словно дым сквозь пальцы и наверняка можно было сказать только то, что силуэт является женским.
— А вам разве так сильно хотелось умереть? — не дрогнув, спокойно спросила Камилла.
— Ты не смеешь так разговаривать с нами, наглая преемница, — прошелестел неодобрительный голос Духа Обители, — мы помогли тебе получить знание о Паладине Тьмы… ты должна… должна была понять, какую угрозу он несет. Должна была уничтожить его! Скормить его Ядру и обеспечить процветание Астралу! Мы дали тебе сигнал! Паладин был слаб! Куда слабее, чем был раньше! Вместе мы бы справились…
— Ошибаетесь, он бы нас уничтожил, — убежденно покачала головой Камилла, — и вы бы поняли это, если бы осмелились появиться и хотя бы посмотреть ему в глаза.
— Мы смотрели… — не очень уверенно ответил Дух Обители.
— Тогда вы столь же слепы, сколько и глупы, — пожала плечами рыжеволосая.
После этих слов сущность агрессивно подернулась несколько раз, но делать ничего не решилась и беззвучно подплыла чуть ближе.
— Тогда твои действия нам совершенно непонятны, — прошелестел Дух Обители, — если ты права насчет его силы, то злить Паладина Тьмы тем более было безрассудно и опасно!
— И вновь вы ошибаетесь, — со снисходительными нотками в голосе вздохнула Камилла, — куда опаснее, если Маркус не будет испытывать к нам никаких эмоций. А без интереса, ему будет на нас наплевать. Об этом говорят все его поступки последних недель.
— Ты знаешь его слишком мало и возомнила о себе слишком много, наглая преемница, — недовольно прогудела сущность.
— Сказал Великий Дух Обители, который позволяет тянуть из своего Ядра энергию каким-то безмозглым портальным тварям, — с нескрываемым осуждением в голосе покачала головой рыжеволосая, и пространство вокруг вновь агрессивно задергалось.
— Причина в этом уязвимость! Уязвимость, которую халатно допустила Аглая! И за это она… — разносился по кабинету угрожающий раздраженный шелест.
— Вернется немедленно, — уверенно перебила возглас Камилла и впилась в опешившую сущность твердым взглядом.
— ЧТОО-О-О⁈ — прогремел возмущением увеличившийся в размерах и нависший над хрупкой рыжеволосой девушкой Дух Обители.
— Вы дадите мне поговорить с мамой, наедине, — не моргнув глазом повторила Камилла свое требование и от решимости в ее голосе Дух Обители отшагнул на пару метров.
— Такого уговора не было! Мы…
— Через неделю не сможете даже разговаривать без моей помощи, — фыркнула Камилла и демонстративно перевела взгляд на часы, — и с каждой секундой мое желание найти способ закрыть тянущий из вас силу Портал становится все меньше.
— Тц… — болезненно перекосило сущность и казалось, что пара отдельных голосов попытались что-то возразить наглой девице, но их нестройный возглас захлебнулся в гулком шелесте, а черты лица Духа Обители внезапно начали принимать очертания человеческого лица.
Проявившийся женский образ часто заморгал вполне человеческими глазами, и она медленно посмотрела на свои руки. Сжала и разжала пальцы, провела ладонями по алым щекам, осмотрелась, а потом ее слабый взгляд зацепился за Камиллу, и она без раздумий бросилась к ней и сжала в своих крепких объятиях.
Молчаливые объятия длились целую минуту, и лишь падающие на пол капли смели нарушать эту тишину.
Пусть Камилла и